Цена власти - Волков Олег Александрович "volkov-o-a". Страница 36

Третий день Большого сбора закончился.

Глава 4. «Сбор добровольцев».

Огромное стойбище быстро угомонилось. Тёмные небеса разразились тёплым дождиком. Часовые, обходя большую поляну, недовольно закутались в просторные плащи. Сложенные в большие кучи дрова отсырели. Брошенное в костёр полено долго исходит белым паром и лишь затем вспыхивает ярким пламенем. Зато спать под шум дождя одно удовольствие. Мерный стук капель навевает сладкие сны.

Четвёртый и последний день Большого сбора подводит черту под собранием племени. Всё, что можно обменять у соседей, обменено; сородичи вволю наговорились с друзьями и родственниками из других родов; матери проведали взрослых дочерей и налюбовались внуками. Руководство племени выбрано ещё на год. Обильные жертвы принесены, хвалебные гимны пропеты, люди достойно отблагодарили Великих предков за помощь и покровительство. Остался последний самый главный праздник в честь Великого Создателя. Именно в его честь люди сложили самые длинные и самые льстивые гимны, именно для жертвенного костра возле его идола до поры до времени припасены самые обильные жертвы.

На Земле Сергей был мало верующим человеком: антирелигиозной пропагандой не занимался, но и пост по средам и пятницам не соблюдал. Зато теперь… После чудесного появления в этом мире и волшебного дара Саян стал очень даже верующим человеком. Может он и не возносит молитвы небесам каждый день, публично не кается в грехах и не отстаивает слово божье с мечом в руках, но одно знает абсолютно точно: бог есть.

Место, где обычно стоят сородичи Мудрой Совы, чуть левее от входа в капище. Саян, находясь в плотном окружении сородичей, с затаённой в глубине души смесью обиды и восхищения взирает на возвышающийся идол Великого Создателя. Глаза до боли, до слёз и кровавых кругов вглядываются в начерченную на грубом камне трёхлучевую звезду с сильно закруглёнными концам. Разум тщетно пытается найти ответ на самый главный вопрос – зачем?

Длинное торжество благополучно завершилось. Духовное единство племени ещё раз скреплено общей верой в единых богов, духов и предков. А теперь самое интересное – буйный пир.

От рода к роду, от костра к костру протянулись разложенные прямо на траве шкуры. На грубые скатерти выплеснулись хранимые до сих пор запасы съестного. Варёные, копчёные, запечённые тушки уток, куропаток, тетеревов вперемежку с кабаньими окороками и вырезками из оленя. Миски и корзинки с лесными орехами, сушёными ягодами, мёдом и листочками молодой крапивы. В отдельных горшочках и кувшинчиках запретное для детей угощение – хмельная брага. Всё, чем только богаты первобытные охотники, щедрой рукой выставлено на всеобщее угощение.

Поддатые музыканты похватали инструменты. На большой поляне зазвучали маленькие оркестры дудок под бой бубнов, визг трещоток и аккомпанемент барабанов. Молодой охотник с осоловевшими глазами схватил лук и, дёргая тетиву, пытается подыгрывать музыкантам. Пустые кувшины с хмельным сдвинуты в сторону. Мужчины и женщины пустились в пляс. Визг. Гам. Топот. Религиозное наваждение и напряжение последних дней сваливается с людей рваными пластами. Забыты проблемы, оставлены дела, соплеменники веселятся до упаду.

Саян, ни в чём себе не отказывая, наелся от души. Но к хмельному так и не притронулся. На сегодня осталось ещё одно очень важное дело, нужна светлая голова. Подхватив копьё, Саян направился к палаткам рода Речной Цапли. Осуждающий взгляд супруги стрелой воткнулся в спину.

Там, вокруг большого костра, развернётся гвоздь программы – ритуальный танец-сбор добровольцев в очередной военный поход. На кого именно нападут искатели славы и самых ценных трофеев, решит утус Гобан, за отвагу и ярость в бою прозванный Лютым. Последние несколько лет именно он организует военные походы. Под его же руководством погиб Дисет, первый муж Инсы.

В окружении четырёх жён и многочисленных детей Лютый наливается хмельной брагой. Мутная жидкость течёт по густой бороде и капает на изрытую глубокими шрамами грудь. Но вот Гобан протяжно взревел и что есть силы шмякнул кувшин о землю. Осколки градом разлетелись в разные стороны. Мощным прыжком бывалый воин вскочил на ноги. Голова растрёпана, в руке огромное копьё. Покачиваясь из стороны в сторону, Лютый зашагал к большому костру.

