Школа Добра - Ли Марина. Страница 14

Все три стены помещения были сделаны из стекла, открывая нам совершенно фантастический вид. Я заметила, что Зарянка только скользнула взглядом по залитым красным солнечным светом горам, и поняла, что она здесь не впервые. Я же глаз от сказочного пейзажа оторвать не могла. Пока фейка спорила с Богом, я, не дожидаясь предложения, уселась на одну из разложенных повсюду подушек и просто наслаждалась красотой, не особо прислушиваясь к беседе.

Отвлекла меня от созерцания прекрасного, как ни странно, тишина. Оглянулась на спорщиков. Зарянка недовольно пыхтела, насупившись, а бог поджал губы и руки в бока упер. Когда я повернулась к ним, он меня словно только тогда и заметил, улыбнулся вдруг и спросил, кивнув на окна:

– Нравится?

– Обалденно просто! – искренне призналась я. – Я ничего красивее в жизни не видела!

Бань Лу сощурил на меня и без того узкие глаза и задумчиво пожевал правый ус, а потом вдруг решительно щелкнул пальцами и объявил:

– А ладно! Полетели к вам! – недовольно глянул на Зарянку. – Но только потому что девочка больно хороша! – и подмигнул вмиг растерявшейся мне.

Ох, ты ж!.. Я и забыла, что назад тоже придется лететь. И настроение сразу как-то упало.

Бань Лу подхватил нас с Зарянкой под руки и потащил из комнаты. И если моя спутница шла сама, то меня Богу приходилось реально тянуть волоком.

– Летать боишься? – догадался он.

– Ага! – я кивнула и добавила кисло:

– Ваши драконы еще месяц, наверное, будут ухохатываться, вспоминая мое феерическое приземление...

– Ай! Ерунда! На циновке вообще только феям и нравится передвигаться. Самоубийцы! Вот я тебе свою птичку покажу – и ты сразу поймешь, что полет – это совсем не страшно.

Зарянка фыркнула недовольно и проворчала:

– Ну, это уж без меня! Летите в вашем деревянном гробу, а я своим ходом, спасибо! – вырвалась из захвата Бань Лу и добавила:

– Встретимся у Школы.

После чего рванула по коридору в сторону люка на крышу, а грустная я и довольный Бог, наоборот, отправились вниз. Спустя несколько шагов моя грусть сменилась злостью. Значит, сюда Зарянка одна лететь не могла? Значит, ей необходим кто-то для равновесия, да? А обратно, получается, я уже не была нужна? Ну, Динь-Дон!!! Вот же нехороший фей! Нарочно меня отправил, я уверена, чтобы отомстить за мои неосторожные слова. И так мне стало обидно, ну прямо до слез.

– О чем задумалась? – окликнул меня Бань Лу.

– О непорядочности разных джиннов... – хмуро ответила я, в ужасе рассматривая огромную деревянную сороку, стоявшую в центре нарисованного на земле круга. Лично мне все равно, на чем подниматься в воздух: на дрожащей циновке, на деревянной птице, на драконе или еще черт знает на чем... Меня ужасал сам факт полета. Но Бань Лу я благоразумно решила об этом не говорить.

– Джинны – да, – согласился Бог, помогая мне забраться внутрь птицы через небольшую круглую дверь в основании шеи. – Непорядочны, коварны, а уж злопамятны... Ну, и феи не лучше.

– А как же Зарянка? – удивилась я, устраиваясь на небольшой скамеечке в голове птицы.

– Так племянница она моя! – широко улыбнулся Бог. – Только не говори никому, ладно?

Так вот почему фейка так спокойно и раскованно вела себя в обществе Бань Лу!

– А как же должок? – спросила я, почти уверенная в том, что никакого долга нет и в помине, и Бог решил нашей школе помочь просто так, по-родственному.

– Проспорил я, – нахмурил черные брови. – Думал, она без семейной поддержки с первого курса вылетит, а видишь, как оно получилось? – Бань Лу щелкнул пальцами, и мы полетели.

Было страшно. Не так, как на циновке, которая с восседавшей верхом на ней предательницей Зарянкой мелькала впереди. Но все равно.

Когда на горизонте появились очертания Школы, я вдруг обратилась к Богу с просьбой об автографе. Если честно, хотелось нос хотя бы одному из братцев утереть. Они-то все пятеро в один голос кричали о том, как мне хорошо будет учиться в Шамаханской. И не допускали даже, что я способна на большее. Представила себе в красках Кешкино выражение лица, когда расскажу ему о своем полете в легендарной сороке и чуть не замурлыкала от удовольствия.

