Сказка для простушки (СИ) - Стефанова Ирэна "ivs". Страница 2

Дима повесил голову и сел, но вскочил на ноги, когда дверь в смотровой кабинет открылась, и на пороге показался мой мужчина-мечта. Я готова была провалиться под землю, так как выглядела ужасно. В синяках и грязи. Просто картина Пикассо.

Он кинул на меня взгляд. Мне показалось, что он меня узнал, но он так быстро подошёл к парню и отвесил ему пощёчину, что я решила, что мне просто почудилось.

- Больше за руль в жизни не сядешь, - сказал он, разглядывая меня. – Как она?

- Нормально. Жить будет, - ответил «добрый доктор».

- Отлично.

Он подошёл ко мне, когда «добрый доктор» отошёл что-то записать в моей новой карточке.

- Сколько?

Я уставилась на него, не понимая о чём он.

- Что сколько?

- Сколько ты хочешь за моральный и физический вред?

Я обомлела от такого вопроса.

- Ну!

Я закачала головой.

- Нисколько.

Он нахмурился.

- Идиотка, - произнёс он и полез внутренний карман. Достав бумажник, он протянул мне пять тысяч. А я просто уставилась на деньги, не понимая, что происходит. Видимо сказался удар.

- Мне не нужны ваши деньги, - сказала я, когда всё же пришла в себя.

Он изогнул бровь и всучил мне в руки деньги, а после повернулся спиной и, схватив парня за шкирку, вышел прочь. На прощание бросил «доброму доктору», что позвонит попозже. А я осталась сидеть с этими пятью тысячами в руках.

До дома добралась я на такси. Но стоило мне открыть входную дверь, как я услышала, что Лиля была не одна. Опять очередной хахаль. Она после развода, постоянно таскала непонятных мужчин к себе. Я понимаю, что она была свободна в своих действиях, но каждый день новый парень, я этого не понимала. Соседи косо смотрели на неё и шептались, называя Лилю шл…хой. Она это знала, но ей было всё равно.

Когда я проходила мимо её комнаты, то вздрогнула, так как раздался приглушённый мужской стон. Мне сразу стало не комфортно, и я поспешила к себе в комнату. Хорошо, что наши комнаты были в разных частях квартиры, и их стоны до меня почти не доносились. Насчёт «почти» это я загнула, конечно, но по-крайней мере, я не слышала скрипа старого дивана.

Стащив с себя грязную одежду, я включила старый телевизор, пульт которого был таинственным образом потерян. А сам телевизор показывал только четыре канала: Первый, Россия 1, ТНТ и СТС. Я остановилась на СТС, там как раз показывали какой-то фильм. Но я не задумывалась ни над фильмом, ни над сюжетом. Я никак не могла прийти в себя после аварии. Хотя понимала, что не в аварии дело. Дело было в нём, в Андрее Максимове. Его образ мужчины-мечты разбился вдребезги, и теперь я не понимала, как могла восхищаться им. Он циничный, не признающий ничего кроме денег человек. От отвращения меня перекосило.

Найдя чистую одежду, я проскользнула в ванную комнату, где по-быстрому привела себя в порядок. Есть не хотелось совершенно, я лишь хотела сейчас уснуть мертвецким сном, и не идти завтра на работу. Закрыв дверь в свою комнату на ключ, я забралась под одеяло и уставилась в экран телевизора. Картинка сменяла картинку, но я не следила за ними, они были сейчас просто фоном.

Тело болело, а нос заложило от того, что я плакала. Но как ни странно сейчас я была спокойной, даже слишком. Просто моё мировоззрение поменялось, что ли. В общем, так я и уснула под рёв телевизора и стоны из соседней комнаты.

Утро нагрянуло неожиданно. Тело ещё больше стало болеть, и я с трудом поднялась на ноги. И пока я собиралась на работу, я решила, что верну ему деньги при первой возможности. Тем более он частенько обедал в «5 Элементов»[1], в ресторане, что был напротив нашей «Горожанки»[2]. Я не могла оставить эти деньги у себя. Не знаю почему. Просто не могла.

