Далекие часы - Мортон Кейт. Страница 6

— Возможно, это тебя подбодрит, — осторожно сказала она. — Пожалуй, это книга для ребят постарше, но ты умная девочка и справишься, если постараешься. Она довольно длинная по сравнению с тем, к чему ты привыкла, но терпение и труд все перетрут.

Наверное, я жалобно закашляла в ответ, отчасти сознавая, что мне предстоит переступить удивительный порог и возврат невозможен; что в моих руках — вещь, за скромным видом которой скрывается великая сила. У всех настоящих читателей есть подобная книга и подобный миг, и, когда мама протянула мне зачитанный библиотечный томик, мой миг наступил. Тогда я не знала этого, но после погружения в мир Слякотника реальная жизнь навсегда утратила способность конкурировать с вымыслом. Я глубоко благодарна мисс Перри за то, что она положила на стойку этот роман и уговорила мою раздраженную мать передать его мне, то ли перепутав меня с намного более взрослым ребенком, то ли заглянув мне в душу и увидев прореху, которая нуждалась в штопке. Я всегда предпочитала верить в последнее. В конце концов, священный долг библиотекарей — сводить книги с их настоящими читателями.

Открыв пожелтевшую обложку, я попала под чары с первой же главы, где описывалось пробуждение Слякотника в глянцевом черном рву и ужасный миг, когда забилось его сердце. Мои нервы натянулись до предела, кожа раскраснелась, пальцы тряслись от нетерпения, перелистывая одну за другой страницы с истончившимися уголками, за которые хватались бесчисленные читатели, предпринимавшие это путешествие до меня. Я посетила множество прекрасных и ужасных мест, и все это — не покидая застеленного дивана в комнате для завтрака пригородного дома моей семьи. Слякотник держал меня в плену много дней: мать снова начала улыбаться, мое распухшее лицо приняло прежние очертания, и мое будущее определилось.

Еще раз взглянув на написанную от руки табличку — «Наши книги», — я повернулась к сияющей продавщице.

— Раймонд Блайт — местный уроженец?

— О да. — Она заправила тонкие волосы за уши. — Самый что ни на есть. Жил и писал в замке Майлдерхерст, там же и умер. Это грандиозное поместье в нескольких милях от деревни. — В ее голосе появилась едва заметная грустная нотка. — По крайней мере, прежде грандиозное.

Раймонд Блайт. Замок Майлдерхерст. Мое сердце забилось что есть сил.

— А не было ли у него дочери?

— Целых три.

— Одну из них звали Юнипер?

— Да, самую младшую.

Я подумала о маме — ее из шеренги эвакуированных вытащила семнадцатилетняя девушка, которая вошла в церковный клуб, словно заряжая воздух электричеством, и которая послала в 1941 году письмо, заставившее маму полвека спустя рыдать при его получении. И внезапно мне захотелось на что-нибудь опереться.

— Все три до сих пор живы, — сообщила продавщица. — Мать говорит, не иначе как в замковую воду что-то подмешано. Старушки на зависть крепкие и бодрые. Не считая вашей Юнипер, конечно.

— А что случилось с ней?

— Сошла с ума. Полагаю, это семейное. Печальная история; по слухам, она была очень красива и к тому же умна, подавала большие надежды как писательница, но во время войны ее бросил жених, и она так и не оправилась. Повредилась в рассудке; ждала его возвращения, но он не вернулся.

Я открыла рот, чтобы выяснить, куда подевался ее жених, но продавщица уже оседлала конька и вряд ли собиралась отвечать на вопросы из зала.

— Хорошо, что сестры смогли за ней присматривать… вымирающая порода, эти двое; вечно участвовали в самой разной благотворительности… иначе бы ее отправили в известное заведение. — Она оглянулась, убедилась, что мы одни, и наклонилась ближе. — Помню, когда я была девочкой, Юнипер рыскала по деревне и полям; никому не досаждала, ничего такого, просто бесцельно бродила. Пугала местных детишек; но детям во все времена нравится пугаться, согласны?

Я энергично кивнула, и продавщица подвела итог:

— В общем, она была довольно безобидна и ни разу не нарвалась на серьезные неприятности. В конце концов, каждой порядочной деревне нужен местный чудак. — На ее губах задрожала улыбка. — Компания для призраков. Обо всем этом написано здесь.

