Игра в зеркала - Шумилова Ольга Александровна "Solali". Страница 67

— Да, конечно, — поспешно кивнул на мой приглашающий жест врач и послушно вышел в коридор.

— Может, прогуляемся? — сузив глаза, я смотрела на мужчину, нервно сжимающего считыватель. Он быстро кивнул. Я не спеша побрела по коридору по направлению к оранжерее, в которой уже успела побывать, выдерживая задумчивую паузу. Шедший рядом магистр терпеливо ждал, суетливо одергивая не нуждающийся в этом халат. От него разило страхом.

Отвыкла, определенно отвыкла я с этими непробиваемыми мудрейшими от нормальной реакции на офицеров Корпуса. Или, как в данном случае, на офицера элитных войск Наместника Левой Ветви. После долгих дебатов контору решили не светить, дабы не послужить маяком противнику.

Марлен выступала в традиционном качестве любовницы высокопоставленного лица. На этот раз — одного из советников Левой Ветви, благо Силлан находился на его территории.

— Надеюсь, вы понимаете, что мы все очень рассчитываем на благополучный результат операции? — прервала я наконец молчание, посчитав, что объект вполне дозрел.

— Безусловно, — губы его дрогнули.

— И нам необходимы лучшие специалисты, чтобы все прошло как надо?

— Я старший хирург клиники. А мы специализируемся как раз на… на проблемах такого рода.

— Чудесно.

Впереди показался вход в оранжерею. Я сделала еще одну паузу, заходя внутрь и устраиваясь в расположенной у входа беседке, увитой цветущими лианами, изящным взмахом руки предлагая собеседнику сделать то же.

— Прелестные цветы, вы не находите? — я указала на крупные желтоватые бутоны, гроздьями спускающиеся с лиан и посмотрела на врача. — Каков прогноз на благополучный исход?

— Все будет…

— Вы не поняли, доктор. Меня интересуют факты и статистика, а не ваши надежды. Я кое-что понимаю если не в вопросах родовспоможения, то хотя бы в элементарной биологии, иначе нас бы здесь не было. Ваш прогноз?

— Если бы роды были естественными, то могли бы быть определенные проблемы… Но поскольку вы обратились к нашим специалистам, то… Кхм… я более чем уверен, что все завершится благополучно. Сейчас леди Мораан проходит обследования, и пока никаких патологий выявлено не было, так что положительному исходу операции ничто не угрожает.

— Вы понимаете, что я могу напомнить вам ваши же слова?…

— Да, — неожиданно твердо ответил магистр.

— Ну что ж… Когда наступит срок, по вашему мнению?

— Теоретически он вполне мог уже наступить, но в данном случае… Полагаю, в конце этой недели.

— Отлично. Я буду ждать. И не только я, — многозначительно проронила я, намекая на гипотетического советника.

— Надеюсь, нашим искусством будут довольны, — поклонился врач.

— Я тоже. Надеюсь. В любом случае, мне бы хотелось иметь список персонала, который будет участвовать в операции.

— Он у вас будет.

— Кроме того, наш наниматель выразил желание, чтобы на операции присутствовал наблюдатель.

— Кто? — вскинулся он.

— Я сама, — сладко улыбнулась я. — Не беспокойтесь, вы даже не заметите моего присутствия.

Магистр обреченно кивнул. Я еще раз улыбнулась, выразила надежду, что мы сработаемся и, вежливо попрощавшись, покинула оранжерею, оставив врача в беседке наедине с размышлениями о превратностях судьбы.

За дверями оранжереи на меня вновь навалилась тоска. Плюнула бы на все, да совсем ничего осталось до конца, а вот потом… А что потом? Ничего потом. Все то же самое.

На обратном пути заглянула к Марлен, но ту уже увезли на очередное обследование, и палата была пуста. Я задумчиво подошла к разворошенной кровати и села. Провела рукой по складкам пледа, потянула за уголок подушки… Марлен, Марлен… Я могу проконтролировать все, кроме одной-единственной операции, от которой зависит две жизни. Да, я буду там, а за стеной будет и мудрейший-наставник, но что это в конце концов даст, если тебя не попытается намеренно убить просочившийся в состав операционной группы террорист, а просто что-то пойдет не так?

