Последняя ночь - Сойер Мерил. Страница 41

Он в очередной раз похвалил себя за то, что не рассказал ей всего. Конечно, он открыл ей достаточно много, чтобы как-то завязать отношения. Обо всем она узнает, когда он начнет по-настоящему доверять ей. Доверие? Это было ему так же незнакомо, как жизнь на Марсе. Но он чувствовал, что ему надо попытаться использовать свой шанс, и сейчас молился, чтобы история не повторилась.

Роб обнял Дану за плечи, и они покинули танцплощадку. Праздник проходил на открытом воздухе под куполом черного неба, на котором царствовала серебристая красавица-луна. Наконец-то подул ветерок и стало немного прохладнее.

– Похоже, веселье в полном разгаре. Вряд ли кто-нибудь захочет уйти. – Дана огляделась по сторонам. Они отошли уже достаточно далеко.

Вот только Ванесса исчезла куда-то полчаса назад, подумал Роб, но Дане ничего не сказал. Он не знал, что происходит между сестрами, и еще ему не нравилась улыбка Ванессы. Он слишком часто видел такую на лицах женщин, которые говорили «да» прежде, чем он успевал задать вопрос.

Они молча шли к небольшой рощице деревьев киви, служащих естественной границей между особняком и хозяйственными постройками. Роб взял Дану за руку, переплетя ее пальцы со своими. Она не ответила на его пожатие, но и не отняла руку.

– Вот здесь я спрятал передатчик. – Роб повозился в зарослях папоротника и, вытащив оттуда пластиковый пакет, протянул его Дане. – Ты впервые держишь в руках подобную штуку?

Она кивнула. В ярком лунном свете было видно, что ее красивое лицо побледнело.

– Нажимаешь эту кнопку, чтобы передать мне сообщение, отпускаешь – принимаешь ответ. Ты волнуешься? – он задал глупый вопрос. По ее лицу было ясно видно – она страшно нервничает.

– Успокойся, все не так страшно, как кажется. Если случится что-нибудь непредвиденное, действуй по своему усмотрению, хорошо?

– Я боюсь, что Большой Папа все-таки застанет тебя в своей комнате.

– Ну и что он сможет сделать? Убьет меня? – хмыкнул Роб, хотя и видел, что чувство юмора начисто покинуло Дану. – Если ты будешь стоять в тени вон того баньяна у загона для скота, ты обязательно увидишь, когда он будет уходить с площадки. Иди за ним, но не приближайся. Если он повернет к особняку, сразу де дай мне знать. Я успею выбраться из его спальни.

– Я сделаю все так, как ты сказал, – пообещала Дана. Увидев, что Роб собирается ее покинуть, она схватила его за руку и быстро поцеловала в щеку. – Желаю удачи.

Когда Роб взбегал по отлогому склону холма, на котором стоял особняк, он все еще улыбался. Ей-богу, он как ребенок радовался ее поцелую. Ему было приятно, что она за него волнуется. Все-таки она начинала оттаивать, ее чувства постепенно просыпались, и, возможно, его безумные надежды еще и осуществятся.

Сейчас же его тревожило лишь то, что в особняке всего одна лестница, по которой можно подняться к апартаментам Большого Папы. Увы, у него не оставалось запасного пути для отступления. Если его припрут к стенке, останется только надеяться на собственное везение. Гигантские папоротники, доходившие до третьего этажа, были недостаточно крепки, чтобы по ним спуститься вниз. Сообразительный малый, каким Роб себя считал, всегда должен иметь запасной план действий, но взять его на этот раз было неоткуда.

Через десять минут Роб с трудом переводил дух уже в комнатах Большого Папы. Ставни на окнах были плотно закрыты, и после яркого лунного света комната казалась ужасно темной, за исключением нескольких светящихся точек. Роб вытащил из заднего кармана переговорное устройство.

– Ква-ква, – проскрипел он в рацию, подражая звуку, издаваемому лягушкой-быком. Они обитали в Местных прудах в огромном количестве и по вечерам Устраивали настоящие концерты. Их кваканье разносилось далеко в округе, и к нему уже все привыкли. Роб условился с Даной, что произнесет это кодовое слово, когда будет на месте.

– Ква-ква, – отозвалась Дана. Это означало, что она на своем посту, а Кольтран на танцплощадке. Роб засунул передатчик в карман, вытащил карманный электрический фонарик и включил его. – Черт побери, вот это да!

