В оковах льда - Боталова Мария. Страница 34

Искупавшись, переодевшись и поужинав принесенной прямо в номер едой, я почувствовала себя намного лучше. Спать ложиться было рано, к тому же, просто не хотелось, поэтому, побродив по комнате, выглянув в окно, откуда открывался вид на уходящую вдаль пыльную дорогу, я уселась на кровать и всерьез задумалась, чем себя занять.

До чего досадно, что моя сумка, любовно собранная дома перед возвращением Гихеса, теперь неизвестно где находится! Ведь я сложила в нее не только необходимые для похода вещи, но также несколько интересных, а главное, непрочитанных книг – об арэйнах, о заклинаниях подчинения, о прочих ритуалах и силах эвисов. Как бы здорово было сейчас почитать перед сном, узнать что-то новое – учеба не надоедала мне никогда.

Однако недавние размышления о видах арэйнов подкинули весьма неплохую идею. Карта! Точно. Я могу попросить у Джаяра его карту и наконец изучить расположение кхарриатов Империи!

Охваченная энтузиазмом и жаждой новых знаний, я соскочила с кровати, бодрым шагом пересекла комнату, отворила дверь и, выскользнув в коридор, поспешила к соседнему номеру, где поселился Джаяр. Незапертая на ключ по какой-то причине, слегка приоткрытая дверь заставила насторожиться, а застигший меня на половине пути звон разбитого стекла по-настоящему напугал. Опасаясь, что с Джаяром что-то случилось, я сорвалась на бег и, дернув дверь на себя, влетела в комнату. Но представшая перед глазами картина вместо тревоги за огненного арэйна внушала отвращение.

Разбитое стекло некогда было граненым и, наверное, красивым стаканом, теперь валявшимся на полу жалкими неровными осколками, а под ними неторопливо растекалась небольшая лужица прозрачной темно-коричневой жидкости, отдававшей резким запахом спирта. Джаяр, чуть пошатываясь, стоял возле стола и, за неимением подходящей емкости, которую сам же разбил, прямо из горлышка опустошал бутылку, судя по надписи, с виски. Лишь после нескольких глотков, продолжая сжимать бутылку в руках, он развернулся ко мне и небрежно хмыкнул:

– А, Инира. Чего надо?

– Я…

Я потрясенно взирала на него и не знала, что сказать. Собственные намерения, а также мысли о карте Империи, вышибленные алкогольным духом и отталкивающим зрелищем, безвозвратно покинули голову.

– Джаяр, зачем ты это делаешь?

– Захотелось, – отозвался тот, на взгляд оценивая уровень жидкости, плескавшейся на дне бутылки. Нисколько не смущенный моим присутствием мужчина сделал еще один глоток.

– Разреши пройти, – вежливо раздался из-за спины женский голос.

Не успев сообразить, что происходит, я послушно отпрянула в сторону. Как только дверной проем освободился, в комнату вошла разносчица еды, на ее подносе в гордом одиночестве красовалась очередная бутыль с виски – близняшка опустевшей, совсем небольшая, но, учитывая, что по счету уже вторая – явно лишняя для опьяневшего, не без труда стоявшего на ногах арэйна.

– Спасибо, – сказала я, решительно схватив с подноса бутылку. – Можешь идти.

Девушка с копной длинных кудрявых волос цвета морской волны растерянно посмотрела на меня, затем перевела вопросительный взгляд на Джаяра, с недобрым прищуром застывшего покачивающейся статуей, но, поскольку его глаза прожигали исключительно меня, она покорно кивнула и, не желая привлекать к себе гневного внимания, тихо выскользнула из комнаты.

– Что ты себе позволяешь? – недовольно спросил Джаяр, делая неуверенный шаг в мою сторону. Наверное, на арэйнов алкоголь действовал несколько иначе, нежели на людей, а может, такова особенность Джаяра, но говорил он вполне связно и внятно, зато координация движений давала заметные сбои.

– Тебе уже хватит, – твердо сказала, отступая назад. Я никогда не понимала, зачем люди пьют и доводят себя до подобного состояния. Разве может быть приятно, когда путаются собственные мысли, когда личность расплывается, уносимая на волнах измененного сознания, не в силах зацепиться за ускользающую реальность, а человек становится слабым, неспособным постоять за себя, ответить за свои поступки. Магия больше тебе не подчиняется, ты становишься уязвимым и жалким, готовым поддаться воле обстоятельств, поскольку своей воли у тебя не остается, как не остается возможности себя защитить. Как это может нравиться?!