Легкомысленная дудка тут же заткнулась, едва Лютый вышел на утоптанную вокруг костра площадку. Над притихшими людьми глухими ударами загудел могучий бубен. Тупой конец копья гулко стукнулся о землю. Взревев ещё громче, Гобан пустился в пляс. Корявые движения Лютого до краёв наполнены звериной силой и грацией. Танец-сбор начался.

Первым из толпы восхищённых зрителей выпрыгнул тощий парень. Подражая Лютому, молодой охотник протяжно взвыл. При ярком свете, Саян вгляделся в безусое лицо, первого соискателя легко узнать – утус Тач, сородич. Именно он вчера на церемонии выбора супруга остался без жены. Ни одна девушка не польстилась на его тощую фигурку. Теперь понятно, откуда в парне такая прыть. Он либо погибнет в налёте на недружелюбных соседей, либо добьётся уважения сородичей. Тогда, может быть, на следующем Большом сборе ему повезёт больше.

Выскакивать следом не стоит, Саян остался стоять в толпе восхищённых зрителей. Безумный танец и гулкий ритм большого бубна действуют как наркотический дурман. Хочется взвыть и пуститься в пляс. Но Саян всё равно остался на месте. Нужно дождаться, пока из толпы зрителей выпрыгнет последний доброволец.

Пять. Девять. Восемнадцать. Тридцать семь… И только когда количество добровольцев перевалило за восемь десятков, Саян взревел что есть мочи и прыгнул в круг танцующих. Следом выскочили Ягис и Ансив. Глядя, как друзья старательно тычут копьями в воображаемого врага, Саян улыбнулся: самые близкие товарищи по жизни всё же стали его самыми первыми последователями. А значит – будут и другие.

Всеобщий загул стих незадолго до рассвета. Когда восточный край неба окрасился в нежно-розовые тона, самые стойкие весельчаки разбрелись по палаткам. На измятых шкурах остались объедки былого изобилия. Обглоданные кости кучками валяются возле прогоревших костров. Под разбитым кувшином собрались остатки хмельной браги. На утоптанной траве валяются пояса, шапки, мокасины и надорванная женская юбка. С рассветом пятого дня Большой сбор закончился. Культурная, официальная и развлекательная части исчерпаны полностью.

Через несколько часов огромное стойбище кряхтя и нехотя начнёт просыпаться. Сверкая красными глазами, прижимая руки к гудящим с похмелья головам, люди свернут палатки, погрузят имущество в лодки и разъедутся по родным стойбищам. Большая поляна с древним дубом опустеет ровно на год. Дождь и ветер будут шевелить остывший пепел в жертвенных очагах. Через неделю трава оправится от потрясения и поднимется высокими стебельками. Под сенью зелёного ковра скроется низкая каменная ограда самого главного капища племени Звёздной Птицы.

Глава 5. «Налёт на стойбище».

Через восемь дней после Большого сбора отряд добровольцев собрался в месте слияния рек Аксор и Акфар. Громада Утёса, на вершине которого друзья появились пять лет назад, величественно и грозно возвышается над кромкой леса.

Столь важное и ответственное мероприятие как война с недружественными соседями просто так начинать нельзя. То, что предстоит всего лишь налёт на отдельный род, сути не меняет. Чтобы заручиться поддержкой Вема-защитника, нужно провести магический ритуал «Огненного поражения».

Когда Саян узнал, где именно проводят ритуал, аж крякнул с досады. Пять лет назад они понадеялись на осмотр с Утёса и не стали обследовать прилегающую местность пешком. А зря! На границе леса и выдающейся на юг песчаной косы стоит идол Вема-защитника метровой высоты. На его каменной поверхности высечены скрещенные топор и стрела. Ну а кострище с толстым слоем свежего пепла наверняка убедило бы друзей остаться возле Утёса и более тщательно обследовать округу. Но! Что было – то прошло.

Деревянную фигуру то ли медведя на тонких лапах, то ли кабана с круглой головой водрузили на кучу смоляных поленьев. Лютый, как организатор и руководитель похода, попал в сложенные дрова зажжённой стрелой. Огонь быстро охватил деревянную кучу и фигуру непонятного зверя. Двое охотников застучали в барабаны. Остальные пустились в неистовый ритуальный танец.