Путешествие на Запад. Том 4 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У. Страница 88

Учитель и его ученики провели в саду целый день, любуясь его красотами, и вечером отправились в храм, где уже зажгли фонари, а затем в пригород, на предпраздничное гулянье. Оттуда они смотрели на город, который утопал в море огней.

Блещет весь огромный город,
Как в агатовых цветах,
И пышней великолепья
Не увидишь и в мечтах,
Словно яркою глазурью
Ниши светятся внутри,
И качаются повсюду
Расписные фонари.
А кругом светло, как в полдень,
И дворцы блестят вдали,
Озаренные огнями,
Как слюда иль хрустали,
Словно кто-то разноцветной,
Драгоценною парчой
Их изящно разукрасил
И поставил в длинный строй.
От мостов ложатся тени
И скользят по глади вод,
Будто движутся, качаясь,
И земля и небосвод.
Словно в пламени деревья –
То с раскидистых ветвей
Алый свет кругом струится
От несчетных фонарей.
Вдоль широких главных улиц
Люди весело снуют,
Свищут тоненькие дудки,
Барабаны мерно бьют.
Дым струится благовонный,
И над множеством ворот
Фонарей цветное пламя
До утра сиянье льет.
Там и сям сверкают горки,
И летят снопы огней,
Точно рыбы и драконы
Из пылающих морей,
Стаи фениксов хвостатых
И огнистых птиц луань
Небо блеском испещряют,
Словно вышитую ткань.
Восхищаясь фонарями
И сиянием луны,
Беззаботно бродят люди,
Мирной радости полны,
И, блистая легким шелком,
Рой красавиц между тем
То играет на свирелях,
То поет на радость всем.
Мчатся с грохотом повозки,
Скачут кони, вьется смех.
Лица дев нежнее яшмы,
Не насмотришься на всех!
К ним стремятся с восхищеньем
Взоры щеголя юнца.
Нет числа живым виденьям,
Дивным видам нет конца!

Пока Танский наставник Сюань-цзан смотрел, как зажгли фонари в монастыре, и затем отправился в пригород и дошел до самой восточной заставы, глядя па гулянье, наступила уже вторая ночная стража. Утомившись, Танский монах отправился на покой.

На следующий день он обратился к монахам со следующими словами:

– Когда-то я дал обет приводить в порядок все пагоды, которые встретятся на пути, вот и сейчас хочу попросить вас открыть пагоду, чтобы я мог выполнить свой обет.

Монахи распахнули двери пагоды. Тем временем Ша-сэн достал рясу наставника и последовал за ним. Когда они прибыли в первый ярус пагоды, Танский наставник облачился и совершил молебствие перед изображением Будды, затем взял веник и обмел им пыль во всем первом ярусе. Потом он снял облачение и передал его Ша-сэну. Тот обмел второй ярус. Так, чередуясь, они обмели всю пагоду до самой макушки. На каждом ярусе они обметали пыль со статуи Будды, открывали окна и, прежде чем перейти в следующий ярус, любовались и восхищались этой великолепной постройкой. Уже вечерело, когда они закончили работу и сошли вниз. Повсюду зажглись фонари и потешные огни.

Наступала ночь пятнадцатого числа – праздник фонарей. Монахи обступили Сюань-цзана.

– Уважаемый наставник! – молвили они. – Вы видели праздничные фонари только у нас в монастыре и в пригороде у восточной заставы. А нынче вечером начнется настоящий праздник. Пойдемте в город, поглядим на «золотые фонари»! Каково ваше мнение?

Сюань-цзан с радостью согласился и вместе с Сунь У-куном и остальными учениками в сопровождении толпы монахов отправился в город на праздник фонарей.

