Букет полыни (СИ) - Романовская Ольга. Страница 22

- Письмо моё было невинно. Заметьте, я не упоминала о том, что в первую брачную ночь у меня было два мужа. Я всего лишь хотела узнать то, о чём не имею понятия. А вы… Чем я заслужила подобное обращение? Тем, что пишу кому-то, что не заперлась в келье, как монахиня? Бог видит всё, милорд, он зачтёт всем по делам их!

Виконт процедил сквозь зубы:

- Иногда тебе надлежало бы молчать, потому как ты не думаешь перед тем, как говорить. А посему давать таким, как ты, перо - предосудительно. Вам дали слишком много воли, миледи, привив слишком мало добродетели.

И вот она сидела у себя, глотая слёзы. Пока бежала сюда, натолкнулась на собак. То ли муж их науськал, то ли они привыкли травить всё, что движется, но Стефания едва успела скрыться от них за дверью, пожертвовав частью подола платья.

Близилось время ужина, но есть ей не хотелось, при одной мысли о ней молодую женщину тошнило. Она чувствовала себя подавленной и разбитой.

Теперь внутри вдруг всколыхнулось чувство вины. Стефания боялась, что была излишне груба с супругом, что неоправданно подняла на него руку, ведь она нарушила запрет. И Хлоя действительно не отличалась добродетелью, сама Стефания осуждала её, боясь, что сестра уже уготовила себе место в аду.

Не стоило выносить подобные вещи на всеобщее обсуждение: письмо наверняка прочтут все члены семьи. Одно дело - спросить лично, на ухо, взяв слово, что сестра никому не расскажет, и другое - публично обсуждать альковные дела мужа, ещё и так подробно. Кто поручится, что торговец не вскроет письмо, не поинтересуется его содержанием?

Но пощёчина до сих пор жгла кожу, вызывая желание хоть как-то устыдить мужа, а то и насолить ему.

В дверь постучали.

Стефания замерла, не спеша открывать.

Собачий лай смолк: то ли псам наскучило пугать свою жертву, то ли у двери стоит их хозяин.

Стук повторился, но молодая женщина и не подумала сдвинуться с места. Потом всё же пересилила себя, подумав, что своим поведением сделает ещё хуже.

Вопреки ожиданиям, вместо виконта в комнату вбежал Бонго и развалился на шкуре у камина. Вслед за ним вошёл и Сигмурт. Глянул на растрёпанную Стефанию и покачал головой.

- Придумали, право, лезть ему под руку после проигранной тяжбы! Дело-то пустяковое, никакого урона, только испортило Ноэлю настроение. Что, ударил? Слышал, вы письмецо написали… За это?

- Какая вам разница? - буркнула Стефания. - Да, я негодная жена, да, он был в своём праве. Вы-то зачем пришли?

- Да затем, что вы себя голодом морите.

- Быстрее умру - быстрее отмучаюсь!

Ей вдруг действительно захотелось умереть, как тогда, в первое утро супружеской жизни.

Сигмурт осуждающе глянул на неё и сел на кровать, жестом указав на место подле себя. Стефания отказалась, осталась стоять, всем своим видом выказывая готовность к сопротивлению. Деверь вздохнул, пробормотав: 'Вот ведь строптивая!', встал, подошёл к ней и глянул на распухшую губу.

- Что, больно? Бывает и больнее.

- Знаю, - прошептала Стефания.

Сигмурт провёл рукой по её волосам, с усмешкой поинтересовавшись:

- Пожалеть тебя, что ли? А то вечно глаза на мокром месте, всю неделю ревёшь в три ручья. Смотри: не возьмёт брат на свадьбу, если с таким постным лицом будешь его встречать.

- Видеть его не могу: тошнит! - забывшись, проговорилась Стефания и зажала рот рукой.

Что она делает, о чём думает? Теперь виконт точно оставит её в Овмене.

- Тошнит? - ухватился за её последнее слово деверь и заглянул в глаза. - В прямом или переносном смысле?

Стефания промолчала. Она понимала, на что он намекал, но не могла сказать ничего определённого. Вроде бы, признаки и были, а, вроде, и нет. Рано ещё судить, нужна ещё хотя бы пара недель.

- Ну, и как? - не отставал Сигмурт. Глаза его загорелись, рука легла ей на живот.

- Может быть, - смущённо пробормотала Стефания. - Когда уверюсь, скрывать не стану.

Её подняли на руки, усадили на постель и протянули чистый носовой платок.

