Долгий поцелуй на прощание - Рутледж Виктория. Страница 2

Итак, хотя Майк жил в Клапаме с тех пор, как окончил университет, Кэт не считала своим долгом побороть инстинктивное отвращение к Лондону, чтоб навестить его в городе, который он себе выбрал. Было в этом месте что-то, заставлявшее ее робко держаться подальше. То ли это был размер города, то ли запутанность метро, то ли возможность потеряться, или запачкаться, или съесть что-нибудь негигиеничное, то ли недружелюбие людей. Кэт не могла и шагу ступить в направлении Лондона. Но возможно, все и началось с «не».

Несмотря на то, что ее парень — она прекрасно знала — жил в большой квартире в Челси, Кэт избегала поездок в Лондон даже в течение двух последних каникул в колледже. К счастью, Джайлс любил дальние поездки на машине. К несчастью, он проводил свои каникулы в европейских странах, заботясь о том, чтобы в его резюме появлялись все новые записи о работе в Европе. А Кэт оставалось лишь в расстройстве грызть ногти и проклинать себя за недостаточные старания на экзамене по немецкому языку.

Кэт думала, что сможет прожить вполне счастливую жизнь, вообще никогда не приезжая в Лондон. Или, по крайней мере, отложив эту поездку еще на некоторое время. Но Джайлс в своей неотразимой манере пригласил ее провести неделю в Челси, пока его родители были на Галапагосских островах.

Красивая dos [4] — она как раз мыла ему спину (Кэт вздрогнула от удовольствия, представив себе это зрелище — одно из ее самых любимых). И думала о его изысканно-прекрасных мускулах — накачанных в результате круглогодичных теннисных тренировок, — а не о его словах. У Джайлса был самый соблазнительный и шикарный голос, какой Кэт когда-либо слышала не в фильмах компании «Мерчант Айвори», а в жизни. Она была абсолютно счастлива, когда этот голос мягким шоколадом растекался по таким неинтересным темам, как экономическая теория Кейнса и неустойчивость цен на золотые запасы. Кэт с повышенным усердием терла плоский живот и длинные ноги Джайлса, и, когда он упомянул вскользь о короткой поездке в Лондон на каникулы, дошла уже до гипнотического состояния с трудом сдерживаемого желания и согласилась бы даже пройти испытание матчем сборной Англии по крикету.

Она закрыла глаза и вновь вызвала в памяти его лицо. Они встречались уже двенадцать месяцев, но Кэт до сих пор не привыкла без хихиканья называть Джайлса своим парнем. Он был умен, преступно красив, пренебрежительно относился к своему богатству и никогда не носил неудобной обуви. Кэт не понимала, что могло связывать его с такой девушкой, как она, но была глубоко признательна Джайлсу. Благодаря ему Кэт чувствовала, что может справиться с кем и чем угодно, потому как с ней рядом был Тот, Кого Желали Все, — загорелый, белокурый, благоухающий, ростом в шесть футов.

Но тут монолог, вдруг вновь ворвавшийся в левое ухо, быстро разогнал ее неторопливые мысли о роскошном загорелом Джайлсе.

— Ты не ешь, дорогуша? Худышкам вроде тебя нужно хорошо питаться. То есть, я хочу сказать, у тебя же косточки на локтях выпирают.

«Вы правы, мадам, выпирают. Можете ли представить, чего мне стоило удовлетворить опасное пристрастие моего парня к худышкам?» — подумала Кэт. Она ничего не знала о столичных красотках, с которыми ей приходилось состязаться за благосклонность Джайлса. Но однажды он с усмешкой показал ей свою сестру Селину на страницах светской хроники в журнале «Тэтлер». Общий вес Селины и двух блондинок, которые были с ней на фотографии, составлял, как показалось Кэт, примерно сорок пять килограммов (вместе с одеждой). Из этого и еще из того, что Джайлс постоянно покупал ей очень тонкое, крошечных размеров белье, она поняла, что может позволять себе бутерброды с майонезом только по выходным. Но это стоило того. Сама не замечая, Кэт улыбнулась своему отражению в окне.

— Где ты выходишь? — не унималась миссис Браун.

«Ты еще будешь мне объяснять», — подумала Кэт, а ее вежливый голос ответил:

— В Лондоне.

