Танец с нежитью - Андрианова Татьяна. Страница 35

— Кто это? — на всякий случай осведомилась я, узрев в отражающей поверхности высокую всклокоченную вампиршу, облаченную в старое уродливое черное платье явно не по размеру.

Одежда балахоном свисала до пола, босые ноги обладали непередаваемым нездоровым синюшным оттенком тушки заморенной голодом курицы. Но хотя бы когтей на ногах не было. Не хватало еще клацать по полу, как собака. Черные волосы грязными нечесаными лохмами ниспадали до талии (или того места, где она должна находиться, хотя, судя по истощенному виду, талия была везде). В красновато-карих глазах сквозило выражение сродни безумию. Тонкий породистый нос. Скулы запали. Сквозь истончившиеся от явного недоедания губы явственно проступали острые клыки. К слову, покойников в гроб краше кладут.

— Ты, Гидая, ты, — подтвердил мои худшие опасения маг, спокойно стоявший позади меня.

Видимо, он не очень-то мне доверял, оттого и держал на расстоянии вытянутой руки, чтобы не сбежала. А может, ему просто нравилось наблюдать за мной как за подопытным животным в своей лаборатории. Поди разбери его мотивы. Маги живут долго, простым смертным их не понять.

— А почему у меня такие волосы? — уточнила я, не решаясь спорить по поводу имени.

— Ничего страшного. Вымоешь, расчешешь, будут краше прежних, — заверил он. — Кое-что, правда, придется отстричь, но ничего непоправимого.

Это я и сама видела. Такое спутанное воронье гнездо не каждый гребень расчешет, все зубцы поломаются.

— Но я высокая и худая, — не сдавалась я.

— Питайся нормально — тело нарастет.

— А то, что я вампир, тебя не смущает?

Это сон. Точно сон. Не могу же я и впрямь стать вампиром, да еще с совершенно другой внешностью.

— Только пару столетий назад, а потом привык как-то. На самом деле меня смущает только то, что ты отражаешься в зеркале.

— А не должна? — заинтересовалась я.

Дело в том, что в различных источниках встречались разные противоречивые сведения по данному вопросу. Некоторые книги гласили, будто вампир, являясь истинным порождениям ночи и живым мертвецом в одном флаконе, в зеркалах не отражается. Дескать, этой особенностью и по сей день пользуются некоторые охотники на нежить, чтобы разоблачить маскировку кровососов. Другие возражают, что в таком случае вампиров истребили бы столетия назад. Ибо, несмотря на достаточную дороговизну зеркал, маленькое зеркальце часто присутствует в доме, и его вполне достаточно, чтобы провести занимательный опыт с любым чужаком, посетившим деревню или подозреваемым в вампиризме.

— Разумеется. Ты же не урожденная, тебя обратили. Несмотря на несколько столетий не-жизни, тебе так и не удалось накопить достаточно силы, чтобы преодолеть эту особенность. Поэтому мы не были вхожи в высший свет, что тебя очень печалило. Но богатые слишком любят развешивать везде зеркала. Глупо рисковать из-за нескольких глотков аристократической крови. Кровь везде кровь, и у крестьян она ничуть не хуже, даже полезнее.

И тут я вспомнила один простой, но действенный способ проверить, сплю я или нет, и чуть не стукнула себя по лбу за недогадливость. Ведь если ущипнуть себя во сне, то боли не почувствуешь.

— Ущипни меня посильней, — попросила я мага и встретила его недоуменный взгляд в зеркале.

— Зачем? — искренне удивился маг.

Вот так всегда. Все приходится делать самой. Я изо всех сил стиснула пальцами собственную кожу, взвизгнула и подпрыгнула от боли.

— Ты ведешь себя как ребенок, — констатировал маг.

— Это не сон, — изумленно выдавила я. — И я не ребенок.

— Чем сильно меня радуешь, — хрипло прошептал маг, и мне невольно захотелось дать ему пощечину, хотя он, в сущности, ничего не сделал.

Мысли в мозгу метались перепуганными зайцами. Как вообще такое может быть? Я отключилась на одном жертвеннике, а очнулась на другом! Этот паразит Требор опять что-то напутал. Просто не маг, а недоразумение какое-то. И как таким дипломы в академии выдают? Он же опасен для общества (и для себя, кстати, тоже). Что ни заклинание — сюрприз за сюрпризом. Хорошо хоть сил магических — с гулькин нос, а то с его умением колдовать от Загорска только руины остались бы.

