По следам Добрыни - Членов Анатолий Маркович. Страница 19

Зачем же тогда он слал посольство к Ольге, да еще со сватовством? Он вообще не посылал посольства к Ольге. Он посылал посольство к боярству Полянской земли с требованием выдать ему, прислать в Коростень, Ольгу вместе со Святославом как трофей победы. Посольство было, таким образом, через голову Ольги, ее он просто не принимал в расчет.

Картина вырисовывается следующая: немедленно после казни Игоря Мал отправил послов в Киев к Полянскому боярству с известием, что Игорь пленен, низложен и казнен, династия Рюрика также низложена, а он, Мал, отныне новый государь державы, а столицей ее стал Коростень. Мал требовал немедленного принесения ему вассальной присяги и, как уже сказано, выдачи Ольги и Святослава.

Но, чтобы решиться на такие претензии, мало обладать твердым сознанием своего права. Надо еще обладать реальной силой. Такие условия диктуют только с позиции силы, не опасаясь ответных ударов. Надо быть в состоянии сделать это. (Проиграл кампанию Мал только через год). Для этого надо явно не уложить князя в случайной стычке (как обманно пытается представить дело летопись), а одержать полную победу на поле боя.

То есть надо уничтожить не только лично Игоря, но и главную реальную опору его власти, уничтожить его решающую боевую силу.

Сделал это отец Добрыни? Очевидно, сделал. Иначе армия державы, остававшаяся в распоряжении Ольги, немедленно раздавила бы его стремительным броском на Коростень. Ольга бы в таком случае не стала (как в летописных баснях) хитрить и не стала бы (как вынуждена признать нехотя летописная версия) терять даром целый год до того, как осадить Коростень. Вполне очевидно, что в 945 году сильной армии у Ольги не было и ей пришлось ее фактически создавать с большим трудом и большой потерей времени.

Точнее, в 945 году в руках Ольги не оказалось армии, способной к наступательным действиям против древлян. А была только армия, способная оборонять сам Киев. То есть у нее сохранилось земельное ополчение Полянской земли, чье боярство, не пожелавшее лишаться в пользу Древлянской земли привилегий первой коронной земли державы, решило отклонить все требования Мала.

Но если Мал одержал под Коростенем такую громкую победу над Игорем, то как же развивались военные действия?

Спешу на поле боя. Оно известно? Историкам – нет. Ни один историк не удостаивал его до меня своим посещением, ибо, доверяя лживой летописной версии и не зная открытия Прозоровского, не придавал фигуре Мала никакого серьезного значения. Но в Коростене место победы отца Добрыни над сыном Рюрика прекрасно известно всем. И меня везут прямо туда.

Глава 4. Игоревка

Болото. «Вон там, – говорит мне хуторянин Игоревки, – древляне и загнали Игоря с его варягами в болото. От самого Шатрища гнались, так уйти и не дали. Болото, оно здесь раньше всегда было, только недавно пересохло, когда на Уже плотину построили. И тогда тоже было. Гнали ночью. Те в Киев ускакать хотели, да их в болото загнали. Кони в трясине увязли. Тут их в плен и взяли. Вон оно, то самое место – его из рода в род все знают».

Хутор Игоревка, куда меня привезли местные журналисты, лежит от Коростеня тоже вниз по течению Ужа, но еще ниже Шатрища. От Коростеня до Игоревки 7-8 километров.

Вот оно, место финала всей древлянской кампании сына Рюрика. Но оно ли поле боя? Нет, главный бой, говорят журналисты, разыгрался еще под Шатрищем во время неожиданной ночной вылазки древлян из Коростеня. Это в городе и окрестностях знают все. Я интересуюсь, производились ли в Шатрище какие-нибудь раскопки, и что там, на поле боя, нашли? Нет, Шатрище внимания археологов и вообще ученых никогда не привлекало. А вот курган Игоря когда-то копали, но вроде не археологи, а любители.