Пусть в наших мирах давно не было войн, ни внешних, ни внутренних, но маг всегда должен оставаться наготове, со своими способностями, со своей силой, с кристально-чистым сознанием, зачастую являющимся главным оружием.

– Отдай, – потребовал Джаяр и метнулся ко мне, одновременно с тем потянувшись к бутылке с намерением ее отобрать. Однако реакция арэйна подвела – пока он приближался на заплетающихся ногах, я без труда успела поменять положение, выставив ему навстречу плечо свободной руки, а вторую отвела назад, себе за спину, подальше от цепких пальцев Джаяра. Арэйн все-таки запнулся о маленький салатовый коврик и движение завершал уже в свободном полете, без помощи крыльев – те взметнулись яркой бордовой волной, но падения не остановили.

На этот раз увернуться мне не удалось, и, прицельно сбитая телом, словно снарядом, я опрокинулась на пол, больно ударившись об него головой. Спас тот же коврик, слегка смягчивший удар, но перед глазами все равно запрыгали разноцветные точки, а, когда Джаяр сверху повалился на меня, из легких вышибло весь воздух. Разбитая бутылка, выскользнувшая из рук при падении, теперь печально истекала благоухающим на всю комнату виски.

– Что ты натворила! – прошипел Джаяр мне прямо в лицо. Клыки зловеще удлинились, выглядывая из приоткрытых, чуть пухлых губ, сейчас ярких, почти красных, что производило воистину неизгладимый эффект, однако запах алкоголя портил все впечатление.

Борясь с тошнотой и темнотой, набегающей на сознание от нехватки воздуха, я поморщилась, оттолкнула не слишком сопротивляющегося арэйна в сторону, сбрасывая его на пол, и попыталась подняться. Получалось плохо, руки дрожали и подламывались, но спустя какое-то время мне удалось встать на четвереньки и отдышаться, наполняя страждущие легкие желанным кислородом.

– Сам виноват, – буркнула я, усаживаясь на злосчастном коврике.

Пока я приходила в себя, арэйн тоже умудрился приподняться и ползком немного передвинуться, так что теперь сидел на полу, спиной прислонившись к кровати.

– Зачем? – спросила я, не давая ему продолжить обвинения. – Тебе так нравится напиваться?

– Я так отдыхаю… от реальности, – сказал Джаяр, разглядывая меня со странным выражением. Падение, хорошенько встряхнувшее арэйна, похоже, выбило большую часть алкогольного тумана из его головы, и карие глаза смотрели неожиданно осмысленно. Недовольство, раздражение, внутренние сомнения – все это отчетливо читалось во взгляде арэйна Огня. Наконец, что-то для себя решив, мужчина горячо добавил: – Ненавижу эту паршивую жизнь, этот мир, себя ненавижу! Я пью, чтобы забыться, хоть немного. Не думать ни о чем, просто расслабиться.

– А медитацию не пробовал? – невольно вырвалось у меня при слове «расслабиться». Его ненависть потрясала до глубины души. Как?! Как можно настолько ненавидеть собственную жизнь, самого себя? Кипящий взгляд Джаяра, в котором бурлило столько эмоций, негативных, темных, затягивающих в омут безнадежного, мучительного отчаяния, в котором он сам обреченно тонул, пугал меня, до дрожи, до рвущегося наружу крика. Но я молчала, продолжая ошеломленно смотреть на арэйна.

– Какая, к эвисам, медитация?! – вспылил Джаяр и вдруг, запрокинув голову, зло рассмеялся. – Ах да, я же с эвисом разговариваю! Забавно получается.

Хотелось вскочить с места и броситься прочь из комнаты, подальше от этого странного существа, от излучаемых им удушливых эмоций, от этих глаз, полных усталой ненависти загнанного зверя и презрения, прежде всего к самому себе. Усилием воли я заставила себя остаться, лишь подтянула ноги к груди и руками обхватила колени, как будто подобная поза давала защиту, ограждая от вязкого серого потока, что исходил от Джаяра и липкими щупальцами обвивал мою душу.