16

Дана ответила Робу условным сигналом и облегченно вздохнула. Он был уже на месте, а Большой Папа танцевал с Минервой. Посмотрев на светящийся циферблат часов, Дана помолилась, чтобы удача не отвернулась от Роба. Она считала, что за несколько минут он должен управиться с делами и вернуться к ней.

Гряда облаков заслонила луну, и Дана, воспользовавшись темнотой, отошла немного в сторону от ствола дерева, чтобы лучше видеть, что происходит на танцплощадке. Роб знал, что делал, когда выбрал этот широколистный, со свисающими вертикально вниз ветвями баньян в качестве места для наблюдения. Дереву было более сотни лет, ствол его был громаден, а корни вытянулись по земле подобно щупальцам. Однажды Дана рассказывала об этом дереве Джейсону и сравнила гигантский баньян со спрутом. Это был действительно древесный спрут, его приствольные корни доходили ей до колен. Гирлянды мха обвивали ветви дерева. «Скорее всего здесь меня и в самом деле никто не заметит», – успокаивала себя Дана. Сказать, что она ужасно нервничала, будет слишком мягко, потому что сегодня Дана впервые чувствовала себя на грани истерики.

Музыка смолкла, и распорядитель объявил короткий перерыв в танцах. Гости начали парами разбредаться по своим коттеджам. Запутывая висячие гирлянды из мха, по деревьям прошелестел ветер, предвещающий дождь.

– Пожалуйста, только не надо дождя, – молилась Дана шепотом. Это будет всего лишь короткий тропический ливень, но он означал конец празднику. Будто в ответ на ее молитву, показался краешек луны, а затем, спустя несколько секунд, на небосклоне засияло во всей красе ночное светило.

Дана взглянула на часы и поняла, что Роб находится в апартаментах Большого Папы всего-то пять минут. А ей казалось, что прошла вечность. Она поднесла к уху переговорное устройство, чтобы не пропустить двойного «ква-ква» – сигнал о том, что Роб уже в безопасности. «Что он там копается?» – Дана была просто вне себя.

– О, черт! – громко воскликнула она, увидев, что Большой Папа тоже решил пройтись в сопровождении Минервы.

Дана подавила отчаянный приступ страха и взяла себя в руки. Она надеялась, что они направятся в бунгало Минервы, в дальний конец ранчо. Если так, то Роб успеет благополучно смыться.

Дана осторожно вышла из укрытия и крадучись последовала за ними. Когда она достигла деревьев киви, она остановилась и мысленно возблагодарила луну, играющую в пятнашки с облаками, и деревья, отбрасывающие на землю густую тень. Затем Дана проверила, не следуют ли за ней охранники. Позади нее брела лишь одна пара, видимо, крепко перебравшая. Самогон сегодня лился рекой. Они шли в обнимку, пошатываясь, и распевали во все горло «Дом у дороги».

Повертев в руках миниатюрную рацию и не найдя куда ее пристроить, Дана затолкала ее за лифчик. Приглядывая за идущими впереди, Дана попутно размышляла о том, как удобны ковбойские сапоги для всяких Подобных дел. Шедшие впереди Большой Папа и Ми-Нерва внезапно повернули не налево, а направо.

– Куда это они? – пробормотала Дана, гадая, надо ли ей произнести трижды условное «ква-ква» чтобы Роб немедленно уходил из покоев Большого Папы. Дана с ума сходила от страха, но все же она решила не поддаваться панике. Похоже, любовники направлялись не в бунгало Минервы, но и не в комнаты Большого Папы.

Дана несколько отстала от них, сообразив, что эта часть пути ярко освещена. Теперь лунный свет и ночная праздничная иллюминация работали против нее. Здесь повсюду были установлены фонари для подсветки скалистых утесов из красной лавы, окруженных кружевными папоротниками и зарослями орхидей, которые трепетали при малейшем дуновении ветерка. Кроны деревьев освещались небольшими прожекторами, лучи которых медленно скользили по ветвям, создавая искусную игру света и теней. Крошечные лампочки в виде тюльпанов, установленные среди цветов и едва заметные днем, вытягивали свои шейки вниз, освещая змейкой вьющуюся тропинку, идущую вдоль садов к коттеджам.