Единственная на всю планету. Трилогия (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 74

– И что для этого нужно? – спросил парень.

– Всего лишь сказать «да» и тем самым передать управление своим телом другой личности. Она будет вкалывать, а ты – получать удовольствие. Эта личность быстро достигнет жизненного успеха, а ты вместе с ней будешь вкусно есть, хорошо жить и любить красивых женщин. Все чувства у тебя останутся, но рулить телом будет другой.

– Клево придумали, – улыбнулся он. – Как раз то, что нужно. Ну я сказал «да», что дальше?

– Что это за гадючник? – спросил дор, поднимаясь с кровати.

– Это ваша комната, – довольно улыбнулась Ольга. – Мы отдали третье тело и с вами в расчете. Сейчас вас сведем с одним из доров, который устроен гораздо лучше. Или вам поможет он, или это сделаем мы, а я вам сейчас запустила магическое усиление тела. Возьмите свой телефон и документы, возможно, вы сюда уже больше не вернетесь.

Сбагрив «новосела» Бортникову, они пошли в поликлинику при Центральной районной больнице, где сейчас работал Анисимов.

– Слушай, а зачем нам ждать окончания работы? – спросил Нор. – Зайдем в кабинет и спросим. Может быть, у него вообще никого на прием нет.

Они зашли в поликлинику, разделись в гардеробе и по вывешенному расписанию работы врачей выяснили, что нужный им онколог работает в двадцать пятом кабинете.

– Это второй этаж, – сказала Ольга. – Возьми мелочь и купи бахилы. Не будем им здесь свинячить.

Они натянули на обувь бахилы, поднялись по лестнице на второй этаж и подошли к двадцать пятому кабинету, возле которого на скамейке сидела немолодая женщина.

– Михаил Васильевич принимает? – спросила ее Ольга.

– Принимает, – неприязненно сказала та. – Будете за мной.

– В кабинете трое, – мысленно сказала Ольга Нору. – Двое мужчин и женщина.

– Врач, медсестра и посетитель, – ответил он. – Эту я затормозил, так что можно заходить. Те, кто в кабинете, уже на тебе.

Когда они зашли в маленький кабинет онколога, медсестра и пришедший на прием полный пожилой мужчина, сидели каменными статуями, а сам Анисимов с изумлением на них таращился.

– Не стоит так удивляться, Михаил Васильевич, – сказал Нор. – Сейчас мы уйдем, и с ними все будет в полном порядке. Ответьте нам только на один вопрос: есть ли в Алейске безнадежные больные, которые не лечатся в стационаре?

Ольга начала работать, и врач моментально успокоился и написал им на бумаге имена и адреса трех больных, которые помнил.

– Есть еще несколько человек, но их я, молодые люди, на память не помню. Если нужно, можно будет узнать в регистратуре.

– Спасибо, – сказал Нор. – Нам пока хватит и этих.

– Память подчистила всем троим, – сказала Ольга, когда спускались по лестнице к гардеробу. – Плохо, что из памяти врача исчезнет и его беседа с клиентом. Сейчас он очухается и будет теряться в догадках, что же случилось. Но, главное, что адреса мы получили. Один из них можно сразу выбросить.

– И чем он нас не устраивает? – спросил Нор.

– Он не устроит доров, – пояснила девушка. – Больному за семьдесят лет, кому из них он такой нужен? А вот двое других подходят. У женщины рак молочной железы, а мужчины меланома. Оба очень молоды и фактически обречены. У мужчины есть семья, а женщина живет одна. Точнее, не живет, а доживает. У обоих уже боли, которые снимаются только сильными средствами. Если честно, сомневаюсь, что дорам удастся лечение. Я бы за него не взялась. По-моему, слишком поздно. Но раз они сами так не считают, попробуем. Давай сначала сходим к мужчине. Я Алейск знаю плохо, но где улица Сердюка, помню, а у него уже можно узнать, как добраться до женщины. Если это далеко, возьмем такси.

Через десять минут они уже поднимались по лестнице на третий этаж, где в тридцатой квартире жила нужная им семья Ольховских. На звонок им открыла молоденькая худощавая женщина с приятным лицом и короткой стрижкой.

– Вам кого, ребята? – спросила она.

– Нам нужно увидеть Петра Николаевича, – сказала Ольга. – Это связано с его болезнью.

И послала ей сильную волну симпатии.

– Проходите, – вздохнула женщина. – Постойте в большой комнате, я сейчас предупрежу мужа.

