Ночи большого города - Гарр Натали. Страница 17
Но Кэтрин… куда она лезет? Знала бы она, в какое болото собирается нырнуть!
Впрочем, если я попытаюсь отговорить ее, она заупрямится, сославшись на мои психические отклонения, поэтому мне ничего не остается, кроме как набраться терпения и продолжать исподволь наблюдать за ней.
Глава 7
Слухи
Я выныриваю из подземки и ежусь от пронизывающего январского ветра.
В наушниках Алишия поет: «Любовь к тебе, дорогой, ставит меня в тупик», и я уныло признаю свое очередное поражение.
Стоило Роберту предложить мне полететь в Эл-Эй, как я тут же принялась обдумывать план по прогулу важной репетиции. Разве это по-взрослому? Разумеется, нет. Да и кому нужна бездарная женщина? Еще года три, и я надоем ему. Мужчинам нравятся личности, а не безмозглые, пускающие на них слюни собачки.
С другой стороны, эта поездка помогла бы нам встряхнуться, отвлечься от рабочей рутины…
Я плотнее закутываюсь в шарф и выбираю следующую песню. В голове сущий хаос, в подсознании постоянно всплывают картинки вчерашнего вечера, и путаница. Сплошная путаница!
Кажется, Роберт не в восторге от моих проб. Однако, несмотря на свою заносчивость, он не устроил мне сцену ревности, не набросился на меня с упреками, а даже наоборот – попытался меня понять.
«Черт, он действительно старается. Старается стать лучше», – оптимистично заключаю я, и на экране вдруг всплывает шкодливая физиономия Селест Гранди.
– Привет, Сэл, – я улыбаюсь.
– Крошка, ну ты даешь! Я чуть не поперхнулась латте, когда увидела!
Увидела?
– Ты это о чем?
– П-ф-ф, она еще спрашивает! Хэллоу, о заметке в газете!
Едва не угодив под колеса желтого замызганного такси, я застываю у светофора и хмурю брови.
– В какой на фиг газете, Сэл?
– В «Нью-Йорк пост», дурочка! Ты и заглатывающий тебя, точно королевская кобра, «мистер Щедрая Зарплата»!
«О нет. Показ Тома Форда», – обреченно вздыхаю я, по инерции ступая за плывущей по перекрестку толпой.
– Почему ты не сказала мне про помолвку?! – продолжает надрываться она.
– Потому что ее не было. Он просто подарил мне кольцо на Рождество, вот и все.
– Не ври, гнусная обманщица! Боже, вы женитесь, а я узнаю об этом из какой-то газеты!
– Сэл…
– О’кей, допустим, ты не хотела придавать это огласке, но я ведь твоя лучшая подруга!
– Гранди! – рявкаю я, устав от ее бесконечного жужжания.
– Что?
– Мы не помолвлены, ясно?! Остынь.
Селест разочарованно цокает языком.
– Честно?
– Честно, – смеюсь я, ощутив слабый укор совести. – Прости, я совсем забыла про показ и папарацци. Черт, я вообще не ожидала…
– Не ожидала! – она прыскает со смеху. – Этим тараканам давно не терпится поймать его с какой-нибудь телкой. Кэт, я в шоке, что он засосал тебя при камерах.
– Признаюсь, я и сама в шоке.
Поднимаюсь по лестнице и вижу, как мне навстречу галопом бегут Лиза и Хоуп – местное сарафанное радио.
– Кэтрин! Ты выходишь замуж?!
– Ты встречаешься с Робертом Эддингтоном?!
– Покажи!
– Говори!
– Не томи!
О Иисус!
Закатив глаза, я обреченно ковыляю к аудитории, сплетницы увязываются за мной.
– Сэл, я перезвоню тебе, хорошо? Здесь намечается крупная пресс-конференция с моим непосредственным участием.
Она хохочет.
– Хорошо, миссис Эддингтон. Удачи!
– Вот сучка, – повесив трубку, я прочищаю горло и оборачиваюсь к этим назойливым курицам. – Итак, давайте по порядку.
Мне пришлось распинаться почти перед каждым, кто попадался на моем пути. Таким образом, примерно на второй перемене я уже подумывала прилепить на лоб стикер с надписью «я не помолвлена!», но, к счастью, ближе к середине дня ажиотаж утих, и ровно в 15.00 мы с Марком благополучно отправились пообедать в «The House» – небольшой ресторан, расположенный в трехстах футах от академии.