Раскопок в Шатрище я делать, конечно, не собираюсь. Но в местность возле Игоревки вглядываюсь с величайшим интересом. Топография ее здесь очень красноречива. Игоревка (как и Шатрище) лежит на правом берегу Ужа. Иными словами, на восточном берегу, то есть ближайшем к Киеву. Игорь (с боями?) сумел дойти из Киева до Ужа. Но, споткнувшись о неприступный Коростень, дальше пройти так и не смог. Последовал неожиданный сокрушительный контрудар Мала.

Разгромленный под Шатрищем, сын Рюрика ударился в бегство со своими отборными телохранителями. Его гнали несколько верст. Все это время он старался вырваться на спасительный простор и ускакать к себе в Киев. Но древляне – это здесь ясно видно по топографии местности – не просто преследовали Игоря, а гнались за ним с точным расчетом, все время прижимая его обратно к берегу Ужа, все время отрезая путь на Киев. И так и не выпустили на простор к дороге на Киев до самого конца, пока не загнали в болото у реки.

Как видно, древляне свой театр военных действий знали в совершенстве, даже ночью. Они не просто сделали ночную вылазку, но уже в Шатрище зашли Игорю в тыл, и притом не пешие, а конные. Из Шатрища Игорь не мог ускакать прямо на Киев, а смог какое-то время мчаться только по единственной дороге, которую ему древляне оставили открытой.

Он надеялся, что дорога эта вдоль восточного берега Ужа в конце концов выведет на свободу. Но дорога вела прямехонько в роковое болото. Как видно, Игорь знал здешнюю местность так плохо, что не только потерял под Шатрищем свою армию, но и попал в ловушку сам всего в нескольких верстах от Шатрища.

В Игоревке становится ясно, что весь стратегический и тактический план Игоря потерпел провал под Шатрищем, а Мал, напротив, показал себя великолепным стратегом и тактиком. Древляне отступали до самого Коростеня, очевидно в полном боевом порядке, и сумели сохранить достаточные силы для внезапного решающего удара, нанеся его в заранее выбранном месте, чрезвычайно удобном для них – и роковом для Игоря.

В этой связи следует заметить, что вся военная сторона Древлянского восстания пока едва изучена. А она, как видим, безусловно, играла серьезнейшую роль.

Предыстория восстания Мала. А как развивались события, приведшие к восстанию 945 года? Примечательно, что предыстория его тесно связана в летописи с двумя походами Игоря на Царьград, предпринятыми один за другим в 40-х годах.

Первый из них, в 941 году, кончился трагически: огромный русский флот был сожжен греческим огнем (то есть огнеметами византийцев). Большинство участников похода погибли в пламени или в пучине моря, лишь немногие вернулись домой. По всей державе говорили в тот год о «молнии небесной», которой владели греки (летопись сочла нужным это отметить). Однако Игорь, не обращая внимания на ропот, в 944 году снова пошел на Царьград. Примечательно, что, по летописи, древлянские полки участвовали в первом походе на греков, но не во втором (серьезный признак назревания конфликта между Малом и Игорем).

На сей раз сын Рюрика предпочел вернуться с полдороги, заключив без боя компромиссный мир. При этом он получил от византийцев на каждого воина роскошные ткани и золото. В следующем (то есть 945-м) году византийско-русский мирный договор был ратифицирован, и Игорь, развязав себе руки, пошел походом уже не на Царьград, а на Коростень.

Этот поход обставлен в летописи не меньшим количеством баснословных обстоятельств, чем история с воробьями. Игорь-де не сам хотел пойти на древлян, а послушался своих жадных дружинников. А те жаловались: мы наги. Тогда Игорь пошел к древлянам и потребовал от них непомерно большую дань, а сверх того позволял своей дружине всячески обирать и притеснять древлян, а те все безропотно терпели. И дань ему платили. И восставать не собирались (степени правдоподобности летописного рассказа я пока не касаюсь, хотя несообразности в нем здесь бросаются в глаза).

Удовлетворенный Игорь направился было обратно в Киев, но по дороге его обуяла жадность. Чтобы не делиться будущей добычей со своими же воинами, Игорь отослал домой почти все свое войско с уже полученной данью. А сам с малочисленной дружиной опять повернул на Коростень, чтобы взять с него дань еще раз. Только после этого древляне и решили восстать (иными словами, летопись признает, что Игорь сам спровоцировал древлян на восстание).