Смотреть на измученного и исхудавшего мужчину с пятнами на коже было неприятно. Он лежал на отдельной кровати в меньшей из двух комнат квартиры.

– Оставьте нас, – приказала Ольга, и жена Петра молча вышла из комнаты.

– Вы кто, ребята? – удивленно спросил больной. – И что это еще за приказной тон?

– Скажите, Петр Николаевич, – не отвечая на его вопросы, сказала Ольга. – Вы хотите жить?

– Кто же этого не хочет? – криво улыбнулся он. – Только мне сейчас такой вопрос задавать жестоко. Для меня уже все поздно. Все деньги, которые могли, мы потратили на лечение, и все без толку. А сейчас вообще никакие деньги не помогут.

– Послушайте, что вам просили передать, – сказала Ольга, вызывая магией у Петра доверие к своим словам. – Вас могут спасти, но за это придется платить. Не деньги, плата будет вашим телом. Вижу, что вы не поняли. Вы передадите управление своим телом другой личности. При этом будете все чувствовать, как чувствуете сейчас, но не сможете сами даже шевельнуть пальцем. Почти наверняка эта личность в вашем теле добьется в жизни гораздо большего, чем смогли бы добиться вы. Фактически вы проживете с ним одну жизнь на двоих, только он будет ведущим. Как мне сказали, семьи тех, в чьи тела они вселяются, на произвол судьбы не бросают. Новая личность может прожить жизнь с вашей женой или поменять ее на другую женщину, но о ней в любом случае позаботятся. Принимать решение нужно прямо сейчас. Если вы скажете «нет», мы уйдем и уже никогда не переступим порог вашего дома. Так «да» или «нет»?

– Наверное, я когда-нибудь пожалею о своем решении, – сказал он, почему-то закрыв глаза. – Но сейчас я вам говорю «да».

– Будем надеяться, что у них все получится, – сказала Ольга, когда они вышли из подъезда. – Подожди, дай я сориентируюсь. Так, Иркутская улица это туда. Такси брать не будем, здесь идти немногим больше десяти минут.

В подъезде, где жила Вербицкая, был домофон. Звонить ей не стали, дождались, когда дверь открыла живущая здесь женщина, и вошли вместе с ней. Лифта не было, и на пятый этаж поднялись по лестнице. На звонок никто ничего не спрашивал, открыли сразу.

– Вам кого? – безразлично спросила их высокая, худая женщина. – Вы не ошиблись, ребята?

– Если вы Екатерина Ивановна, то вас, – ответила Ольга, уже после ответа поняв, что это не их больная.

– А зачем вам моя сестра? – с прорезавшимся удивлением спросила она, отступила в прихожую и там застыла.

– Не будем терять времени на бесполезные разговоры, – сказал Нор Ольге. – Все равно потом подчищать у нее память. Разувайся, у них здесь чисто и везде ковры.

Они прошли в богато обставленную гостиную, а потом из нее – в спальню. На широкой двуспальной кровати лежала больная, чем-то немного похожая на оставленную в прихожей женщину.

– А она красавица! – мысленно сказал Нор. – Очень исхудала, но и сейчас видно. И одна грудь немного меньше другой. Ее оперировали.

– Нечего тебе смотреть на чужие груди, – ответила ему Ольга и обратилась к удивленно смотревшей на них женщине. – Здравствуйте, Екатерина Ивановна! Мы к вам по делу.

Прибегнув к магии, она провела разъяснительную беседу, сказав примерно то же, что и предыдущему больному.

– Я готова на все! – заплакала Катерина. – Такие боли! Словно кто-то грызет изнутри! И лекарства помогают мало. Видите, во что я превратилась? За последнюю неделю, кроме вас, никто не навестил. Хорошо, помогает сестра, но и она уже ждет, когда я умру и освобожу квартиру. Мне трудно поверить в то, о чем вы говорили, но если это действительно так, то я, конечно, согласна! Как это будет?

– Я уже наложила на вас свою метку, – ответила Ольга. – Вами в самое ближайшее время займутся. Если все получится, выздоровеете за несколько дней. Потом еще за недели две-три приведете себя в нормальный вид, а после этого придет квартирант. Учтите, что отказаться уже не получится. И с медиками постарайтесь больше не контактировать. Вас это от контракта с нами не защитит, а вот дальнейшую жизнь вашего квартиранта может сильно осложнить. А вам ее делить вместе с ним. И найдите управу на сестру. Придется ей подождать вашей смерти еще лет пятьдесят.