Танец с герцогом - Дэр Тесса. Страница 55

– Я действительно не знала. – Амелия скрестила руки на груди. – Но даже если бы и знала. Хотя местным жителям далеко до сливок общества Лондона, но их намерения честны и искренни. Что такого они сделали, чтобы заслужить твое презрение?

– Ничего. Ничего.

Амелия осталась в недоумении. Но даже если бы Спенсер захотел ей объяснить, сейчас он был не в состоянии сделать это. Голова у него кружилась. Ему казалось, что даже стоять он не может. Так много людей и так мало места… он не был готов. Посещая балы в Лондоне, Спенсер долго готовился морально и физически. А еще привозил с собой бренди. Господи, он отдал бы сейчас что угодно за единственный глоток этого спасительного напитка.

– Ступай, – обратился он к Амелии. – Я вернусь через минуту.

Чтобы прийти в себя, ему просто необходимо несколько минут одиночества. Хотя этого может оказаться недостаточно. Лучше посидеть в тишине несколько часов.

Амелия опустилась на скамью рядом с мужем.

– Тебе действительно очень плохо, верно?

– Нет. – Он ответил слишком быстро, чтобы Амелия ему поверила.

Черт, черт, черт.

– Ты дрожишь. И так бледен.

– Со мной все в порядке.

– Спенсер…

Тон Амелии изменился. Теперь в ее голосе звучало не раздражение, а озабоченность. Спенсеру нравилась злящаяся Амелия. В последние несколько недель ему очень ее недоставало.

– Ты выглядишь как и в ту злополучную ночь, – произнесла Амелия, – на террасе у Бэнскомов. Что это значит? Что случилось?

Чудесно. Ну кто заставлял его жениться на умной пытливой женщине? А теперь выбор невелик. Он мог позволить Амелии вытягивать из него информацию по крупицам, а мог сам все рассказать, но так, как считал нужным.

– Ничего ужасного, – ответил Спенсер, закрывая лицо ладонями. – Просто… так случается иногда, когда вокруг меня слишком много людей. Я не люблю толпу.

Амелия положила руку на его плечо.

– Ты не любишь толпу.

– Просто не выношу. И так было всегда. Мне становится плохо. Очень плохо физически. – Ну вот, он произнес это. Еще никогда в жизни он не произносил этих слов вслух. Спенсер не был даже уверен, что может признаться в слабости самому себе. Странно, но признание принесло чувство облегчения. Сердце колотилось уже не так сильно, и Спенсер поднял голову.

Он никогда не мог понять собственной реакции в таких ситуациях. Он сильный, умный человек, и эта единственная слабость всю жизнь доводила его до сумасшествия. Может, Амелия сумеет помочь ему понять, что происходит.

– Если я готовлюсь заранее, – произнес Спенсер, – некоторое время мне удается справляться. Примерно полчаса. Если же я остаюсь среди людей дольше или оказываюсь окруженным неожиданно… что-то со мной происходит. Я не знаю, как это описать. Меня бросает в жар. Голова кружится. Сердце колотится как сумасшедшее. Воздух вдруг становится таким густым, что вздохнуть невозможно. Все выглядит так, словно мое тело приказывает мне немедленно уйти, спасаться.

– И ты уходишь.

– Да.

– Даже если для этого приходится забрать с собой дерзкую старую деву, возникшую на пути.

Еле заметно улыбнувшись, Спенсер вскинул бровь.

– Ты сама попросила. – Откашлявшись, он продолжал: – Подготовившись заранее, я могу посещать мероприятия, на которых присутствует большое количество людей. Но всегда ухожу до начала приступа.

– Да, – кивнула Амелия. – Кажется, ты мне уже говорил это. Нужно уметь вовремя уйти. Значит, поэтому ты танцуешь только один танец? И все эти разговоры о Полночном герцоге…

– Не я их начал. Я просто постарался сделать так, чтобы сократить свое пребывание на людях до минимума. Поэтому и выбирал танец после ужина. Все остальное – чистой воды выдумки и…

Амелия тихо засмеялась и покачала головой.

– Все эти сплетни и предположения. Они ничего не значат.

– Ну почему не значат? – Спенсер почесал шею, и Амелия убрала руку с его плеча. – Я не имею ничего против сплетен. Мне все равно, что обо мне думают люди. Забавно, а иногда и очень полезно внушать окружающим страх.

