Война за трон - Новожилов Денис. Страница 53

– Нас опередили. Не знаю кто, но кто-то успел раньше и переиграл нас. Однако пока Иван-царевич жив – еще не все потеряно. Именно он законный наследник. Ты знаешь его лучше всех, если кто и сможет его найти – так только ты. Беги к царевичу, найди его раньше остальных, скажи, чтобы он обратился к жрецам Даждьбога. Запомни – Даждьбога или Световита… но лучше Даждьбога. Они расскажут, что ему делать, и помогут. Ко мне не приходи, за мной будут следить, ищи Ивана.

Он хлопнул Волка по спине и быстро зашагал прочь.

Рыжий человек в клетке жалобно поскуливал. Раздались шаги приближающейся смены. Волк отпрыгнул в тень, это далось ему непросто – на четырех лапах ходить было совсем не так удобно, как на двух, и даже не так, как на четвереньках. Он прижался к стене дома, спрятавшись в тени. На свет от факела вышел новый стражник, посмотрев на того, кто теперь сидел в клетке.

– Ну как он? – спросил новый стражник.

– Плохо, – ответил старый, помогавший его отцу. – Совсем раскис, даже не разговаривает уже, только скулит.

– Умирать никто не хочет, – заметил сменщик грустно. – Пусть и изменник, а все живая душа.

Он приблизился к клетке, и рыжий бросился на него, пытаясь укусить.

– Да ты не серчай, – ничуть не обиделся страж. – Это ж не мы тебя на смерть отправляем, у нас служба такая – сказано стеречь, мы и стережем.

Пленник смотрел на него в упор ненавидящим взглядом.

– Может, и правда Кощеево отродье, – отстранился стражник, – смотри, взгляд прям звериный у него.

– Может, и правда, – равнодушно ответил первый, – а только от топора его Кощей не спасет.

– Это верно, – согласился сменщик, – от нашей плахи никакой Кощей не защитит.

Волк по имени Волк – вот же отец, какой забавник непростой оказался! – пытался собраться с мыслями. Жрецы, наследник, Световит и Даждьбог, некие загадочные «мы» и еще более загадочные «они» – ничего не было понятно. Отец его назвал в детстве Волком – оказалось, что не просто так. Он что, заранее знал, что придется бежать из клетки? Да нет, если бы он мог такие вещи знать заранее, как бы кому-то неведомому удалось его опередить? Кстати, в чем его опередили – тоже непонятно, но, судя по всему, в чем-то связанном с Иваном-царевичем. Ладно хоть объяснил, что делать – искать Ивана. Дело хорошее, правда, совершенно непонятно, где его искать. Куда он мог пойти? Не было у них никаких тайных дальних мест; все, что были, находились в самом Киеве. Но не сунется теперь сюда Иван, он же не дурак. Куда он мог побежать? К тетке Василисе? Может быть. Больше вроде и некуда. Только к какой из теток? Он сам побежал бы к той, что называют Прекрасной, но Иван – он царевич, не иначе как к Премудрой направился.

Вот только Волк вначале одно дело должен довести до конца. Раз уж судьба его волчьим телом теперь наделила, надо ему это провернуть, потому как, кроме него, и некому, получается. Надо спасти Аленушку от этого чудовища – теперь, в этом волчьем теле, он сможет убить Кота Баюна. Научиться только надо управляться с ним, а то пока даже просто ходить не очень-то получается. Волк щелкнул пастью, проверяя зубы, – щелчок получился что надо. Держись, киса, недолго тебе осталось. Пожалеешь еще о том дне, когда ты решил приблизиться к Аленушке!

Глава 36

В поисках Китежа

Последнее время Яшка шел крайне осторожно: тут уже начиналось царство Кощеево. Да уж, надежа-боярин, задал ты задачку…

– Иди, говорит, найди мне, говорит, Китеж-град, – ворчал себе под нос Яшка, пробираясь сквозь очередной бурелом, – а я ему, главное, такой: найду, говорю, чего, говорю, не найти, говорю.

Кикимора шмыгнула длинным носом.

– И главное, что? – продолжал ворчать Яшка, перелезая через большое бревно. – И ведь ищу же, как дурак.

– Как дурак, – согласилась кикимора.

– И ведь найду же! – зло продолжал Яшка, шагая вперед. – Я же всегда все нахожу.

– И ведь найдешь, – опять согласилась кикимора и на всякий случай добавила: – Как дурак.

– Точно, – не стал спорить Яшка, – царь-батюшка прикажет – в исподнее шубу заправим да море ложкой вычерпаем.

– Вы, русские, такие, – согласилась кикимора.

– А вот это, стало быть, и есть озеро Светлояр, – Яшка смотрел сквозь просветы меж деревьями на водную гладь, – где-то тут, на его берегах, говорят, и стоял когда-то Китеж-град.

