Небесный лабиринт. Искушение - Бинчи Мейв. Страница 16

— Красивые, правда, Шон? — спросила Бенни, думая не о свитерах, а о том, что после отъезда в университет больше никогда с ним не встретится.

— Да, но это не для тебя. Ты слишком умна, чтобы уделять повышенное внимание своей внешности. Носишь темное. Ничего броского.

Когда они перешли дорогу и сели за пластмассовый столик в магазине Марио, в глазах Бенни еще стояли слезы. Шон принес две чашки кофе и два шоколадных пирожных.

— Слава богу, ветер сменился, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Что ветер подул с запада, унес Еву в Дублин и разлучил вас.

— Не разлучил. Я тоже буду в Дублине.

— Но не с ней. Теперь ты взрослая, и тебе больше не обязательно быть не разлей вода с такими, как она.

— Мне нравится быть с ней не разлей вода. Она моя подруга. — «Зачем я все это ему объясняю?» — подумала Бенни.

— Так было раньше. Но больше не будет.

— Я не хочу сплетничать о Еве за ее спиной.

— Мы не сплетничаем. Просто я говорю, что ветер сменился. Теперь, когда Евы нет, ты не сможешь ходить с ней в кино. Тебя буду приглашать я.

— Теперь у меня не останется времени на кино. Только на занятия.

— Ты же не будешь заниматься каждый вечер, — самодовольно улыбнулся он. — Кроме того, всегда есть уик-энды.

Внезапно Бенни ощутила страшную усталость.

— Всегда есть уик-энды, — повторила она. Так было проще.

Но Шон принял это за знак одобрения.

— Не думай, что твое университетское образование нам помешает, — сказал он.

— Помешает?

— Вот именно. С какой стати? Кое-кому это помешало бы, но я не из таких. Бенни, я хочу тебе кое-что сказать. Я всегда брал пример с твоего отца. Не знаю, известно это тебе или нет.

— Ты работаешь в его магазине. Конечно, ты должен у него учиться.

— Дело не только в этом. Учиться торговать можно у любого владельца магазина верхней одежды в стране. Учиться портняжному делу можно в любом ателье. Но я слежу за тем, как мистер Хоган смотрит на мир, и пытаюсь научиться этому.

— И чему ты уже научился?

— Ну, во-первых, не гордиться. Твой отец женился на богатой женщине старше себя. Он не постеснялся вложить деньги жены в свой бизнес. Этого хотели они оба. За журавлем в небе гоняются только дураки и ненормальные… Поэтому я стараюсь следовать по его стопам.

Бенни посмотрела на него так, словно впервые видела.

— Шон, что ты хочешь этим сказать? — спросила она.

— Что все это не имеет для меня никакого значения. Я выше этого, — надменно сказал он.

Наступила пауза.

— Я сказал это только для примера, — закончил он.

Так прошел вчерашний вечер.

Отец и мать были довольны, что она пила кофе с Шоном.

«Если они желают мне такой судьбы, то почему позволили поступить в университет? — думала Бенни. — Если они хотят, чтобы я в конце концов вышла замуж за этого полудурка, то зачем ведут меня в горы и показывают мир?» Ответить на этот вопрос было не легче, чем понять, что творится с Евой. Ева сказала, что она не только освободится на ленч, но встретит Бенни у автобуса и доведет до самого университета.

— Как овцу на веревочке, — сказала она по телефону.

Джек Фоли проснулся рывком. Ему снилось, что они с другом Эйданом Линчем находятся в камере смертников какой-то американской тюрьмы и должны умереть на электрическом стуле. Кажется, их преступление заключалось в том, что они слишком громко пели песню «Убежище Эрнандо».

Он перевел дух, поняв, что находится в просторной спальне с мебелью красного дерева. Джек говорил, что в их шкафах, расставленных по всему дому, можно спрятать целую армию. Мать отвечала, что он может смеяться сколько угодно, но она потратила кучу времени, бегая по всему городу и разыскивая подходящие вещи на аукционах.

Их большой викторианский дом с садом находился в Доннибруке, в паре миль от центра Дублина. Район был фешенебельный; здесь с давних пор селились квалифицированные специалисты, купцы и правительственные чиновники.