По крайней мере так было до того, как возникли все эти разговоры об убийстве, и он потерял доверие собственной жены, так и не успев его завоевать.

– Спенсер? – Амелия взяла руку мужа в свою. – Раз уж мы решили раскрыть друг другу свои тайны, я тоже должна кое в чем тебе признаться. Скорее всего я породила еще одну сплетню о тебе. И она, возможно, даже хуже, чем все предыдущие.

– В самом деле? – В глазах Спенсера вспыхнул интерес.

– Да. – Закусив губу, Амелия страдальчески посмотрела на мужа. – Я рассказала группе весьма впечатлительных леди, будто в полнолуние ты превращаешься в злобного дикобраза.

Из груди Спенсера вырвался гортанный смех. Почувствовав себя гораздо лучше, он сжал руку жены в безмолвной благодарности.

– Значит… – произнесла Амелия, – этот недуг мучает тебя всю жизнь?

Спенсер кивнул:

– Сколько себя помню.

– Это случается не только в танцевальных залах?

– Нет, – ответил Спенсер, жалея, что это не так. – Везде, где много людей и при этом мало места. На скачках. В театре. – Он многозначительно посмотрел на жену. – На свадьбах. Музыкальных вечерах.

– О… – Черты лица Амелии смягчились. – А в школьных классах? Тоже?

Спенсер пожал плечами. Его злила мысль о том, как много он принес в жертву за эти годы. А тот факт, что и Амелия это понимала, причинял боль.

– Знаю, знаю. Все остальные даже внимания не обращают на то, сколько вокруг людей. И это раздражает еще сильнее. Не знаю, что со мной не так. Я всю жизнь чувствую себя рыбой, которая не умеет плавать.

Амелия поднесла руку к виску мужа и провела по его волосам.

– О, Спенсер…

– Нет. – Спенсер оттолкнул ее руку. – Не надо, Амелия. Ради всего святого, не жалей меня. Я могу вынести что угодно, но только не это. Недуг всего лишь раздражал меня, однако я не чувствовал себя обделенным. Лишенный возможности посещать званые вечера и балы, я овладел некоторым количеством весьма полезных навыков. Я прекрасно играю в карты. И знаю толк в лошадях.

– Ты прочитал множество книг.

– Да, верно. Я счастлив жить такой жизнью.

– В самом деле? – В голосе Амелии прозвучало сомнение.

– Да, – честно ответил Спенсер. Потому что в этот самый момент своей жизни он действительно был счастлив. Его отношения с Амелией стали, мягко говоря, натянутыми после визита Джека. Спенсер почти забыл, какое удовольствие доставляли ему беседы с ней. Почти забыл, как приятно ощутить бурлящий в груди смех. Амелии каким-то образом удавалось вытащить на свет прячущихся в его душе демонов и… не игнорировать их, не превращать их в хохочущих херувимов, а просто… ласково трепать их по ушам. Амелия умела смотреть им в глаза с выражением такой типичной для нее смеси здравого смысла и сдержанного чувства юмора.

– Да, я счастлив, – повторил Спенсер. – Я доволен своей жизнью. В этот самый момент.

Внезапно гравий на дорожке зашуршал под чьими-то шагами.

– Кажется, кто-то идет, – прошептала Амелия. – Наверное, нам стоит…

Спенсер поцеловал ее. Сначала решительно, чтобы Амелия поняла, что ее целуют. А потом очень нежно, ибо Амелия заслуживала того, чтобы о ней заботились. Взяв жену за подбородок большим и указательным пальцами, Спенсер притянул ее к себе. Он обследовал ее рот с помощью языка и губ, терпеливо призывая раскрыться ему навстречу. Добиваясь взаимности. Ибо это действительно стоило усилий. Перед Спенсером стояла женщина, достойная ухаживаний целого легиона джентльменов. Как случилось, что она так и не вышла замуж за все эти годы, подпирая стены танцевальных залов? Как случилось, что он никогда не выделял ее из толпы, чтобы пригласить на танец?

Черт возьми, он настоящий глупец. Правда, очень везучий глупец.

Амелия отстранилась раньше, чем ожидал Спенсер.

– Думаю, они ушли. – Амелия оглянулась, и ее щеки приобрели очаровательный розовый оттенок. – Какой ты сообразительный. Обычно молодоженам прощают не слишком пристойное поведение.