Жизнь Избранной всегда будет на первом месте, уж извини…

Я аккуратно поправила одеяло и тихо вышла.

В коридоре, на свою беду, мне попался Чезе. В отличие от меня он был загружен сверх всякой меры, однако сегодня я была безжалостна ко всем, и к многочисленным обязанностям помощника добавилась тщательная проверка медперсонала, как только поступят списки. Чезе печально кивнул, черканул пару строчек в блокнот и исчез в одной из палат. Надо полагать, не только Алиссо сегодня охотится на врачей.

Отчего-то сегодня меня безумно тянуло наружу, под палящее пустынное солнце. Поэтому ничего удивительного, что, еще с час побродив сомнамбулой по клинике, я в конце концов снова оказалась там.

Горячий ветер рванул полы форменной куртки, неся за собой сотни сухих крупинок. Я сощурилась, сунула руки в карманы и села на скамейку у входа.

Безоблачное небо все так же сияло лазурью, ветер все так же выдергивал пряди волос из тщательно закрученного узла, присыпая мелким песком.

Я пропускала песчинки сквозь пальцы, невидящим взглядом скользя по цепи дюн на горизонте. Тоска не отпускала.

Я хотела уехать отсюда, от необходимости что-то делать, от кого-то что-то требовать и напряженно ждать исхода, отвечать на сотни вопросов ежечасно, быть ответственной за все и ни на что не иметь влияния. А главное — от ощущения собственного предательства. Ведь Алана со мной не было. А вот Эрик — был.

Я так и не нашла в себе сил отказаться от его помощи, заглушая тонкий предостерегающий голос внутреннего «я» доводами безупречной логики и целесообразности. Так лучше для дела.

Только вот сейчас… Сейчас Алан не со мной. И наша жизнь, наша служба такова, что так будет…часто. В отличие от того другого, для которого этой проблемы не существует. И потому это предательство. «Создание неравных условий», кажется, так.

Господи, ну о чем я вообще? Это ведь — легкое помутнение разума. Реакция психики на вовремя подставленное плечо и слишком свободные разговоры. Алан — другое. Любовь. И любовь с первого взгляда. Да, именно так.

Тихо звякнули друг о друга амулеты на груди. Я с тоской уставилась на горизонт. Как же все это… запутанно. Хотелось тихо завыть. Я не разбираюсь чувствах, не разбираюсь в любви. Даже и не вспомню, любила ли я раньше кого-нибудь. Ненавидела — да. Много и долго. Может, поэтому и не знаю, что делать дальше.

Самым правильным будет сдать Эрро владельца тех самых лабораторий, предупредив Командора о последствиях. И на долгие годы забиться в глубокую-глубокую щель, что, кстати, навряд ли поможет. И забыть обо всем, что было.

Хороший путь. Правильный. Только делать это надо было, как только такая возможность появилась в принципе. Теперь, похоже, поздно.

С тихим шипением открылась входная дверь, выпуская еще одного любителя солнца. Зашуршал песок на площадке и рядом на скамейку опустился черноволосый мужчина с маскировочным амулетом под рубашкой. Окинул взглядом мою унылую фигуру, ласково улыбнулся и накрыл мою руку своей. Непослушные пальцы переплелись с чужими.

— Что, совсем тоска одолела? Ничего, скоро уже…

Я с глухим стоном откинулась на спинку скамейки, продолжая сжимать его пальцы.

Действительно, поздно.

Дни были так же однообразны, как и пустыня за окном. И хотя на многих окнах вид скрашивали голограммы, легче не становилось.

Братья Ордена наконец разобрались со своим инвентарем, под личным руководством мудрейших сложенного в одном из складских помещений клиники. Честно говоря, их челноки, постоянно толкущиеся на космодроме, меня крайне нервировали. Я, конечно, понимаю, что братья смогли прибыть ненамного раньше нас, но вся эта масса посторонних кораблей привлекает слишком много внимания. Предлагала же забрать все одним рейсом нашего корабля, дубье упрямое… Хорошо хоть согласились изображать из себя солдат, хоть за это спасибо. Если бы пришлось придумывать достоверный повод для присутствия в гинекологической клинике толпы братьев ременского мистического Ордена, я бы застрелилась.