– Заранее прости, что я лезу не в свое дело, но ты действительно выходишь замуж за Роберта Эддингтона? – спрашивает Лестрейд, поставив локти на стол.
– Нет, – бормочу я, проводив взглядом удаляющуюся с нашим заказом официантку. – Но мы встречаемся.
– В «Пост» написали другое. А кольцо?
– Это подарок. Кажется, сегодня я успела повторить эту фразу раз сто, не меньше.
– Ничего удивительного, – улыбается Марк. – Видишь ли, здешние студентки не привыкли светиться в светской хронике, к тому же с такой фотографией…
– По-моему, ерунда.
– Возможно, – он пожимает плечами. – Для девушки одного из самых богатых молодых бизнесменов Нью-Йорка.
Мне не нравится его замечание, как, впрочем, и тон. Ехидный, с подковыркой. Абсолютно не тот, каким он обычно беседует со мной.
– Надеюсь, это открытие никак не отразится на наших с вами взаимоотношениях?
Марк вмиг становится серьезным.
– Нет, что ты? Я рад направлять тебя. Плюс, твоя популярность может пойти тебе на пользу.
Поднимаю на него полные недоумения глаза и чувствую, как мои щеки вспыхивают алым.
Он что, насмехается надо мной?
Выпускаю свои колючки.
– Я не стремлюсь к такого рода популярности, и уж тем более не собираюсь выезжать на славе своего парня, – сухо выплевываю я, удрученно разглаживая скатерть.
– Кэтрин, я не это имел в виду, – смекнув, что атмосфера между нами накаляется, Марк спешит исправить положение. – Извини, если тебе показалось… – он проводит рукой по своим кудрям и пытается подобрать слова. – Я очень хочу помочь тебе с ролью. Но сегодня утром, когда я увидел газету, то подумал, а надо ли? Люди вроде Эддингтона не жалуют независимых женщин.
«А тебе-то откуда знать, умник?» – думаю я, метнув в него укоризненный взгляд.
Он продолжает:
– Разумеется, я с ним не знаком, но, насколько мне известно, его компания лидирует на рынке девелопмента как самая успешная и ее огромный капитал увеличивается ежечасно.
Мои брови взлетают вверх.
Неужели?
– Да, я периодически читаю «The Wall Street Journal», – улыбается он на мой невысказанный вопрос. – Пойми меня правильно, я не пытаюсь приравнять его к какому-то стереотипу, но…
– Вот именно, к стереотипу, – перебиваю его я. – Богатство и власть вовсе не повод предполагать, что он готов запереть меня в чулане и помешать моей самореализации, понимаете? – говорю я, а у самой возникают сомнения.
Взаперти-то я уже побывала…
– Он не такой.
– Я понимаю, Кэтрин, – соглашается Марк. – И я с удовольствием продолжу работать с тобой, договорились?
– Договорились.
В половине шестого я встречаюсь с Фабио Монте.
– Куколка, где тебя носит? Я весь замерз! – ворчит он, вручив мне высокий стакан из «Старбакса».
– Нужно одеваться по погоде, – ехидничаю я, следуя за ним в «Bloomingdale’s».
– Ой, я тебя умоляю! Мне что, теперь в мешок запаковаться? Эта зима и так довела меня до ручки. Выгляжу как Квазимодо!
Оглядываю его снизу доверху и прихожу к выводу, что не у меня одной, оказывается, комплексы.
– Ладно, рассказывай.
– О чем?
– О главном.
– Например? Что я ела на завтрак, или…
– «Или», несносная врушка! – он по-дружески пихает меня в бок. – Как поживает он? Его?
Я весело смеюсь.
– Отлично, спасибо! С последним тоже все замечательно, жив-здоров, весьма энергичен.
– Серьезно? Кстати, я недавно вычитал в «Космо», что англичане самые пылкие любовники.
– Ты читаешь «Космо»?
– Да, не переводи тему, – сварливо проговаривает Монте, взяв меня за руку.
– Вообще-то англичанин он только наполовину, так что…
– Без разницы. Я прав?
– Отстань.
– Ну куколка, не темни! Какая у него любимая поза? Что он говорит, когда кончает?!
– Фаби! – зашипев, я испуганно озираюсь по сторонам. Не хватало еще, чтобы в «Пост» напечатали и про это.
– О, не прикидывайся паинькой! Теперь, когда ты официально спишь с этим мужиком, притворяться невинной овечкой бессмысленно и даже немного бестактно.