Жизнь без границ: путь к потрясающе счастливой жизни - Вуйчич Ник. Страница 45

Удивительное письмо от столь юного человека, не так ли? Желание служить другим — это величайший дар Бога. Уверен, что люди в Дарфуре, получившие эту гуманитарную помощь, были благодарны за любой подарок, большой и малый. Поразительная сила Господа отражена в следующем: когда мы хотим сделать что-то для других, наше желание столь же важно, как и способности. Когда мы работаем на благо других, нашими действиями руководит сам Бог. Как только вы включитесь в добрые дела, то сможете рассчитывать на силу самого Бога! В Библии говорится: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе».

Чего бы вы ни хотели для себя, делайте то же для других. Если каждый день будете проявлять сочувствие и сострадание хотя бы в малом, вскоре почувствуете прилив сил и избавитесь от собственных болей и разочарований. Не ждите пользы от собственной щедрости и благотворительности. Но знайте, что добрые дела порой вознаграждаются самым неожиданным образом.

Я выступаю за бескорыстную любовь, потому что она прославляет Господа и приумножает Его благодать. Когда вы работаете для других, то благодать нисходит и на вас. Если у вас нет друга, станьте другом сами. Если у вас случился плохой день, сделайте что-то хорошее для другого человека. Если вам больно, облегчите боль другого человека.

Вы никогда не узнаете, чем можете изменить мир, если не будете проявлять доброту сами. Малая рябь может породить большие волны. Одноклассница, увидевшая, как я плачу из-за того, что другие ребята дразнили меня, посчитала меня красивым и тем самым не только успокоила меня, но и зажгла тот огонь, которым я теперь делюсь с другими людьми во всем свете.

ЖЕЛАНИЕ ПОМОГАТЬ

Пусть вас не беспокоит то. в какой степени вы сможете помогать другим людям. Просто действуйте и помните, что малые добрые дела приумножаются и увеличиваются больше, чем можно себе представить. Подобно школьнику из Гонконга, мне очень захотелось что-то сделать для Южной Африки. Чем активнее приглашал меня Джон Пинго, тем сильнее мне хотелось поехать.

Я молился три недели и, в конце концов, почувствовал, что пора ехать. Я хотел распространять слово Божье безгранично. Эта поездка казалась мне очень удачной возможностью начать международную карьеру. Я мало знал о Южной Африке и никогда не уезжал так далеко без родителей. У отца там были друзья. Он поговорил с ними и энтузиазма не преисполнился. Они рассказали ему о высоком уровне преступности, о том, что на путешественников часто нападают с целью грабежа, а то и убийства.

«Это не самое безопасное место, Ник, — сказал отец. - Ты даже не знаешь этого Джона Пинго. Как ты можешь ему настолько доверять, чтобы поехать на край света?»

У моих родителей почти нет седины, что удивительно, принимая во внимание мое поведение. Но, как и любые родители, они всегда стремятся меня защитить. Учитывая мою инвалидность, они заботятся о моей безопасности больше любых других родителей. Но я твердо решил идти своим путем, следуя своему призванию строить карьеру оратора и проповедника.

Когда я заговорил о поездке в Южную Африку, их больше всего обеспокоили моя безопасность и финансовая стабильность. Я только что купил свой первый дом. Им казалось, что я должен выплачивать долги, а не носиться по всему свету с лекциями. Они обеспокоились еще больше, когда я сообщил, что, во-первых, в Южной Африке намерен пожертвовать 20 тысяч долларов из своих сбережений на сиротские приюты и, во-вторых, собираюсь взять с собой младшего брата.

Оглядываясь назад и встав на точку зрения родителей, я понимаю, насколько тревожно им было. Но меня трудно переупрямить. В Библии говорится: «А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, — как пребывает в том любовь Божия?» Я хотел действовать по вере своей и служить другим людям. Хотя я инвалид, но вера придала мне силы. Я почувствовал, что настало время исполнить свое предназначение.

Мне до сих пор приходится убеждать родителей в том, что со мной все будет в порядке. Даже брат сначала отказывался со мной ехать. Истории о преступности напугали даже его. Кроме того, ему не хотелось быть съеденным львами. Я продолжал его уговаривать, убеждал и том, что львы в Африке вовсе не разгуливают по улицам. Я уже уговорил двух кузенов поехать со мной, но одному пришлось отказаться. В конце концов Аарон решил поехать и помочь мне. Мы с родителями помолились вместе, и они все-таки благословили меня, хотя по-прежнему тревожились, но верили в то, что Господь нас не оставит.

