Меченая: Скала (СИ) - Филон Елена "Helena_fi". Страница 63

«Мою» улыбочку.

И я бы сидела так вечно. В его объятьях, укутанная его теплом. Если бы только и проблемы решились сами собой. Просто пролетели мимо. Или мы пролетели бы мимо проблем, куда-нибудь подальше от Скалы, как можно дальше… Но такого не бывает. Только не со мной.

Судьба так просто не отпустит. Она будет пытать меня, пытать и испытывать, пока я однажды окончательно не сломаюсь и не признаю своё поражение.

Пока что я к этому не готова. Только не теперь, когда его яркие губы так близко. Когда сердце бьётся рядом с моим. Когда глаза больше не кажутся двумя бездонными океанами смерти…

— И что дальше? — полушёпотом произнесла я, но эхо всё равно подхватило слова и подкинуло к самому потолку. — Сколько мы будем здесь сидеть?

Чейз поглаживал меня по щеке. Согревал ладонью спину под курткой и толстовкой.

— Город в оцеплении, — сказал он. — На воротах за сотню рафков. Твари расставлены на несколько километров по периметру.

— Чтобы никто не сбежал.

Это не было вопросом, но Чейз всё равно кивнул:

— Скала по большей части наполнилась рафками, сейчас я их хорошо чувствую. Они как… в общем… их запах везде, я не могу этого объяснить. Просто знаю, что в городе тварей не много.

— Потому что люди нужны им живыми…

Чейз сделал то, на что я всё никак не могла решиться: взял мои руки в свои и положил на горячую шею. Искорки огня приятным покалыванием разбежались по коже, и я почувствовала несравнимое ни с чем облегчение. Осталось только зашипеть, как реакция на столкновение горячего с холодными.

— Зачем им люди? — спросил Чейз.

— Не уверена. Но Леон постоянно твердил о какой-то новой эре. Думаю, это и есть их план — сотворить армию непобедимых созданий.

— Они сгоняют всех к площади.

— Ты это чувствуешь?

— Скорее догадываюсь.

— Ладно, — я сдула с глаз надоедливую чёлку, — так что мы будем делать? Найдём машину? Прорвёмся через оцепление? Твари ведь боятся тебя, нас даже преследовать не будут. Останется только с рафками разобраться…

Главный вопрос я задала после многозначительной паузы:

— И куда мы отправимся?

Чейз не отвечал. Но ответ был и не нужен.

Я задала изначально глупый вопрос.

— Ты вернёшься в Крест.

Чейз облизал губы и на миг опустил глаза:

— Я должен.

— Я знаю. Давай забудем. Ты нужен Ронни, а я не законченная скотина, чтобы просить тебя остаться со мной!

Чейз помолчал, пристально глядя мне в глаза, рука, поглаживающая мою холодную щёку остановилась:

— Ты не уйдёшь.

— Уйду. Я не вернусь в Крест.

Чейз выглядел так, будто получил ответ не на тот вопрос. До меня дошло только спустя целую вечность:

— Я должна.

— Ты даже не знаешь, здесь ли она.

— Я не могу уйти, пока не удостоверюсь, что Кристины нет в городе.

— И что если нет?

Я сглотнула тугой ком в горле:

— Значит, я узнаю, где она.

— И найдёшь.

— И найду.

Губы Чейза тронула печальная улыбка:

— Для чего? Чтобы она опять отправила тебя обратно?

Я и не думала злиться, потому что и в моей голове уже возникала эта мысль. Но разве я могу поступить по-другому? Разве могу забыть об этой девочке? Если в Ангеле она была в относительной безопасности, хоть и с промытыми мозгами, то вариант её превращения в кого-либо вроде рафков, сразу отменяется! Что я за дрянь такая, если зная, какая над ней нависла угроза, сделаю вид, что ничего не происходит?..

У Чейза есть Ронни. И если Чейз сомневается в моей потребности найти Кристину, в моей ответственности за неё, то нам не по пути.

— Я помогу её найти…

И Чейз поцеловал меня. Горячие влажные губы накрыли мои и в этот миг в голове ничего не осталось. Никаких мыслей. Никакой борьбы. Никакой скорби и сожалений.

Были я и он, в нашей маленькой хрупкой вселенной. Такой невесомой и так много значимой. Мой якорь… Моя боль… Мой камень на шее, тянущий ко дну. Мои крылья, воспаряющие к небесам. Мой оплот надежды. Маленький островок — единственное место, где такая как я всё ещё может существовать.