Здешние дома не имели номеров. У каждого было свое название, и почтальон знал, кто где живет. Если люди попадали в этот район, то уже больше никуда не переезжали. Джек был старшим в семье; он родился в доме поменьше, но не помнил этого. Родители поселились здесь, когда он уже научился ходить.

Как-то он заметил, что на старых фотографиях мебели в комнатах было намного меньше.

— Мы украшали дом, — ответила ему мать. — Не торопились и тщательно выбирали каждую вещь.

Ни Джек, ни его братья не уделяли дому большого внимания. Он был всегда. Так же, как Дорин, всегда накрывавшая на стол. Или старый пес Освальд, который жил здесь столько, сколько они себя помнили.

Джек тряхнул головой, отгоняя мысль о камере смертников, и вспомнил, что сегодня начинаются занятия в университете.

Первый день учебного года означал, что Джек впервые в жизни наденет студенческий шарф и шапочку с надписью «Дублинский университет». В столовой большого дома царило оживление. Во главе стола сидел доктор Джон Фоли и смотрел на своих пятерых сыновей. Джон рассчитывал, что все они будут изучать медицину, как и он сам, и испытал шок, когда Джек выбрал юридический факультет. Возможно, то же самое случится и с остальными. Доктор Фоли посмотрел на Кевина и Джерри. Он всегда представлял их в кабинете врача так же, как на поле для регби. Затем его взгляд упал на Ронана. По крайней мере, у этого мальчика есть медицинская жилка. Ронан мог убедить даже собственную мать, что ссадины, полученные на детской площадке, это просто царапины, а грязь на одежде легко отстирается. Именно такие качества требуются от хорошего семейного врача. Самым младшим был Ангус; круглые очки делали его похожим на ученого. Он был единственным из Фоли, которого не взяли ни в одну школьную команду. Доктор Фоли всегда думал, что в один прекрасный день его сын Ангус займется исследованиями в области медицины. Для частной практики он был слишком хрупким и нежным.

Но в старшем сыне он ошибся. Джек сказал, что у него нет желания изучать физику и химию. Он даром потратил целый семестр, пытаясь понять азы физики. Ботаника и зоология его тоже не привлекали.

Доктор Фоли тщетно доказывал, что каждый будущий врач проводит год на подготовительном отделении, а уже потом начинает заниматься медициной.

Джек оставался тверд. Он предпочитает юриспруденцию.

Нет, адвокатом он стать не хочет. Лучше поверенным. Лично ему больше всего нравится программа подготовки бакалавров гражданского права. Это то же, что бакалавр искусств, но только в юридической области. Джек серьезно обсудил данный вопрос с отцом и привлек нужную информацию. Конечно, он сможет учиться у брата матери. У дяди Кевина большая практика, он найдет место для племянника. Джек тщательно выбрал время для такого разговора. Он знал, что отец любит регби не меньше, чем медицину. Джек был одним из лучших игроков школьной команды. В финале Кубка старшеклассников он заработал две попытки и реализовал одну из них. Отец не мог ему сопротивляться. Глупо заставлять человека осваивать такую ответственную профессию из-под палки. Доктор Фоли пожал плечами. Найдется множество других мальчиков, которые пойдут по проторенной им дорожке на Фицуильям-сквер.

Мать Джека Лилли сидела на противоположном конце стола. Сколько себя помнил Джек, она всегда занималась чаем, кукурузными хлопьями, жареным беконом и помидорами. Так проходило каждое утро, кроме утра пятницы и Страстной недели.

Его мать всегда выглядела так, словно оделась специально для этого случая. Впрочем, так оно и было. Мать носила нарядные юбки от Гора и Рея и кардиган с джемпером или шерстяной рубашкой. Ее волосы были аккуратно уложены, лицо напудрено, а губы слегка накрашены. Когда Джек ночевал у друзей после регбийного матча, то понимал, что их матери совсем другие. Чаще всего женщины в халатах и с сигаретой в зубах ставили им еду на кухонные столы. Далеко не каждая семья торжественно завтракала в восемь часов утра в столовой с высоким потолком, буфетами красного дерева и окнами от пола до потолка.