Месть мертвеца - Харрис Шарлин. Страница 22

Озеро, похоже, находилось рядом с поселением куда меньше Доравилла, точка на карте называлась Гармонией. Мы не объехали вокруг всего озера, но в некоторых местах я могла ясно видеть дальний берег. Вокруг озера были рассыпаны дома. Одни выглядели как постоянное жилище, другие казались лишь немного больше павильонов на открытом воздухе.

— Должно быть, летом тут красиво, — заметила я, и Толливер кивнул.

Мы следовали на почтительном расстоянии от грузовика Паркера и, когда он свернул на узкую подъездную дорожку, двинулись за ним. Проехав несколько ярдов круто вниз по склону, мы смогли припарковаться рядом с грузовиком на широком ровном месте у берега.

Участок Коттонов оказался побольше остальных. Было видно, что двухэтажный дом очень скромных размеров простоял тут дольше других домов, потому что его окружали огромные деревья. А может, этот дом строили, заботясь в первую очередь о том, как он впишется в ландшафт. Намеренно простой, с крышей, покрытой кедровым гонтом, и стенами, обшитыми кедровой доской, он вписывался в окружающий пейзаж куда лучше многих других увиденных нами домов.

Нижний этаж оказался местом хранения лодок и всяких предназначенных для развлечения вещей. На уровне земли на озеро смотрел ряд дверей с тяжелыми висячими замками.

Вдоль южной стены здания тянулась лестница к площадке у главной двери. Конечно, наружная дверь была раздвижной, а внутренняя — из массивного дерева. Паркер отпер эту дверь и жестом пригласил нас войти.

— Во многих домиках у озера нет системы охлаждения и отопления, — сказал он. — Но здесь есть. Мистер Арчи делал все на совесть. Если электричество выйдет из строя, что случается здесь довольно часто, вон там есть камин. С ним все должно быть в порядке, в прошлом месяце его прочистили.

Я огляделась. Практически внутри дома была одна большая комната. У восточной стены, изголовьями к ней, стояли две двойные кровати, а рядом несколько раскладных кроватей были подняты и прикрыты пластиковыми чехлами.

Воздух в доме казался спертым, но не неприятным. Очень сильно пахло кедром.

Камин у восточной стены был облицован настоящим камнем, стены обшиты некрашеными кедровыми досками, усиливая чувство, что мы действительно на природе. В комнате имелась маленькая плита, старый холодильник и пара шкафов у двери, через которую мы вошли. Перегородка в дальнем углу указывала, что за ней есть крошечный туалет.

Стена за камином, выходящая на озеро, почти полностью была стеклянной, и через нее мы увидели крытую веранду с несколькими тяжелыми деревянными креслами-качалками.

— Так, постельное белье должно быть здесь. — Паркер открыл шкафчик под раковиной. — Угу, именно там, где и сказала Беталинн. — Он вытащил застегнутый на молнию пластиковый пакет и бросил его на кровать. — Одеял должно хватить. Иногда мы выбираемся сюда весной, а ночи тут довольно холодные. Если вам понадобится разжечь огонь, дрова внизу. Теперь, когда вы в доме, то можете спуститься прямо туда, где хранятся лодки. — Он показал на люк в полу. — Раньше мы держали дрова снаружи, но люди теперь не такие честные, как бывало. Возьмут все, что плохо лежит. Даже при запертых замках к нам вламываются каждые два-три года.

Мы все покачали головами, жалея о таком падении нынешних нравов.

Паркер глубоко вздохнул — этот порывистый вздох должен был замаскировать горе, мелькнувшее на его лице. Карсон молча похлопал отца по плечу.

— Увидимся позже в церкви, — сказал Паркер. — У мамы есть номер ваших мобильников. — И ушел, пока мы не заметили, что он плачет.

Думаю, такое случалось с ним время от времени, и неудивительно. Когда же они смогут похоронить то, что осталось от их старшего сына?

Толливер открыл люк и спустился вниз.

— Тут никаких окон! — крикнул он.

Я услышала щелчок, и в полу высветился прямоугольник люка.

— Принесу дров, — донесся до меня приглушенный голос Толливера.

Я швырнула свой чемодан на ближайшую к туалету кровать, слыша стук и глухие удары. Из люка сперва показалась голова Толливера, потом он вылез целиком, держа охапку наколотых дубовых дров.

