Покинутые (др. перевод) (ЛП) - Дуглас Пенелопа. Страница 7

Скука – мать всех пороков, и порок, похоже, до сих пор жил по соседству.

Что, черт возьми, со мной такое? Я этого парня даже не видела еще. Он не вышел из машины.

Но моему мозгу хотелось думать лишь о нем. Представлять его. В машине. Одетого во все черное, как

обычно. Как он прикасается ко мне под эту песню Chevelle.

Как Джекс выглядел сейчас?

Наконец-то добравшись домой, переоделась в спортивную одежду и пошла в тренажерный

зал с твердым намерением сжечь энное количество калорий в секции кикбоксинга. После чего

осталась в сауне, надеясь опустошить себя от каждого сексуального порыва, испытанного за день.

По большей части план сработал. По крайней мере, дышала я теперь ровно.

Как только вернулась с тренировки, приняла душ, нанесла минимум макияжа и высушила

волосы, затем перебрала вещи в поисках спортивных брюк и майки.

Пока не увидела одежду Тэйт, все еще лежавшую в ящиках.

Я улыбнулась, выхватив из стопки обрезанные джинсовые шорты. Надела их, с

удовольствием отметив, какие они удобные, но в то же время чертовски милые. Шорты выглядели

мешковато, висели низко на бедрах, однако были не слишком длинными и не слишком короткими.

Надев свою розовую майку, посмотрела в зеркало, задаваясь вопросом, что бы сказала моя мать.

Такие шорты она считала безвкусными. Хоть ей и нравилась Тэйт, мама подчеркивала, что ее

музыкальные пристрастия и стиль перенимать недопустимо.

Но матери здесь не было. А если меня никто не увидит, значит, ничего страшного.

Остаток вечера я провела, растянувшись на полу в гостиной, поедая макароны с сыром и

изучая файлы, переданные мне директором Мастерсом. Несмотря на то, что он предоставил учебные

планы, я напечатала более подходящие для Кейси инструкции на своем ноутбуке, добавив пару

уроков по ведению дневников, которые сама любила посещать в колледже. Сессии будут проходить с

понедельника по четверг с 08.15 до 12.00 и продлятся до середины июля. После этого мои сто часов

исправительных работ завершатся; я освобожусь до конца лета.

Пристально глядя на одно и то же предложение в течение пяти минут, наконец-то позволила

себе запрокинуть голову назад и закрыть глаза. Меня жутко бесил шум, доносившийся снаружи.

Буйная вечеринка началась в соседнем доме два часа назад монотонным гулом, однако сейчас

представляла собой смесь смеха, визга, громогласного рева моторов приезжавших и уезжавших

машин и беспрестанных взрывов музыки – ощущение складывалось такое, словно настоящие бомбы

детонировали под домом Тэйт. Сжав зубы, проворчала себе под нос:

–

Поверить не могу, что никто из соседей не жалуется на это.

Подскочив с ковра, подошла к окнам столовой, чтобы посмотреть, что же там происходит, и

услышала стук в дверь.

–

Джульетта? – позвал мелодичный голос нараспев. – Но что за проблеск света в том окне?

– От знакомых слов сердце встрепенулось; я улыбнулась.

– Ромео, Ромео, – отозвалась, развернувшись кругом. – О, зачем же ты Ромео?

Распахнула входную дверь, схватила свою кузину Шейн за руку, дав ей возможность сгрести

меня в охапку, а затем опрокинуть назад так низко, что мои волосы коснулись деревянного пола.

Она крепко сжала меня в объятиях.

–

Тебе нужно подстричься, кузина. Я подняла голову.

– У тебя изо рта воняет так, будто там кто-то умер.

Шейн подняла меня обратно и чмокнула в щеку, после чего прошла в гостиную.

– Как ты? – спросила она с таким настроем, словно с нашей последней встречи не прошел

целый год.

– Превосходно. Ты?

– Ничего, что несколько рюмок или пуля в голову не излечили бы.