И она показала мне книгу под названием «Майлдерхерст Раймонда Блайта».

— Хорошо, я возьму ее. — Я протянула десятифунтовую банкноту. — И еще экземпляр «Слякотника».

Я уже почти покинула магазин со свертком в коричневой оберточной бумаге, когда продавщица крикнула вслед:

— Знаете, если вам правда интересно, можете сходить на экскурсию!

— По замку? — обернулась я, вглядываясь в темные углы магазина.

— Вам нужна миссис Кенар. Частная гостиница в фермерском доме дальше по Тентерден-роуд.

Фермерский дом стоял в паре миль обратно по дороге: каменный коттедж, отделанный плиткой, в окружении обильно цветущих садов, из зелени робко выглядывают подсобные помещения. Линию крыши нарушали два маленьких слуховых окна; вокруг колпака высокой кирпичной трубы носилась стая белых голубей. Окна в свинцовых переплетах были распахнуты, впуская теплый день; ромбические стекла подслеповато щурились на полуденном солнце.

Я оставила машину под высоченным ясенем, под раскинутыми ветвями которого укрывался край коттеджа, и прошла сквозь согретые солнцем заросли: пьянящий жасмин, живокость и колокольчики, выплеснувшиеся на кирпичную тропинку. Мимо самодовольно проковыляла пара белых гусей, не удостоив меня даже взглядом, и я переступила порог тускло освещенной комнаты, оставив яркое солнце за спиной. Ближние стены были украшены черно-белыми фотографиями замка и его угодий, снятых, согласно подписям, в 1910 году для журнала «Кантри лайф». У дальней стены за стойкой с золотой табличкой «Администрация» ждала невысокая пухлая женщина в синем льняном костюме.

— Так-так, надо полагать, вы моя юная гостья из Лондона? — Она моргнула сквозь круглые очки в черепаховой оправе и улыбнулась моему замешательству. — Мне позвонила Элис из книжного и предупредила о вашем возможном визите. Смотрю, вы не тратили времени даром; Кенар думал, что вы приедете только через полчаса, не раньше.

Я взглянула на желтого кенара в роскошной клетке у нее за спиной.

— Ему пора обедать, но я сказала, что вы наверняка появитесь, едва я запру дверь и повешу табличку «Закрыто».

Она засмеялась, хриплый смешок поднялся из самых глубин ее горла. На вид ей было около шестидесяти, но этот смех принадлежал намного более молодой и озорной женщине, не той, какой она казалась с первого взгляда.

— Элис говорила, вас интересует замок.

— Так и есть. Я хотела сходить на экскурсию, и она послала меня сюда. Мне нужно где-нибудь записаться?

— Ну что вы, дорогуша, никаких формальностей. Я сама провожу экскурсии. — Ее облаченная в лен грудь горделиво выпятилась и снова опала. — То есть проводила.

— Проводили?

— О да, такое приятное занятие! Разумеется, сначала мисс Блайт проводили их сами; начиная с пятидесятых годов, чтобы собрать средства на содержание замка и обойтись без Национального треста… [6] мисс Перси не потерпела бы подобного, уверяю вас… но несколько лет назад это стало слишком утомительно. У каждого есть предел возможностей, и когда мисс Перси достигла своего предела, я с радостью приняла эстафету. Когда-то я проводила по пять экскурсий в неделю, но сейчас к нам редко заглядывают. Судя по всему, люди забыли старый замок.

Она с недоумением на меня уставилась, как будто я могла объяснить причуды человеческой натуры.

— Что ж, я бы охотно его осмотрела, — заметила я с радостью, надеждой и, возможно, капелькой отчаяния.

Миссис Кенар моргнула.

— Ну конечно, моя дорогая, и я бы не менее охотно показала его вам, но, боюсь, экскурсии больше не проводятся.

Разочарование было сокрушительным, на мгновение я лишилась дара речи, после чего с трудом выдавила:

— Вот как.

— Увы, но мисс Перси заявила, что передумала. Якобы она устала открывать свой дом невежественным туристам, которые только и умеют, что мусорить. Мне жаль, что Элис вас дезинформировала.