Мне не часто приходилось иметь дело с каминами. Толливер уронил дрова у очага, а я присела и посмотрела вверх, чтобы проверить, открыта ли заслонка. Не-а. Я нашла подходящую с виду ручку и неуклюже повернула ее здоровой рукой.

Вуаля!

С громким скрипом заслонка открылась, и я увидела серое небо. На камине стояла корзина сосновых шишек, и я приняла ее за грубоватое украшение, но Толливер сказал, что, по его мнению, шишки помогают развести огонь.

Поскольку это были совершенно обычные шишки и можно было набрать еще хоть миллион там, откуда их принесли, я позволила Толливеру, как бывшему бойскауту, положить несколько штук в очаг. Ни у меня, ни у него не было спичек или зажигалки, поэтому мы с облегчением обнаружили спички в застегнутом мешочке на каминной доске и с еще большим облегчением увидели, как первая же спичка, которой чиркнул Толливер, дала маленький огонек.

Сосновые шишки занялись довольно быстро, и Толливер осторожно подложил в камин несколько поленьев, уложив их крест-накрест — я решила, для того, чтобы свободно циркулировал воздух.

Похоже, забота об очаге заставляла его чувствовать себя мужественно, поэтому я не вмешивалась. К счастью, в моем чемодане имелось несколько шоколадных батончиков, и я съела один. Толливер тем временем принес наверх ящик со льдом, еще почти полный бутылками с газировкой и водой.

— Нам стоит купить продукты, когда мы вечером отправимся в город, — сказала я.

— Ты и вправду хочешь пойти в церковь?

— Нет, конечно нет, но раз уж нам придется остаться здесь, почему бы нам и не пойти туда. Я не хочу, чтобы местные испытывали к нам неприязнь. — Я посмотрела на наручные часы. — У нас еще есть по меньшей мере три часа. Я лягу. Очень устала.

— Тебе не стоило тащить наверх ту большую сумку.

— Я несла ее на здоровом плече. Без проблем.

Но пока Толливер рылся в машине, я приняла болеутоляющее, и оно начинало действовать.

В дверь постучали, и я подпрыгнула чуть ли не до потолка. Толливер и сам удивленно дернулся, что помогло мне почувствовать себя немного лучше. Мы переглянулись. Мы не заметили, чтобы кто-нибудь следовал за нами по дороге сюда, и надеялись полностью оторваться от репортеров.

— Да? — спросил Толливер.

Я передвинулась так, чтобы встать за ним, и выглянула из-за его плеча.

Наш посетитель явно не похож был на репортера — ни на одного из виденных мною репортеров. Это был высохший старик в потрепанной зимней одежде, он держал блюдо с запеканкой.

— Я Тед Гамильтон из соседнего дома, — улыбнулся старик. — Мы с женой увидели, как Паркер вас привез, и жена едва смогла дождаться, чтобы что-нибудь вам послать. Вы друзья семьи?

— Пожалуйста, входите, — сказал Толливер — ничего другого ему не оставалось. — Я Толливер Лэнг, а это моя сестра Харпер.

— Мисс Лэнг, — кивнул мне Тед Гамильтон, — позвольте мне поставить это сюда, на стол. — Он поставил блюдо.

— Вообще-то я мисс Коннелли, но, пожалуйста, зовите меня Харпер, — попросила я. — Вы с женой живете здесь круглый год?

— Угу, с тех пор как я вышел на пенсию, так оно и есть.

Должно быть, Гамильтоны жили в маленьком белом домике по соседству, к северу от этого дома. Я видела домик Гамильтонов из окна и заметила, что в нем кто-то есть.

Гамильтоны и семья Макгроу должны были нечасто видеть друг друга, поскольку парковка Макгроу находилась с южной стороны дома. Белый каркасный домик Гамильтонов был совсем обычным, построенным у берега без всякой заботы об окружающем ландшафте или местоположении. Но я заметила, что он мог похвалиться очень красивым пирсом.

— Мы пробудем тут всего пару дней, — сказала я, притворяясь печальной. — Это так мило со стороны миссис Гамильтон!

— Тогда, наверное, вы знаете Твайлу?

Он явно умирал от желания выудить из нас новости, а я была полна решимости ничего ему не говорить.