- Задержка? Насколько?

- Почти три недели. Только ещё рано говорить, милорд…

- Вполне, - расплылся в улыбке Сигмурт. - То-то ты дуришь. И от кого? По срокам, - он начал подсчитывать, - очень даже может статься, что от меня. Ты сделала то, что я велел?

- Ну, я… Я говорила, что у меня эти дни и голова болит. Что мне священник запретил до праздника. Но если он не желает слушать…

Деверь расхохотался, привлёк её к себе, устроив голову на плече.

- Конечно, он не станет слушать подобной чуши. Ладно, - голос его стал серьёзнее, - спрошу потом врача, когда ты зачала. Но два к одному, что ребёнок мой.

- Я прелюбодейка, - отстранившись и закрыв лицо руками, прошептала Стефания.

- Ну перестань! - Сигмурт обнял её, ласково погладил по спине. - Где тут прелюбодейство углядела? Разве твой муж и не поделил тебя со мной? Разве мы не вместе тобой обладали? Ну да, я иногда тайком от Ноэля - так он мне благодарен должен быть за то, что его жена бояться перестала. Ты не с конюхом спала, даже не сама приходила. Или не нравилось? Ну, Стефания, кого бы ты предпочла?

Стефания невольно улыбнулась: соперничество, извечное мужское соперничество. Не в силах стать старшим в семье, Сигмурт хотел превзойти брата во всём другом, увести у него жену, сделать наследником своего сына. Она, несомненно, для него лишь средство, но он тысячу раз прав: за защитой она прибежит к нему. Больше не к кому. Только встанет ли он на её сторону? Вряд ли. Сибелги не отпускают свою добычу.

Нечего ей использовать, это она кругом повязана. У одного брата поводок короче, у другого - длиннее.

Но деверь требовал ответа, и Стефания прошептала:

- Вас.

Торжествующая улыбка тронула губы Сигмурта. Он погладил невестку по волосам, а потом поцеловал, осторожно коснувшись разбитой губы. Стефания не оттолкнула его, решив, что заслуживает немного ласки. Пусть и не от мужа, пусть и корыстной. Но ведь Ноэль не способен даже на такую, твердит о супружеском долге… А когда он всё же проявляет к ней интерес, его прикосновения ничем в ней не отзываются.

Нет, того, о чём говорила сестра, Стефания не испытывала, ей просто были приятны поцелуи и ласки, которыми деверь приручал её, преодолевал её неприязнь к мужчинам. Она бы с радостью согласилась, если б всё на этом и окончилось, но такого не бывало.

Вот и сейчас Стефания не противилась поцелуям и покусываниям, даже прикрыла глаза и робко ответила на один из поцелуев. Мужу она никогда не отвечала.

Сигмурт снова приник к губам Стефании, настойчиво требуя участия. Потом отстранился:

- Ладно, будет с тебя, пташка. Надеюсь, первую часть долга ты мне отдала. Хотя, кто знает, может, в твоём чреве девчонка. Брату скажешь через неделю - как раз уверишься, что не заболела чем. И такое случается, а тут нужно без обмана. Да и не тошнит что-то тебя. Хотя, говоришь, женских нет… Словом, обождём.

Он встал и направился к двери, свистом подозвав задремавшего Бонго. Усмехнувшись, добавил, обращаясь к Стефании:

- Если холодно станет, постель могу погреть. Хотя, сдаётся мне, братец тебя сегодня приберёт. Может, и меня позовёт развлечься.

- А разве можно быть с мужчиной, когда ждёшь ребёнка?

- Пока это лишь предположения. А что до мужчины - можно, ещё как можно. Двое тебе тоже не помешают, только аккуратнее нужно быть. Вот когда живот появится, то тут уж с одним. Потом и вовсе только язычком работать будешь.

- Ваше поведение оставляет желать лучшего, - скривилась Стефания. - У вас манеры простолюдина.

- Да-а-а? - протянул Сигмурт, вернувшись к невестке. - Ты сравнивала?

- Ваши пошлые шутки не уместны. А что до ваших желаний и желаний вашего брата… Ни он, ни вы не Его величество, а я не королевская фаворитка, чтобы собачонкой прыгать перед вами. Любовница знает, ради чего старается, её осыпают деньгами, землями, драгоценностями, а я супруга. Между тем, меня принуждают быть наложницей.

Деверь ответил на её пылкую речь скупыми аплодисментами.