Господин барон - Дулепа Михаил "Книжный Червь". Страница 12
Наконец все было готово. Старик положил немного на хлеб, откусил, прислушался к ощущениям и медленно начал краснеть.
– Нравится?
– Хм-хххх!
– Странно. Ведь рецепт от ваших соседей…
– Да-а?
Пришлось пододвинуть ему стакан воды. А нечего было своего барона неизвестной гадостью потчевать!
– Вы пейте, пейте… Знаменитая фрекен Бок готовила что-то подобное. Я только некоторые ингредиенты поменял и чуть поменьше взял перца.
– Ме-е?
– Да, пресновато. Как вы думаете, это запомнится посетителям?
Управляющий тут же закивал. И налил еще стакан воды. Неужели я что-то не так сделал? Ну, зато впечатление у туристов останется надолго.
Проведя под пристальным, запоминающим все тонкости взглядом вернувшейся поварихи еще полчаса, я выложил на тарелку национально-ностальгическое блюдо.
– Мам-ма-лы-ха? Какое странное название. Но мама-лыха не может быть нашим национальным блюдом. Кукуруза появилась в Европе с семнадцатого века, это факт. Кухня эсков гораздо старше!
– О, Эгельберт, тут все очень интересно! Видите ли, древние эски знали кукурузу задолго до того, как ее распробовали варвары. Увы, поскольку каждый, кто ест мамалыгу с чесночным соусом, продлевает себе жизнь на десять лет минимум, все завоеватели запрещали это блюдо, и в результате, сами понимаете, рецепты остались лишь в нескольких семьях. А в действительности это самое что ни на есть эскенландское блюдо!
Фон Шнитце задумался, машинально лизнул испачканный в соусе палец, снова выпучил глаза и, отдышавшись, спросил:
– Откуда вы это знаете?
– Старики рассказывали. Так что смело вводим мамалыгу в состав сувенирной корзинки. Немного соуса, рыба, мамалыга и зелень… Это и будет «Традиционный гравштайнский перекус»! Не забудьте заказать упаковку с логотипом замка.
– Лучше предложить что-то более привычное.
– Угу, как на тысячу километров вокруг – все та же картошка, рыба и сосиски? Нет уж, кто рискнул сунуться в наше жилище, должен получить впечатления по полной!
Ну не говорить же ему, что мне уже надоела рыба, да и просто скучно?
Эскенланд – прекрасное место, если не обращать внимания на погоду, и сон под шум моря тут замечательный, и люди тут простые и приятные… даже чересчур. Но всего двух дней хватило, чтобы я начал искать повод что-нибудь учудить.
Скука плюс воспоминания из прошлого… нет-нет-нет, лучше уж изводить бедного управляющего, чем устроить что-то в самом деле неразумное. Держись, Шурик, держись! Не время шалить всерьез!
– Эгельберт, я вот вспомнил – у меня на родине бытует мнение, что без законов люди сразу кинутся крушить и ломать все вокруг. Как там горожане?
Старик нахмурился, виновато посмотрел на меня, отвел глаза.
– Боюсь, это в самом деле так, господин барон. Три дня назад кто-то оставил пакет с мусором на улице. Дважды за неделю неизвестные передвинули скамейку в сквере у ратуши, а кто-то написал всякие глупости на стене – краской!
– Ужас! Бесчинства прокатились по мирному городу. Неужели так резко пала мораль горожан?
Управляющий помялся, но кивнул с серьезным видом:
– Признаться, это затронуло и меня. Вчера я, – он оглянулся и понизил голос, – слушал музыку в одиннадцать вечера! До сих пор чувствую себя как-то… Приподнято, что ли? С детства так не шалил.
– Эскенланд погружается в пучину анархии.
– Возможно, мы сами этого хотели?
– Ничего, вот не привезут вам однажды утреннюю газету, тогда поймете, как много вы потеряли.
– О, вы, конечно, шутите, Александэр? Как ее могут не привезти?
Нашу беседу прервал звонок.
Спустя минуту фон Шнитце повернулся ко мне и с какой-то детской обидой сообщил, что счета замка и его самого – заморожены.
И я понял, что больше удерживаться не смогу. Кто-то очень хочет, чтобы я начал безобразить? Ну так я готов!
Что же я могу придумать?