«Звучит очень изысканно, когда это всего лишь часть разговора, а не действительность», — подумала она бесстрастно. Вязальная спица, выбившаяся из порванной сумки миссис Браун, проткнула ткань ее рюкзака, и Кэт мучилась вопросом — что из ее пленительного белья подвергается разрушению.

— К молодому человеку едешь?

— Э…да.

Автобус резко повернул, и книжка в мягкой обложке с загнутыми уголками страниц выпала из сумки соседки и соскользнула за сиденье Кэт. Придавленная сумками, девушка даже не попыталась достать ее.

— Как его зовут?

Кэт всегда жалела, что не может быстренько выдумать что-нибудь в таких ситуациях. Не может вообразить себя одной из своих подруг, у которых всегда на все готов ответ. Вместо этого она начинала нехотя рассказывать о своей жизни так непоследовательно, что в конце концов выглядела человеком с маниакальной тягой ко лжи.

— Ммм… Боб.

Зачем она это сказала? Среди ее знакомых младше сорока не было ни одного с таким именем.

— Ооо, как мило, так же зовут моего деверя. Он Роберт или Боб?

«Она, что ли, играет со мной? — подумала Кэт в панике. — Понимает, что я вру, и пытается поймать меня?»

— Ну, я зову его Роб. — Она сильно покраснела. «На самом деле я зову его Джайлс».

— Прелестно, дорогуша. Ооо, смотри-ка, где мы уже. Ну, мне пора собирать вещи.

«Слава богу», — подумала Кэт. А действительно, где они? Вид за окном практически не поменялся за истекший час.

— На самом деле, — добавила она, вдруг разволновавшись перед встречей с Лондоном, мчащимся по шоссе им навстречу, — на самом деле я еду не совсем в Лондон. Я выхожу… ммм… раньше — мы с моим другом, ммм, Робом, собираемся весь день гулять, а потом он везет меня к себе домой.

— Ооо, познакомить с родителями, я надеюсь? — сказала миссис Браун, и ее глаза сузились, как у всех пожилых женщин, когда они начинают расспрашивать.

«Нет, чтобы безумно порезвиться на диванчиках в гостиной его очаровательной матери-американки, пока она сама загорает, растянувшись на пляже».

— Ммм, да, вроде того. Я раньше очень мало бывала в Лондоне, и он вроде как… приобщает меня… потихоньку, если вы понимаете, что я имею в виду, — добавила Кэт.

Когда Джайлс позвонил ей по телефону, его предложение звучало замечательно. Приятная прогулка на целый день по полям какого-нибудь старинного помещичьего имения далеко от Лондона — там, где зелени достаточно, чтоб убедить ее, что она почти дома. Затем быстрая поездка с закрытыми глазами в отделанной плюшем машине матери Джайлса прямо до дверей очаровательной квартиры в Челси. Романтический момент переступания порога, ужин и спать. Очень рано лечь спать.

Никакой паники на заполненных людьми платформах метро, никаких переездов в отупелом состоянии красным автобусом в Ромфорд, никакой опасности, что застрянешь в толпе японских туристов и тебя занесут, несмотря на отчаянные крики, в музей восковых фигур мадам Тюссо.

Или, по крайней мере, так задумывалось. Джайлс предложил провести день в Кенвуде (миссис Крэг охала, ахала и снабдила ее пятью фактами о прошлом этого места, которые Кэт и сама смутно помнила из своих конспектов по истории, а затем указала, что этот город не входит в Национальный экономический трест, и нет никакой причины давать Кэт семейную членскую карточку для скидок). Джайлс велел ей выйти на Хэнг-лейн, где автобус, по его словам, непременно остановится. Он даже записал это для нее на клочке бумаги. Он возьмет с собой корзину для пикника, мороженое, все, что Кэт захочет, — она должна только найти, где выходить.

Кэт озабоченно посмотрела на часы, затем на расписание. Нервно откусила кусочек бутерброда с салатом. Горло словно сжалось.

— Ааах, ты, наверное, ждешь не дождешься встречи, не так ли? — квакал голос ей прямо в ухо.

— Ммм, да, не дождусь, — согласилась Кэт, решившись пойти на вежливый компромисс: отвечать по необходимости, глядя в окно.

Дальнейших комментариев не последовало: автобус подъехал к остановке, и миссис Браун с некоторым усилием поднялась с сиденья, выронив свою потрепанную книжку в мягкой обложке.