— А ты, собственно, кто такой? — подозрительно прищурилась я, вперив в отражение мага пристальный взгляд. — И откуда меня знаешь?

Тот страдальчески закатил светло-карие глаза.

— Меня зовут Биннэт, — с нажимом, словно рассчитывал, что каждое слово намертво впечатается в мою девичью память, сообщил он. — Я тот, кто оберегает твой сон более двух столетий. Я хранитель дневного покоя.

— Хранитель дневного покоя? — задумчиво уточнила я, припоминая, что определенно где-то уже слышала это понятие.

Вопрос только где? И слышала ли? Возможно, память играет со мной злую шутку. Это как с созвучными понятиями «мазохист» и «филателист», когда вроде бы слышится похоже, но вещи определенно разные. Может, Кассандра в один из сеансов обучения упоминала что-нибудь о хранителях, а я не запомнила? Еще бы. Орден «Черной розы» просуществовал века, и соответственно знаний некромантки накопили немало. А Кассандра вообще призрак, и у нее уйма времени для самосовершенствования. Куда мне, убогой, за ней тянуться.

— Именно, — возгордился Биннэт. — Когда-то ты соизволила оказать мне эту честь.

Пораженная собственным великодушием, я задумалась. В жизни редко кто так искренне радовался моим поступкам. Определенно здесь есть какой-то подвох. Только вот как узнать, в чем он состоит?

— Славно, — начала издалека я. — И сколько претендентов было на эту замечательную должность?

— Раньше — не знаю. Но именно на тот момент — я один, — самодовольно осклабился Биннэт.

— Странно. А почему именно маг? Маги ведь с вампирами не только не дружат, но даже практически всегда враждуют, — изумилась я. — Не знаю, чем именно должен заниматься хранитель дневного покоя, но, наверное, ничего ответственного ему не поручают. Вампиры просто не могут доверять тому, кто спит и видит, как разберет их хладное тело на компоненты для декоктов.

— И тем не менее ты доверила, — издал низкий смешок он. — Доверила самое дорогое, что у тебя есть, — свою жизнь. Ведь хранитель оберегает вампира, пока он спит днем.

— Ничего себе! Какая беспечность с моей стороны. Вот так запросто доверить собственную жизнь первому попавшемуся магу? — искренне изумилась я.

Информация более чем сомнительная. Во-первых, потому что я не вампир. Или, по крайней мере, не та вампирша, что умудрилась несколько столетий назад вручить охрану своего сна этому магу. Меня тогда даже в проекте не было, да и мамы моей — тоже. А с магической братией даже у меня все время какие-то проблемы. Во-вторых, как тогда понять мое пробуждение не только в теле вампирши, но и на жертвенном алтаре. Ведь не сама же вампирша туда залезла ради собственного развлечения. И вообще, что здесь происходит?

— Что же ты такого сделал?

— Просто хотел тебя убить, — спокойно откликнулся тот.

Разговор явно его забавлял. Странно. Почему он не удивлен количеством моих вопросов? И что значит — хотел меня убить? Я воззрилась на его отражение. Чересчур жизнерадостное для хладнокровного убийцы вампиров. Но много ли я видела убийц?

— Интересное признание… — неловко кашлянула я. — Судя по тому, что я все еще жива и в относительном здравии, убийство у тебя не задалось?

— Да. Явно не задалось, — тихо рассмеялся он. — Ты решила, что умирать не входит в твои планы, и сделала такое предложение, от которого я просто не смог отказаться.

Я удивленно замерла.

— Интересно, что можно предложить убийце, пришедшему по твою душу, чтобы он не только передумал всаживать кол в твое сердце, но и взялся охранять сон?

— Ну-у-у, — многозначительно протянул он, и его улыбка приобрела некий самодовольный оттенок, какой обычно бывает у мужчин, уверенных в своей привлекательности. — Ты бываешь очень убедительна, если чего-то хочешь.

Я задумалась. У женщины не так уж много в арсенале того, что можно предложить мужчине в обмен на свою свободу или, в данном случае, жизнь. Мне даже не хотелось думать, на что пошла вампирша, чтобы заполучить преданность мага. В любом случае я — это не она. И как мне теперь из этого выбираться — большой вопрос. Впрочем, вне зависимости от того, останусь ли я и дальше вампиром или нет, стоит явиться ко всем участникам моего похищения и доходчиво объяснить им, как нехорошо похищать девушек вообще и бить их по голове в частности. И уж тем более совершенно недопустимо приковывать их к жертвеннику в надежде вырвать их дар.