В транспорте как всегда было много народу. Все стремились добраться до метро, потому что это был самый быстрый способ попасть туда, куда тебе было нужно. У нас в Новосибирске метро не было таким большим, длинным, например, как в Москве, но всё же если тебе нужно было в центр, то лучше ехать на метро, так как на Коммунальном мосту были вечные пробки. Хотя можно было проехать и через Димитровский, но пробки и его не обошли стороной. И вот сейчас я стояла в жуткой давке в вагоне метро, морщась от боли. Меня обложили со всех сторон, и я не держалась ровным счётом ни за что. Только сумка была прижата к груди, чтобы не залезли в неё, а насчёт карманов я не волновалось, у меня там был только билет с автобуса.

Голос диктора объявил о станции «Красный проспект» и я вместе со многими вылезла из переполненного вагона. Мне нужно было перейти на станцию «Сибирская» и для этого я спустилась вниз в переход, хотя могла пройти поверху. Не знаю, мне нравился этот переход ещё с детства. Именно поэтому я в основном там и ходила.

Добравшись до станции, я успела заскочить в вагон. Мне нужно было проехать только одну остановку, поэтому я встала около дверей. Я слышала, как какие-то девчонки посмеивались надо мной, но я старалась не обращать на них внимание. Я знала, что выгляжу не комильфо. Мои единственные джинсы были в стирке после вчерашнего, а юбка, да и колготки телесно цвета плохо скрывали синяк на моей левой ноге. Хорошо, что мне ехать только одну остановку, а там я добегу до работы и сяду за кассу, и никто не увидит мои синяки.

Объявили станцию «Покрышкина» и я вышла. Выбравшись на улицу, я подняла воротник курки и двинулась в сторону работы. Там, на работе, я не стала объяснять, откуда взялись синяки, да это никому не было интересно. Быстро переодевшись в форму, я уселась за кассовый аппарат и начала работу.

Где-то после обеда, показался он. Он шёл так, будто был хозяином жизни. Хотя почему будто, он им и являлся. Вот для меня с моей зарплатой в пятнадцать тысяч было не реально просто взять и выложить пять тысяч какому-то незнакомцу, просто, чтобы он молчал. А ведь именно поэтому он и всучил их мне. Это была плата за моё молчание.

Я наблюдала за ним, и когда он взял корзину и прошёл в зал, то я закрыла кассу, и пошла его искать. Нашла я его довольно быстро, он выбирал фрукты. Хотя если подумать, то ему бы лучше было отовариться на «Центральном рынке», который был почти под боком. Нет, я конечно только за, что он покупает продукты в нашем магазине, но... в общем, меня это не касалось.

- Извините, - произнесла я, подойдя к нему. Он рассматривал хурму и не сразу отвлёкся от своего занятия, мне пришлось повторить: - Извините.

Он окинул меня холодным взглядом, и я невольно поёжилась.

- Чего тебе? – грубо спросил он.

- Мы можем поговорить?

- Не видишь, я занят?

- Вижу. Но всё же...

- Денег мало?

- Что?

- Я спросил, мало ли я дал тебе вчера денег?

- Мы можем поговорить на улице? – снова спросила я, проигнорировав его вопрос. Мне не нравилось, как он со мной разговаривал. Я не понимала, как могла восхищаться им. Он был гнилым, как та хурма, которую он держал в руке.

Он видимо понял, что я от него не отстану и вернул фрукт на прилавок.

- Хорошо. Пойдем, поговорим, - кивнул он и направился к выходу. Я следом.

Я не стала накидывать куртку, так как наш разговор не должен затянуться. Поэтому стоило нам выйти, как я начала:

- Вот возьмите, - протянула я ему конверт.

- Что это? – выгнув бровь, спросил он.

- Это те пять тысяч, что вы вчера мне дали.

- Так всё-таки дело в деньгах. Хочешь больше?

- Мне не нужны ваши деньги, - с обидой в голосе проговорила я, и так же как он вчера мне, всучила ему в руки конверт. Но стоило мне повернуться к нему спиной и сделать шаг по направлению к магазину, он меня схватил за больную руку, и я поморщилась.

- Только попробуй кому-нибудь рассказать, что случилось вчера. Я тогда твою жизнь превращу в кошмар.

- Она уже превратилась в кошмар, когда я впервые вас увидела, - слишком спокойным голосом произнесла я, и он меня отпустил, как-то странно смотря. Я отвернулась от него и зашла внутрь. Я не знала, что он стоял ещё какое-то время перед магазином, а потом кому-то, позвонив, сел в свой навороченный джип и уехал. Я даже не знала, что судьба уготовила мне в ближайшие месяцы.