– Город не иголка, – найдем.

– Найдем, – согласился с кикиморой Яшка.

С нее-то, с кикиморы, все и началось… Давно еще, в детстве. В родной деревне Яшки, в те времена, когда он еще голоногим мальцом восьми годов от роду бегал по окрестным лесам и полям, однажды случилось происшествие. Кто-то ощипывал деревенских кур там и тут: то в одном подворье, то в другом хозяева обнаруживали своих несушек, лишившихся перьев. Поначалу подумали на ребятню – кто еще мог такую шутку учинить? Однако регулярная порка ничего не дала, ощипывания кур продолжались. Яшка остро чувствовал несправедливость: его попа болела от отцовской хворостины, и было это наказание совершенно незаслуженным. Яшка решил, что злоумышленника он обязательно изловит, чего бы ему это ни стоило. Дело, однако, было не таким простым, как мальцу показалось изначально. Деревня большая, дворов много – как угадаешь, где и когда появится курощип? Впрочем, Яшка уже тогда отличался от прочих сверстников своим основательным подходом к делу. Для этого, правда, пришлось Якову совершить и свое первое преступление: в соседней деревне жила огромная рябая курица, которую ее хозяева просто обожали. Владельцами была семейная пара стариков, схоронившая всех своих детей и доживающая свой век в одиночестве. Эта курочка была для них единственной отрадой, на предложения продать ее они всегда отшучивались: мол, несет она золотые яйца, как же такую продашь?

Яшку все это не смутило, и в один из дней он тайком проник в соседнюю деревню, решив, что против такой курицы злоумышленник не устоит. Яков вспомнил, как у него ушло сердце в пятки, когда из дома послышался звон чего-то разбитого. Он прижался к стене и старался не дышать, но что-то упрямо приближалось к нему. Он уже готов был закричать от страха, когда увидел, что это всего лишь мышь. Грызун посмотрел на него своими черными глазами-бусинами и побежал дальше. Яшка выдохнул с облегчением.

К вечеру он, с рябой курицей под мышкой, пробираясь огородами, чтобы никто не заметил, добрался наконец до дома. Он выпустил птицу во двор и стал ждать, спрятавшись в лопухах. Курица озадаченно ходила по двору, привыкая к незнакомой обстановке. «Ну же, давай, – думал Яшка, адресуя свои мысли злоумышленнику, – против такой курочки ты не устоишь». Злоумышленник и правда появился, хотя Яшка его появление чуть не пропустил – уже практически заснул к тому моменту и держался только силой воли да охотничьим азартом. Маленькая кикимора выскочила из-за угла дома и, постоянно озираясь по сторонам, начала приближаться к курице. Кикимора шептала Рябе ласковые слова и наконец, приобняв ее одной лапкой, аккуратно выдернула перышко. Ряба нахохлилась и недовольно кудахтнула, но кикимора зашептала ей что-то ласковое, не прекращая поглаживать курицу по бокам и спине. Лапка кикиморы выдернула еще одно перышко, на лице у нее светилось такое счастье, что Яшка поневоле заулыбался. Смешная мордочка кикиморы расплылась в блаженной улыбке; каждый раз, когда ее лапка выдергивала перышко, по мордочке волнами расходилось ощущение удовольствия и восторга. Процесс настолько поглотил кикимору, что она закрыла в блаженстве глаза. Тут-то Яшка и не растерялся. Кикимора, попав в мешок мальца, верещала что-то возмущенно, но выбраться не могла – Яшка держал мешок крепко.

На следующее утро Яков при всем честном народе торжественно предъявил старосте деревни пойманного злоумышленника. Кикимора оказалась совсем молодой, она не знала своих родителей, некому было научить ее осторожности и правилам поведения по отношению к людям. Отделалась злоумышленница довольно легко: крестьяне ее пожурили и взяли клятвенное обещание больше деревне и людям беспокойства не причинять. Герой же охоты на неуловимого курощипа так легко не отделался. Спина и зад болели целую неделю, пока отец отучал его от воровства. Даже то, что воровство малец совершил во имя общего блага, оправданием ему не стало. Целое лето он отрабатывал на огороде стариков, владельцев курочки. Те даже по-своему успели привязаться к Яшке. Кикимора тоже привязалась к поймавшему ее мальцу. По сути, она была таким же ребенком, как и он, идти ей было некуда, и они с Яшкой крепко сдружились, отрабатывая на огороде стариков свою провинность. И хоть наказание было суровым, Яшка остался доволен своим приключением. Именно тогда он понял, что не сможет просто, как его отец, растить рожь да радоваться вовремя пришедшему дождю или теплым дням. Ему было нужно что-то гораздо большее – тайны, загадки и приключения звали его и манили, как кикимору – курочки.