СЛУЖЕНИЕ МИРУ

Мы прибыли в Южную Африку после долгого перелета. Наш хозяин, как и обещал, встречал нас в аэропорту. Я почему-то представлял Джона Пингo взрослым человеком — не таким, конечно, как мои родители, но уж хорошо за тридцать.

Ему было всего девятнадцать лет! Он на год моложе меня!

«Может быть, это действительно была не самая лучшая идея», — подумал я, когда мы встретились. К счастью, Джон оказался очень зрелым и энергичным человеком. Он открыл мне глаза на чудовищную бедность и нужду, которая царила в его стране. Рассказал о том, что моя история вдохновила его, но я почувствовал, что его собственная история куда более интересна и увлекательна. Его вера тронула мое сердце.

Джон вырос на ферме в Оранжевой республике. В школе связался с дурной компанией, но потом стал истинным христианином. Сейчас он владел небольшой транспортной компанией и благодарен Господу за то, что Он помог ему изменить свою жизнь и благословил его.

Джон настолько хотел, чтобы я нес слово веры и вдохновения по его стране, что даже продал собственную машину: так ему удалось набрать денег для поездки по церквям, школам, сиротским приютам и тюрьмам. Он одолжил у своей тети синий пикап и стал возить меня по разным городам. Я выступал в Кейптауне, Претории, Йоханнесбурге и множестве мелких городков.

Расписание было очень напряженным. Чаще всего нам удавалось поспать не больше четырех-пяти часов в день. Зато я узнал множество людей, увидел новые места. Эта поездка навсегда изменила мою жизнь, помогла понять то, чем я решил заниматься в жизни: нести слово смелости и веры по всей земле.

Мы с Аароном выросли в Австралии и недолгое время провели в Калифорнии. Во время этой поездки мы поняли, что ничего не знаем о мире. Когда мы выехали из ворог аэропорта и поехали по Йоханнесбургу. Аарон выглянул из окна на перекрестке и увидел пугающую надпись: «Здесь бьют и грабят!» Он обратился к нашему водителю:

— Джон, что означает эта надпись?

— Это значит, что здесь могут разбить окно машины, схватить ваши вещи и сбежать, — спокойно объяснил Джон.

Мы заперли замки и стали озираться. И увидели, что многие дома обнесены высокими бетонными стенами с колючей проволокой наверху. Кое-кто из тех, с кем мы встретились в первые дни пребывания в Южной Африке, рассказали нам о том, что их недавно ограбили и избили. Но о целом оказалось, что Южная Африка ничем не страшнее любого другого региона, где существуют проблемы бедности и насилия.

Нам с Аароном понравилось в Южной Африке. Мы полюбили этот народ. Несмотря на все проблемы, южноафриканцы — прекрасные люди, исполненные надежды и радости. Никогда прежде мы не видели такой бедности и отчаяния, но в то же время нам не доводилось сталкиваться с такой бескрайней радостью и верой, как в этой стране.

Сиротские приюты оказались местом тяжелым, но в то же время и вдохновляющим. Мы посетили один приют, где жили брошенные дети, которых нашли в мусорных баках и на скамейках в парке. Многие из них были больны и истощены. Они так радостно нас встретили, что на следующий же день мы вернулись с пиццей, газировкой, игрушками, футбольными мячами и другими подарками. Дети были в восторге.

Но мы увидели детей с открытыми гноящимися ранами, детей и взрослых, умиравших от СПИДа, семьи, у которых не было ни еды, ни чистой питьевой воды. Это было настоящим потрясением — видеть смерть и страдания и знать, что единственное, чем можно помочь, — это молитвы. Я никогда еще не видел такой бедности и страданий. Это было гораздо хуже, чем все то, что пережил я. Моя жизнь в сравнении с этими страданиями показалась настоящим раем. Меня раздирали противоречивые чувства: сострадание заставляло немедленно действовать и спасать, кого только удастся, но в то же время я испытывал ужасный гнев из-за существования таких страданий и невозможности их облегчить.