Аномалия - Тензор Искандар. Страница 23

— Простите, профессор. Я рассказывал, что случилось во время отработки, которую вы нам назначили, — ответил Гарри, и попытался очистить яйцо, сваренное в смятку.

Яйцо с хлюпаньем разбилось, забрызгав стол своим полусваренным содержимым, и несколько девочек выбежали из-за стола, держа руки у рта.

— Упс? — сказал Гарри, глядя на позеленевшую МакГонагалл невинным взглядом.

Профессор ушла от стола своего факультета, не сказав ни слова, а Гарри продолжил завтрак. Все-таки, сценка из того фильма ужасов, который смотрел Дадли, оказалась весьма кстати.

С этого дня большинство гриффиндорцев даже не прикасались к макаронным изделиям превышающих в длину десять сантиметров. Их радовало то, что макароны вообще были довольно редкими гостями на столах факультетов.

После прогулки по Запретному Лесу все вернулось на свои места. Гарри половину времени проводил в библиотеке, сканируя книги и делая домашнюю работу, так как в гостиной Гриффиндора это становилось делать все сложнее и сложнее в виду приближающегося матча с Райвенкло. Когда на улице стало теплее, а в библиотеке закончились книги, Гарри перебрался на свою полянку на берегу Черного Озера. Ни МакГонагалл, ни Снейп не подписали ему разрешение на допуск в Запретную Секцию библиотеки, аргументируя это тем, что Гарри еще слишком молод и что там находятся книги по сложным и опасным заклинаниям.

На этом фоне выделялась книга с описанием трех Непростительных Заклинаний, спокойно лежавшая в свободном доступе в количестве десятка экземпляров. И книга из Запретной Секции с названием «Противоядия» под авторством Горация Слагхорна, которую Гарри видел через решетку, ограничивающую доступ в Запретную Секцию. На вопрос, почему книга по противоядиям опаснее книги с подробным описанием пыточного заклинания ни один из профессоров не смог дать внятного ответа, кроме фразы «так решил директор».

Полетав немного с мантией-невидимкой, Гарри обнаружил еще одну проблему: реактивные струи двигателей перегревали материал мантии, и каким бы волшебным не был материал, он врятли мог долгое время выдерживать реактивную газовую струю температурой около тысячи градусов. Единственным решением, известным Гарри, был охладитель выхлопной струи, устанавливаемый на всех военных самолетах последних серий и снижающий температуру газовой струи на выходе из сопла двигателя. Но это делалось с целью защиты самолета от ракет с тепловым наведением, а Гарри нужно было защитить материал мантии.

Обследовав тяговые и маневровые двигатели, Гарри не нашел там сложной электроники, работа которой могла быть нарушена из-за близкого присутствия рун, и решил пока приостановить работу над плазменным вооружением, которое было готово на две трети. Использовать он решил тот же рунный массив, который был использован для охлаждения разгонного блока в плазменных орудиях. Но он решил снизить температуру, до которой охлаждалась струя, не до отрицательных значений, а до ста градусов выше нуля. Это значительно упрощало рунный массив и уменьшало его размер, что позволяло наносить его на небольшие сопла маневровых двигателей.

В конце апреля к Гарри подошла Гермиона с новостью, что она выяснила, кто такой Фламель. Им оказался Николас Фламель, создатель философского камня, магического артефакта, способного превращать свинец в золото и даровать бессмертие. Гарри не обращал на нее внимания, занятый своим новым проектом, пока о философском камне не услышал Рон. Случилось это по дороге на урок чар.

— Но Гарри, что если в запретном коридоре действительно спрятан философский камень? — спросила Гермиона.

— И что с того? Спрятан — и пусть.

— А вдруг Снейп хочет украсть его?

— Снейп то тут причем?

— Ну, он же декан Слизерина, а значит, темный маг! — полностью уверенный в своей правоте, ответил Рон.

Услышав ответ Рона, Гарри упал на пол лицом вниз, споткнувшись, когда услышал аргументы Рона.

— Рон, ты идиот? — спросил Гарри, поднимаясь на ноги.

— Я слышала, как профессор Снейп угрожал профессору Квиреллу.