Пышен праздник Юаньсяо!
Вслед за ночью новогодней
На пятнадцатое утро
К нам в дома стучится он.
В этот день впервые ветер
Веет ласкою весенней,
А прохладный синий вечер
Весь огнями озарен.
В шумном городе повсюду
Фонари висят цветные,
Мирным хором, стройным хором
Песни льются до зари.
И везде: вдоль главных улиц
И на площадях базарных
Ясным светом пламенеют
Расписные фонари.
Вот луна из тьмы восходит,
Круглым зеркалом сверкая:
То серебряное блюдо
Поднял в небеса Пин-и. [48]
Фонари внизу пестреют:
То волшебная ткачиха
На парчу кладет узоры
Прихотливые свои.
На луну в глубоком небе
Фонари свой блеск бросают –
Сразу небо вдвое ярче
Озаряется огнем,
А в ответ луна из мрака
Льет на них свое сиянье –
Сразу вдесятеро ярче
Блещут улицы как днем.
Над искрящейся рекою
На цепях мосты повисли,
До утра смотри любуйся –
Не насмотришься на них!
До утра броди вдоль улиц –
Сотой части не осмотришь
Фонарей разнообразных,
Вышитых и расписных.
Круглых, гнутых, шестигранных,
Сливовым цветам подобных.
Из материй, из бумаги,
Что блестит, как вешний лед.
Эти светят над дверями,
Вход приветливо украсив,
Те, качаясь на деревьях,
Ночь сияют напролет.
Эти с высоты свисают,
Словно грецкие орехи,
Те цветами ненюфара
Распустились на ветвях,
На больших шестах вдоль улиц
Черных львов плывут фигуры
Рядом с белыми слонами,
Будто в сказочных краях.
У навесов на высоких
Тонких мачтах реют в небе
Фонари – морские раки,
Черепахи и угри,
И, качаясь как живые,
Под карнизами резными
Блещут фонари-ягнята
И зайчата-фонари.
Вот фонарь летящий сокол,
Рядом с ним сидящий феникс,
Все сверкает от потешных,
От затейливых огней,
И на гнущемся бамбуке
С громким пением проносят
Злобно скалящихся тигров
И стремительных коней.
Вот на аисте могучем
И олене белоснежном
Долголетья бог проехал,
Что любому сердцу мил,
Вот горят, переливаясь,
«Кит» и «Рыбка золотая»,
На которых в дни былые,
Говорят, Ли Бо [49] уплыл.
Вон фонарь с огнистой горкой,
На которой, по преданью,
Сонмы духов отовсюду
Собираются в ночи.
Вон вращается, играя,
И другой фонарь чудесный,
На котором полководцев
Скрещиваются мечи.
Тысячи и сотни сотен
Праздничных домов сверкают,
На террасах и на вышках –
Всюду реют фонари,
И от их цветного блеска
На десятки ли сияньем
Облаков края покрыты,
Будто бликами зари.
Здесь – копыт веселый цокот,
Мелодичное бряцанье
Серебра чеканной сбруи
В самоцветах дорогих,
Там – повозок громыханье,
И за шторками сквозными
Прихотливые прически
Знатных модниц городских.
А из комнаток нарядных,
У перил узорных стоя
И украдкой раздвигая
Занавесок легкий газ,
Прислонясь к плечу подруги,
Взявшись за руки стыдливо,
С восхищеньем смотрят девы,
С торжества не сводят глаз.
У мостов, повисших круто
Над зеленою водою,
Крик и шум толпы нарядной,
Паланкинов длинный ряд.
Громкий хохот раздается
Средь веселия хмельного,
Ходят по двое гуляки
Забавляются, острят.
До утра нарядный город
Полон музыки и шума,
До утра не молкнет гомон,
И толпится пестрый люд.
До утра свистят свирели,
И рокочут барабаны,
До утра повсюду песни
Благозвучные поют.
вернуться

48

Пин-и – имя духа, который, по преданию, первоначально управлял силами Ян и Инь.

вернуться

49

Ли Бо (701 – 766 гг.) – прославленный поэт эпохи Тан.