Посягать на собираемые муниципалитетом деньги я не собирался, хотя, в принципе, мог. Но проще и разумнее заработать самому. Формально я, конечно, повелитель этого городка и окрестных земель – пока нет герцога. И считаюсь владыкой по решению как раз этих людей, но одно дело считаться, а совсем другое пользоваться случайно полученными правами. Могут ведь вспомнить, что не так далеко отсюда крестьянская армия когда-то вполне успешно разбила рыцарское войско. И даже нового барона пригласить… ввиду естественной убыли старого.
То есть тут я, как дома президент – номинально самый главный и самый страшный, и законы все за меня, и все мне кланяются, только в случае чего исполняться будут процентов пять моих указов. Ну, с поправкой на ментальность, возможно, и чуть больше, но только если они не будут иметь отношения к деньгам и слишком сильно затрагивать местную жизнь. Поэтому…
Остановившись у окна, я всмотрелся в городские крыши и вдруг вспомнил напутствие Митрича.
– Я вот думаю, Эгельберт, а не ввести ли нам для горожан практику обязательных сексуальных отработок, скажем, по субботам?
– А-а… Э-э… – Каким бы просвещенным европейцем ни был мой управляющий, но сейчас я видел, что в его несчастной голове шестеренки мыслей теряют соприкосновение с реальностью, проворачиваясь вхолостую. Пришлось сжалиться:
– И разрешить откупаться от них.
– О! – Шестеренки мигом обрели сцепление и завертелись в положенном им ритме. – Вообще-то, подобные законы, хоть и не столь радикальные, принимали многие правители, но, боюсь, это вызовет ненужную напряженность в обществе. Думаю, нам следует поискать что-то менее непривычное.
– Да, пожалуй… опять же вдруг кто-то не захочет откупаться? Нанимать специалистов, готовить помещение, составлять списки, вести учет… Ну его, Эгельберт, обойдемся традиционными методами.
– Очень разумное решение, господин барон!
Черт! Ну как ему привить чувство юмора? В смысле – человеческое, а не европейское?
– Тогда давайте думать, как нам заработать денег на оперативные расходы. Кстати, мне нужен значок с определенной символикой. Где бы раздобыть? – Управляющий тут же позвонил куда-то в город. – А пока ждем, давайте прикинем, сколько нам нужно.
Выяснилось, что сравнительно немного. Только вариантов заработка было еще меньше.
Замок, как меня уверял старик, заложить нельзя, трясти горожан не стоит – мои проблемы, мне и решать. Идею повысить арендную плату программерской компании, арендующей помещение, я с печалью отложил, аренда оформлена на несколько лет, и под этот договор фон Шнитце уже что-то взял в кредит. Так что я пока видел только одно решение – туристы. «Завтрак у Могилы» – первый послезавтра, коробочки с «традиционным перекусом» уже готовы, но это копейки, управляющий не зря свой хлеб ел, все что можно уже сделано. Нужно что-то еще!
– Эгельберт, как мог получить деньги мой предшественник лет этак восемьсот назад? Законным путем.
– Может быть, возвести желающего в рыцарское достоинство?
В голове мелькнули слова из читаемой книги – «щитовые деньги». Так, это уже интереснее!
– И зачем нормальному человеку становиться рыцарем?
– Во-первых, титул. Во-вторых, рыцари не платят налогов.
– Как… совсем?!
– Да, господин барон.
– Я стану миллиардером!
– Боюсь, это лишь кажущаяся выгода. Вряд ли правительства других стран…
– Эгельберт! Ты только представь, сколько на свете людей, готовых на что угодно ради возможности сказать при случае «Я, по праву благородного происхождения, могу не платить налоги!» – и плевать, что не платят только здесь.
– Есть, правда, условие – только сыновья рыцарей могут стать рыцарями!
– Черта с два! – Я уже листал заветный томик. – Вот, глядим – «приняты за доблесть и привычку сражаться», значит, выбор кандидатур не так уж мал.
– Но в «Конституциях Мелфи»…
– Отмененных месяц назад?
– Черт бы побрал этот референдум!
– Согласен. Тем не менее, я могу даровать рыцарство вполне однозначно. Вот еще одно условие: «Посвящаемый должен владеть благородной землей». То есть у кого имеется земля, дающая право на дворянство, того я просто обязан зачислить в рыцари. Отрежу кусок своей…