— Может быть, Квирелл увел у Снейпа подружку?

— Гарри, ты совсем спятил? У Снейпа подружка — это смешно.

— Допустим, что это профессор Снейп, дальше что? Малфой, Гринграсс, Нотт, добрый день, — поздоровался со стоящими у класса слизеринцами Гарри.

— Поттер, — кивнули в ответ слизеринцы.

Рон демонстративно хмыкнул и прошел мимо, всем своим видом показывая Гарри как надо себя вести, на что тот лишь закатил глаза. Вечером этого же дня Гарри, скрытый мантией-невидимкой, прогулялся до класса с цербером. Напевая первое, что пришло в голову, а это оказалась Марсельеза, Гарри усыпил цербера и осмотрел помещение. Под лапой цербера оказался люк. Не найдя кроме этого никаких входов и выходов, Гарри накарябал на боковой стенке крышки с противоположной входу стороны рунную связку оповещающего заклинания. Довольный своей работой, Гарри отправился в спальню.

В мае на решающем матче по квиддичу между сборными Слизерина и Райвенкло Гарри посетила безумная идея, когда он смотрел на метлы. Его посетила идея скопировать зачарование с метлы на НД, ведь метла сама по себе летать не может, а никакой реактивной струи у нее нет. Идея сама по себе была безумной, ведь Гарри не знал, какой принцип магии используется в метлах, но он точно знал, что ему понадобиться купить несколько дешевых метел, чтобы разобрать их. И Гарри надеялся, что там используются только руны, и никакая магическая субстанция, как в волшебной палочке.

А 20 мая, когда Гарри испытывал в пустом классе модифицированные сопла двигателей, проверяя, насколько сильно снизилась температура реактивных струй, ему пришел сигнал от оповещающего заклинания. Отозвав НД обратно в состояние неполной частичной развертки, Гарри поспешил в запретный коридор. Гарри был уверен, что именно сигнатуру философского камня обнаружил НД в запретном коридоре. Более того, из того, что он смог найти в библиотеке о философском камне, он пришел к выводу, что именно этот камень находился в том зеркале, прикосновение к которому вызвало перезагрузку ядра НД из-за аварийного отключения.

Более того, у Гарри был даже подозреваемый, который мог заинтересоваться философским камнем. И им был профессор Квирелл. Гарри обратил на него внимание во время урока по защите от темных сил, когда НД выдал ему сообщение об обнаружении биологической аномалии. Прочитав сообщение, Гарри просканировал биоритмы учеников, и не найдя отклонений, посмотрел биоритмы профессора. К его удивлению, биоритмы профессора были почти нулевыми, а это означало, что профессор находится в состоянии клинической смерти. Более того, НД обнаружил у профессора два магических ядра, одно из которых тянуло энергию из второго и опутывало тело профессора словно паутиной. И что-то в поведении профессора показалось ему знакомым. Левая рука профессора безвольно висела, словно в ней перебили плечевой сустав. Такую же рану Гарри нанес темной фигуре в Запретном Лесу, которая пила кровь единорога. А согласно тем немногим сведениям о Эликсире Жизни, тот мог снять даже проклятие крови единорога.

В общем, Гарри решил проверить, прав ли он. При самом плохом сценарии развития событий, при котором его попытаются устранить как свидетеля, он возлагал все надежды на НД. Главное было не трогать зеркало и не брать в руки камень.

Забежав в комнату с цербером, Гарри увидел внутри Рона и Гермиону, которые явно кого-то ждали.

— Рон, мы должны сообщить Дамблдору, что Снейп хочет украсть философский камень.

— Гермиона, Дамблдор не успеет вернуться. Мы должны помешать Снейпу завладеть камнем. Если бы Гарри был с нами, он бы поддержал меня.

— Почему это?

— Он же мой лучший друг!

«Весомый аргумент», — подумал Гарри, нанося чары иллюзии на люк и открывая его. Спрыгнув вниз, Гарри в полете активировал частичную развертку ножных сегментов, что дало ему способность летать. Включив гиперсенсоры в режим ночного видения, Гарри увидел, что пол и стены подвала покрыты каким-то растением, которое шевелилось, словно это было не растение, а животное.