Драконья доля - Кузьмина Надежда М.. Страница 12

К моменту, как мы поднялись на второй этаж флигеля, по спине струйками тёк пот. От страха, что оступлюсь или уроню поднос, и от напряжения. А ещё почему-то зачесался нос.

У двери Марка поставила корзину на пол, постучалась и, услышав властное «Входите!», неловко, боком, протиснулась в дверь.

– Ну, вот и мы, ваше сиятельство. Сейчас стол накроем, гусь горячий, молодой, орехами откормленный, вино сладкое… – пела тётка Марка непривычно елейным голосом, расставляя по белой скатерти принесённые яства.

Я, пока она разгружала поднос, стояла смирно. Только стреляла глазами – было любопытно взглянуть на лорда ещё раз. Васильковый кафтан – или эту одёжу называют как-то иначе? – был брошен на спинку стула. А сам хозяин, в одной свободной белой рубахе с пеной кружев у горла и на груди, развалился в кресле. Поймал мой взгляд, усмехнулся. Я потупилась, чувствуя, что краснею.

– Ну, вот и готово. Коли чего ещё надо будет, звоните в колокольчик, сразу прибегу. – Тётка Марка обернулась ко мне: – А ты, Син, останешься здесь, прислуживать лорду Асарану. Во всём его слушайся и не перечь, поняла?

Машинально кивнула. А потом накатила паника – ведь не умею даже толком кланяться, так откуда мне знать, как благородные лорды едят и чего им надобно?

– До утра меня не беспокоить, – подал наконец голос лорд.

Марка выдернула у меня из рук пустой поднос, пятясь, выехала задом в дверь и захлопнула ту снаружи. Я осталась в комнате.

Лорд поднялся из кресла, потянулся, пересел в другое, на деревянных ножках, стоящее у стола.

– Ну, что столбом встала? Вина мне налей. И гуся порежь. Я верхнюю часть ножки люблю.

Я засуетилась. С гусём справилась, и, как мне показалось, неплохо. Только руки все перемазала, а вытереть было не обо что. А как теперь с вином? И какое наливать? Тут же полдюжины бутылок, да все разные!

– Салфетка вон.

Мужчина разглядывал меня и, казалось, веселился. Это хорошо. Я боялась, что он рассердится на мою неуклюжесть.

– Ну-ка, повтори, как тебя звать?

– Син.

Сказала – и низко поклонилась.

– Ладно, не маячь перед глазами. С грибами я и сам справлюсь. Сядь пока в кресло, посиди.

Насчет грибов он шутит, что ли? И, если сам, выходит, мне уже можно идти? Или потом я должна унести грязную посуду? А как её нести-то без подноса? А ещё: всадников приехала почти дюжина – куда остальные подевались? Может, в общем зале сидят? Или пошли куда-то?

Отступив назад, тихонько присела на ручку кресла. Отчего-то вспомнилось, как лорд Асаран стукнул по храпу ослушавшегося коня. Со всего маху, больно. Стало тревожно. Ох, скорее бы унести отсюда ноги…

Тихо, почти не дыша, я смотрела, как лорд кромсает кинжалом гуся, сам наливает из одной из бутылей, заедает пирогами. Внезапно он обернулся ко мне:

– Ну-ка, поди сюда да выпей со мной.

– Мне нельзя… – растерялась я.

Я ж в жизни ничего крепче малиновой наливки Лив не пробовала. Да и ту пила лишь однажды, с ложечки, после того, как в речку зимой провалилась.

– А я сказал – можно. Ослушаться хочешь?

Ой, не хочу.

Послушно взяла пустой кубок и плеснула в него из той же бутылки, из которой пил лорд Асаран. Поднесла ко рту, пригубила. И разве это вкусно? Кисловатое, а горло дерёт. И в животе сразу разлилось тепло, а мне и без того жарко.

– Нравится?

Испуганно кивнула. Скажешь, что не понравилось, так ещё заставит глотать.

– Подойди ближе!

Не дождавшись, схватил меня за запястье и дёрнул к себе.

– Быстрее! Ждать не стану. Садись ко мне на колени! – и потянул за руку вниз, нагибая к себе.

Как, как это? Это он чего?

– Так верно, что ты – ещё девица?

Кивнула. Только это здесь при чём?

– Это ж надо, какую Варек в этом году сыскал. Ты мне нравишься, зеленоглазка, что-то в тебе есть. Чего рот разинула? – Усмехнулся, глядя на меня снизу вверх. – До сих пор не поняла, что ли? Мне по нраву скакать на необъезженных конях, ломать их под себя, и брать нетронутых девок, чтоб я первым был. А с Вареком у нас уговор, что если тот сумеет для меня девицу сыскать, я ему годовой налог прощаю. Так что… – резко рванул руку, роняя меня к себе на колени. И тут же притиснул, больно стиснув грудь.

