Вождь. «Мы пойдем другим путем» - Михаил Ланцов. Страница 48

— И вы доверяете этому мальчишке?

— У меня не остается выбора. Кроме того, если бы не он, то вся Куба полыхала бы от восстаний. И, если честно, то, что он предложил, мне нравится. Необычно. Неожиданно. Нагло. Но мне кажется — должно сработать.

— С прорывом — согласен. Вряд ли янки ожидают от нас такого. А вот с крейсерством у восточного побережья США… я не уверен, что из этой затеи выйдет что-то хорошее. Там очень оживленное судоходство. Меня легко поймают. Не топить же нам все встречные корабли?

— Поверь — даже трехдневная блокада нью-йоркского порта ударит по престижу США больнее, чем парочка пущенных ко дну броненосцев. Если мы хотим выиграть в этой войне, то должны не только обороняться, но и бить. Причем, бить по самому больному месту янки — их кошельку. Такой удар не скроешь. Как говорит Педро — нужно поставить им здоровенный бланш, чтобы издалека видно было. И особенно эффектно он будет смотреться, если ты сможешь уйти безнаказанным. А ты сможешь. Наш друг предложил хороший план, дающий тебе несколько дней свободного крейсерства в виду американского побережья….

Глава 4

28 июня 1898 года. Карибское море, недалеко от бухты Сантьяго-де-Куба

Мир продолжал меняться, искажая реальность…. Необходимость отпугнуть американцев от бухты, в сочетании с острейшей потребностью по приведению кораблей в порядок заставило адмирала Серверу тянуть время.

В чем были главные сложности?

Из оперативно решаемых бед имелась только одна — артиллерия. И если на броненосном крейсере «Кристобаль Колон» стояла вполне современная французская артиллерия фирмы Канэ. То на «красавцах» испанской постройки торжественно размещались поделки местных «умельцев» из фирмы «Онтория». Именно поделки, потому что назвать ЭТО пушками у Педро язык не поворачивался.

Поэтому, еще в 1895 году, на заре становления общества «Испанских патриотов» во Франции на заводе Канэ были размещены большие заказы «для береговых укреплений Испании». Да ладно большой — просто огромный! Почти две сотни пушек калибром стодвадцать миллиметров и два десятка по двести сорок. Все они были получены в срок и установлены на свои места в крепостях и фортах Испании. По бумагам. Реальность же оказалась совсем другой….

Именно вооружение броненосных крейсеров адмирала Серверы и отняло столько времени. Демонтаж «говноплюек» с заменой их на нормальные пушки, как главного, так и промежуточного калибра. Загрузка боеприпасов. Пристрелка. Калибровка дальномеров, которые смонтировали на корабли эскадры только здесь. Ну и «отпиливание» всякого шлака вроде малокалиберной артиллерии. Не пожалели даже трехдюймовки, оставив их только на дестроерах. Адмирал и капитаны на это пытались возмущаться, но авторитет полковника Марадоны был непререкаем. Сказал чугуний — значит иди и разгружай.

— Конечно, — подвел Педро итог, — стрелять вы как не умели, так и не умеете. Но теперь хотя бы есть из чего промахиваться.

Но то не суть.

Главное то, что за час до заката 28 июня 1898 года адмирал американской эскадры Вильям Т. Сэмпсон со своего мостика на броненосце «Айова» наконец-то увидел испанцев. Целый месяц томительного ожидания подошел к концу.

— Наконец-то! — Злорадно прошипел он, потирая свежий шрам на щеке. Эти проклятые обстрелы создали столько проблем! Теперь-то он отыграется. — Поднять пары до метки! Всей эскадре — действовать согласно плану.

Хотя диспозиция для боя выглядела не очень удачной.

С запада на удалении десяти миль от берега стояли на якорях бронепалубные крейсера «Нью-Орлеан» и «Ньюарк», которым добрый час развивать полную скорость. И броненосный крейсер «Бруклин», несший дежурство в полной боевой готовности. С востока же, на удалении семи-восьми миль располагались все броненосцы US Navy. Само собой, с едва теплящимися котлами. Какой-то ход они могли дать. Только те пять-шесть узлов в такой ситуации были совершенно бесполезны.

Адмирал Сервера перед выходом был проинформирован о диспозиции противника, поэтому действовал спокойно и уверенно, направив свои корабли между берегом и западной группой противника. Один «Бруклин» был ему не страшен. Тем более, если тот решится атаковать в зоне действия береговых батарей.