Я замешкалась, проследив за тем, как она рухнула в кресло и сгорбилась. Хоть мы и виделись

редко после поступления в колледж, разговаривали друг с другом, по меньшей мере, раз в неделю; со

временем ее шутки стали казаться мне все более и более тревожными. Подобные мимолетные

комментарии звучали постоянно.

Шейн – моя единственная кузина, так как мы были единственными детьми у наших

родителей, поэтому я с ней очень сблизилась. Мне нравилось ее красноречие и непринужденный

юмор, однако это не ослабляло подозрений, что ей нестерпимо хотелось покинуть дом и расправить

крылья.

– Осторожней, – предупредила. – Я могу на самом деле начать беспокоиться о ком-то

помимо себя.

–

Вот новости-то будут, – поддразнила Шейн, сложив руки на животе. – Итак… с тобой

действительно все в порядке, Джульетта?

Она единственная использовала мое настоящее имя: Джульетта Эдриан Картер. Все

остальные звали меня Кейси.

– Я в норме. – Я кивнула и села на пол, разведя ноги по сторонам от ноутбука. – Ты?

– После твоего возвращения стало лучше.

Шейн окончила школу в этом году, а осенью уедет в колледж в Калифорнию. Но даже там ей

особой свободы не видать. Ее родители согласились оплачивать обучение в другом штате только при

условии, если она поселится со своей бабушкой… по отцовской линии… в Сан-Франциско.

Мою кузину это не особо обрадовало, но она смирилась. Мне казалось, что Шейн нравилось в

Шелбурн-Фоллз – здесь у нее было много друзей, однако, несмотря на это, ей хотелось оказаться в

среде с численностью афроамериканского населения выше десяти процентов.

Ее папа – черный. Он любил наш город, насколько я могла судить, ему тут было удобно, а

Шейн жаждала больше разнообразия, больше культуры, больше всего.

Прочистив горло, она оперлась на колени.

–

Чем занимаешься? – Ее вопрос прозвучал скорее как обвинение. Я заглянула в ее

потрясающие ореховые глаза.

–

Готовлюсь к своим общественным работам. На лето я назначена репетитором у нового

потока выпускников.

–

Слышала. – Шейн посмотрела на меня так, будто пришла в замешательство. – Я имею в

виду, почему, черт возьми, ты замуровалась тут, когда хотя бы раз в жизни Лиам или гребанная

Сандра Картер не держат тебя на поводке?

– Ты знаешь, что я тебя люблю, – начала, – но в моем распоряжении обустроенный тихий

дом и

вибратор в спальне наверху. Мне и так неплохо, – пошутила я. – К тому же, Шейн, ты

всерьез думаешь, что мне следует искать новые проблемы на свою голову?

–

Далеко идти не придется. – Ее дразнящий тон прозвучал соблазнительно. – Ты не

заметила начавшуюся по соседству вечеринку?

Ах. Теперь я поняла. Окинув взглядом наряд Шейн, заметила обтягивающую черную мини-

юбку и белую майку. В отличие от моей, та была украшена пайетками, окружавшими вырез и

спускавшимися полосой по центру спереди. С кожей цвета кофе с молоком, темными

выпрямленными волосами, спадавшими ниже лопаток и длиннющими ногами она была неотразимо

прекрасна.

У меня возникала мысль – обращал ли Джекс на нее внимание когда-нибудь? Мне было все

равно.

–

Да, еще как заметила, – пробубнила я. – Думаю, вибрация от музыки уже сотрясает

фундамент этого дома.

– Ну, я собираюсь туда. И ты тоже.

–

Нет уж. – Я горько рассмеялась и распаковала подушечку мятной жвачки, которую

затем закинула в рот. – От Джекса одни неприятности. У меня нет желания там появляться.

– Нет, есть. Все хотят туда. И каждая девушка ладит с Джексом.

Я не удержалась. Посмотрела на нее с выражением, передавшим мое негодование, я уверена.

Но потом быстро опустила взгляд. Образы того, как Джекс трахался с теми двумя девчонками пару

лет назад, всплыли в памяти. Сразу подумала обо всех, с кем он был после этого, и я…

Я сжала обертку жвачки в кулаке.