– У меня брат в вас просто влюблен... Он известный Архитектор. Иннокентий Волчок. Не слышали? Он мне про вас истории рассказывал, когда я маленькая была...

Сказать, что это польстило Бань Лу – ничего не сказать. Внутри него словно лампочка включилась, круглые красноватые щеки надулись, а усы радостно затопорщились.

– Правда, что ли?

– Ага. Все книжки в доме про ваши приключения перечитал.

– Что, правда? – и чуть не лопается от довольства.

Удивительный бог. В том плане, что удивить его очень легко.

– Да. Он теперь мосты строит.

– Молодец какой! – похвалил Бань Лу моего среднего братца. – Обязательно надо будет к нему наведаться. А сейчас держись. Идем на посадку.

Я двумя руками вцепилась в края скамейки, на которой сидела, и мы со страшным свистом понеслись к земле, прямо к куче камней, недавно бывшей барбаканом. Интересно, почему за время нашего отсутствия эта куча не уменьшилась в размерах? И где все?

Ни у школьных ворот, ни у развалин барбакана, ни на полигоне не было ни души. Мы с Бань Лу удивленно оглядывались по сторонам, и вскоре к нам присоединилась Зарянка.

– А что происходит? – возмутилась она. – Мы что, зря летали?

Я недоумевала, а Бог с сокрушенным видом рассматривал руины.

– Кто ж это так нехорошо сделал? – нахмурился он. – Некрасиво... Надо исправить.

Он взмахнул руками, и камни зашевелились, задвигались сами по себе, закрутились на месте, вытягиваясь, уменьшаясь, увеличиваясь и изменяя свою форму по велению бога-строителя. Мы с фейкой глаз от Бань Лу и того, что он творил, оторвать не могли. А посмотреть было на что.

Великий зодчий взлетел над землей, подхваченный легким порывом ветра, и словно дирижер руководил невидимым оркестром. Заплакали скрипки – и из земли выросли круглые стены, вступила флейта – и башня для лучников появилась сама по себе, ударные выбили пунктирную дробь – и в сторону школы от уже почти готового барбакана отпрыгнул коротенький кирпичный коридор. Грянули духовые – коридор расширился и в две стороны побежал вокруг Школы, огибая ее высокой неприступной стеной. Зазвенел клавесин – и крепость готова.

Бань Лу опустил руки – наступила тишина.

– С ума сойти! – выдохнула я.

– О, мой бог! – подхватила меня Зарянка.

– Это правда, – скромно кивнул головой Бань Лу, когда его ноги вновь коснулись земли.

Я все еще в легком шоке смотрела на крепостную стену, которая теперь опоясывала школу. Не знаю, сколько времени прошло от начала строительства и до его конца: миг или вечность, но то, что в итоге получилось – выглядело потрясающе. Красиво, мощно, неприступно.

– Значит так, – начал свое объяснение Бань Лу. – Я подумал и решил немного тут все улучшить. Стены у вас были больно хлипкие, поэтому я возвел новые, из заговоренного камня, ага. Симпатичненько так... По углам – наблюдательные башни, между ними дозорные будки, куда без них. По краям фонари – обратите внимание, в виде летящих птичек... Бойницы тут вот сделал, видите, в шахматном порядке. По-моему, очень красиво получилось... Так, теперь барбакан. Башня для лучников только одна, но здесь больше и не надо, опять-таки бойницы... Коридор к главным воротам... Здесь механизм для подъема решетки... А, совсем забыл!

Бог снова взмахнул рукой, и над тяжелой решеткой появилась красивая вывеска "Школа Добра".

– Ну, и последний штрих! – у ворот возник красивый маленький домик. – Сторожка, – пояснил Бань Лу и, наконец, замолчал, глядя на нас в ожидании оваций, которые не замедлили последовать. И следовали минут пятнадцать от нас с прибалдевшей фейкой.

Еще полчаса ушли на восхищение талантом и воздаяние словесных благодарностей. К моменту прощания с Бань Лу я уже пребывала в состоянии дикой тревоги, потому что до сих пор так никто и не появился: ни из студентов, ни из преподавателей. Даже сторожа нигде не видно. Минут пять мы с Зарянкой махали вслед улетающей сороке, а потом, не сговариваясь, помчались в сторону общежития, выяснять, что тут без нас произошло.