Коммодор Шлей все прекрасно понимал. Куда его четыре восьмидюймовки против восьми практически десятидюймовых пушек? Любой снаряд из них мог превратить его корабль в калеку. А несколько — уверенно утопить. Но он рискнул, надеясь перебить трубы хоть кому-то и выиграть время для броненосцев.

Но тут всплыла другая беда — американцы, следуя традиции тех лет совершенно не имели привычки стрелять дальше двадцати-двадцати пяти кабельтовых. Да и пушки имели с короткими стволами, не говоря уже об элементарном отсутствии дальномеров. А вот адмирал Сервера открыл огонь с запредельной для тех лет дистанции — сорок пять кабельтовых!

Как и ожидал Педро Марадона, орудия не заменили испанцам рук и навыков. Но очень сильно поправили статистику. Поэтому уже на седьмой минуте боя, не входя в зону действенного огня, «Бруклин» «поймал» три снаряда главного калибра и двадцать восемь — промежуточного. Отчего потерял ход, запылал, запарил и стал, приседая на нос потихоньку заваливаться.

Так что бой продолжался недолго.

Конечно, он коммодор тоже стал стрелять, поняв, что не успевает. Но что он мог сделать против такого чудовищного превосходства? Семь малокалиберных попаданий — это все, что ему удалось.

Адмирал Сэмпсон буквально скрежетал зубами от бессилия. Пожалуй, предложи ему сейчас обменять руку или ногу на сокращение дистанции — пошел бы на сделку, не задумываясь. Но испанцы уходили. И это было видно невооруженным взглядом. А он… он ошибся.

— Сэр, темнеет сэр, — осторожно произнес старший офицер.

— Вижу, — рыкнул Вильям. — Командую всем — делай как я. Лево на борт. Уходим.

— Сэр…

— Уходим! Мы их упустили. И теперь, я уверен, он направится в Гавану. Вот и мы туда заглянем.

— А как же экипаж «Бруклина»?

— Проклятье! Не будьте таким кретином! Какой экипаж под огнем противника? Там же зона действия береговой артиллерии! Даже эта мелочь насмерть заклюет любого, кто решит застопорить машины в зоне ее действия!

— Сэр, есть сэр! — Ретировался старший офицер и сразу бросился распоряжаться. А адмирал Сэмпсон, еще раз скрипнув зубами, направился в свою каюту. Его присутствие в рубке стало совершенно не нужно. По крайней мере, пока. Эта битва завершилась. Однако испанцы считали иначе….

Не успел Вильям умыться холодной водой и немного остыть, как к нему буквально влетел вестовой.

— Сэр, разрешите обратиться, сэр!

— Что еще…

— Дестроеры, сэр.

— Дестроеры? — Удивленно выгнул бровь адмирал.

— Да, сэр. Они вышли из бухты и двинулись в нашу сторону. Вас просят подняться в рубку.

— Иду, — холодно ответил Сэмпсон, хотя внутри у него все кипело от раздражения. Как вообще все это могло произойти?

В сгущающейся мгле все пять броненосцев эскадры врубили прожектора и стали ими энергично ощупывать окрестную воду. Время от времени стреляли. Куда-то туда. В ночь. И не спали, ожидая атаки….

— Вы главное просто так не рискуйте, — наставлял Педро Марадона капитанов дестроеров перед выходом. — Сразу не нападайте. Даже если получиться выпустить торпеды и кого-то подбить — вряд ли уйдете.

— А как тогда?

— Просветитесь в виду неприятеля какое-то время и дождитесь ночи. Уровняйтесь с ним в скорости и просто ждите. Я уверен, что янки в виду угрозы торпедной атаки всю ночь будут на ногах. Пытаться предотвратить или хотя бы отразить ее. Вот и ждите. А ваши люди пусть это время отдыхают.

— Отдыхают?

— Да. Нормально спят. А ближе к утру, когда появятся первые признаки утренней зари, атакуйте, предварительно зайдя так, чтобы уходить на восток. Лучи восходящего солнца затруднят видимость для канониров противника. Ясно?

— Вполне.

— А если поймете, что вас обнаружили, то просто уходите. Рисковать не нужно. У Испании не так много кораблей и моряков, чтобы ими жертвовать….