Я задёргалась, пытаясь освободиться.

– О, вырываешься, дикая совсем? Может, ты ещё и нецелованная? Ну, тем забавнее будет. И не вздумай кричать – себе хуже сделаешь.

От него несло кислым запахом вина, и красивым мне сейчас лорд уже совсем не казался. Наоборот, стало страшно… и противно. Забилась, как рыба на крючке – и получила удар кулаком под дых. А потом он нагнулся к моей шее и впился – не поцелуем, как говорилось в сказках, а зубами.

Тут я уже завопила от боли и испуга. Выходит, тётка Марка отвела меня, как овцу на бойню, чтоб меня изнасиловали, без свадьбы сделали бабой. Чужая грубая рука уже шарила под юбкой, протискиваясь между бёдер.

– Ёрзай, ёрзай, чувствуешь? – захохотал он прямо в ухо.

Ой! Подо мной и впрямь как у жеребца на случке! И, если он кинет меня на кровать, будет уже ничего не сделать… Глаза заметались по столу, остановились на кинжале, которым лорд кромсал гуся. Не дотянуться. А вот бутылка совсем рядом стоит. Стараясь не думать о последствиях, от отчаянья, с перепуга, сделала то, что однажды вечером видела в зале трактира: тогда один пьяный разбил винную бутылку и с горлышком, щерившимся зубами осколков, полез на соседа – чтобы утихомирить буяна, Иргаю пришлось оглушить его дубинкой. Тоже схватила початую бутыль и со всего маху долбанула по краю стола. Осколки так и брызнули, мешаясь с красным вином. Кажется, я порезала руку. А юбка разом вымокла, стала алой. Невольно взвизгнула и, пока не потеряла решимости, с силой ткнула отбитым горлышком вниз, куда-то в ногу державшего меня лорда Асарана. Тот заорал и отшвырнул меня прочь, как царапающуюся кошку.

Упала я больно, на локоть, ушиблась. Но тут же поползла прочь, одновременно пытаясь подняться на ноги. Лёжа на животе, себя не защитишь!

Обернулась – лорд Асаран стоял у кресла. Виделся он мне сейчас не человеком, а разъярённым медведем. Когда тот встанет на дыбы и готов задрать всех, до кого дотянется.

– Убью-у-у! – взревел лорд.

Я вскочила и метнулась к столу, хватая кинжал. Куда делось горлышко от бутылки, не поняла. Наверное, укатилось под стол, когда упала. Но кинжал даже лучше. Выставила его перед собой и стала пятиться к двери.

– Думаешь, уйдёшь после такого, паскуда? – По штанам лорда на глазах расплывалось багровое пятно. Похоже, не вино, кровь. – Привяжу к кровати и сначала сам отымею, а потом ту бутылку тебе суну, чтоб знала!

Что же я наделала? Ведь Варек с Маркой защищать меня не станут, а убегу – так сами за косу назад приволокут. А за покушение на лорда, наверное, по закону и вовсе казнить должны.

За дверью послышался топот – кто-то поднимался по лестнице. Ох, это точно не мне на помощь… Рванулась к окну, решив, что прыгну вниз, тут невысоко.

Лорд попытался было броситься наперерез, схватить меня, но вместо этого схватился за раненое бедро. Видать, сильно я его зацепила.

От удара плечом створки распахнулись, и я, не дожидаясь, пока в комнате появится кто-то ещё, вывалилась наружу. Руку с кинжалом отставила в сторону, чтоб себя ненароком не пырнуть. На ногах не удержалась, завалилась набок. Сверху слышалась брань. А я понимала одно – надо бежать как можно дальше и быстрее. После того, что натворила, прощенья мне не будет!

Поднявшись кое-как на ноги, поняла, что рассадила колено. Больно. Но вроде ничего не сломала. Только куда теперь? В дурацкой красной рубахе, мокрой юбке, драных белых портках и без ничего. Из ценного – только мешочек с девятью серебрушками да мамкиными бусами. А зима на носу.

Заторопилась, прячась в тени стены, к большому дому. Коли поспешу, смогу уволочь свой мешок с плащом раньше, чем Варек прознает о том, что я наделала, и начнёт меня искать.

Нырнула под одну из стоящих во дворе телег. Пока, если не считать несущейся из окна флигеля ругани, вроде тихо. И меня никто не заметил. Кто сейчас на кухне? Если одна Уна, так мне свезло. Сжала кулаки, зажмурилась: коли есть у меня от деда хоть капля драконьего везения, пусть оно мне поможет!