Если я не вернусь вместе с ним в Крест, то уже не вернусь никуда. Потому что единственный смысл бороться за место под солнцем пропадёт.

А я не вернусь.

Каждый его поцелуй открывал во мне что-то новое. Закрывал старые двери и распахивал настежь потайные, о которых я даже не подозревала.

Я чувствовала. Чувствовала! Его! Себя! Я жила! Не просто существовала. Во мне бурлила сама жизнь! Каждый поцелуй был наполнен жизнью — лучшей из её сторон.

Страстный, нежный, глубокий, ненасытный… Я запоминала каждый! Навеки-вечные сохраняя в памяти. Я терялась в этом буйстве красок, в эмоциях взрывающихся в сердце.

Его губы на моих губах, сплетенье языков, руки ласкающие кожу, тёплое дыхание, порождающее волны дрожи где-то в самом низу живота и две заблудшие души, нашедшие утешение друг в друге.

«Ты умрёшь из-за него»…

Умру.

«Он не заслуживает доверия».

Никто не заслуживает доверия.

«Он убьёт тебя».

Он уже меня убил.

«Чейз убьёт тебя. Вот увидишь».

Я заставила себя отстраниться от его губ, тяжело дыша, хватая ртом воздух и тихо прошептала:

— Мы ведь в одной команде, да Чейз?..

Чейз накрыл мои губы новым страстным поцелуем, но я опять отстранилась:

— Мы на одной стороне?

Чейз медленно выдохнул, его глаза улыбались, я не сразу дала определение этому его новому взгляду. Смесь умиления и горькой печали.

— Ты никогда не будешь мне доверять, — прошептал он, вырисовывая невидимые узоры пальцем по моей шее.

— Считаешь, должна?

— Нет. — Чейз едва заметно помотал головой. — Не должна. Я не прошу тебя верить мне до конца… Просто будь со мной.

— Потому что ты дал нам шанс?

— Потому что мы дали шанс друг другу. И я буду держаться за него до конца.

В его глазах, как и в моих, осталось много чего недосказанного, но я не знаю, появится ли ещё когда-нибудь возможность сказать друг другу всё до конца. И не ускользнёт ли этот шанс, который мы дали друг другу и который подарила нам сама жизнь, в следующую минуту.

Поток ледяного воздуха ударил в лицо и я не сразу поняла, что стою на ногах. В эту самую «следующую секунду» произошло слишком много, чтобы выстроить в голове правильную цепь событий.

Я лишь видела, как Чейз понёсся к двери… Как эта самая, тяжёлая дубовая дверь ударила по нему с силой великана. Помню, как ураган ворвался в старую церковь и заставил целые ряды скамеек оторваться от пола и взлететь к потолку, где те же несчастные птицы пробивали головами стены, в поисках выхода.

Я и Чейз стали эти птицами. Церковь стала нашей клеткой. Наши чувства овладели слишком большой частью разума, притупив слух, притупив ощущение реальности… Даже Чейз попался на эту удочку… он не учуял опасности, когда она была так близко.

Я говорила — чувства погубят нас обоих. Чувства — сделают нас слабыми в самый неподходящий момент. Роксана была права: Чейз убьёт меня. Только и я, тоже, убью Чейза. Каждый из нас знал, что так будет… Рычаг опущен, мы сами его опустили, когда наивно решили, что сможем с этим справиться.

Чувства — погубят нас обоих.

Чувства, только что погубили нас.

Глупцов, верящих во что-то светлое в прогнившем насквозь мире.

Глупцов, цепляющихся за надежду, которой никогда не существовало.

Рафки окружали нас, заполняя церковь ураганом движений. Я находилась в самом центре бушующего торнадо, в толстой стене из воздуха. Смертельно опасной, непроходимой.

Чейз дрался. Вихрь каштановых волос мелькающий то здесь, то там — единственное за что взгляду удавалось зацепиться.

А потом я увидела самого странного человека в своей жизни. Не человека — рафка. Его светлая кожа, была не просто светлой, эту кожу можно сравнить лишь самыми белоснежными оттенками. Как чистый лист бумаги, как первый снег, как лебединое перо. Волосы убранные назад, ничем неотличимые от цвета кожа, не считая шёлкового блеска, отражающего свет с улицы из выбитых дверей. Губы, брови, ресницы… это какое-то искусственное, гипсовое создание покрытое глянцевой белой краской. Черты лица слишком мягкие, плавные… сложно определить, смягчают ли они впечатление производимого нездорового ужаса, или обостряет ещё больше. И я склоняюсь ко второму варианту, потому что два ядовито-красных глаза — два взорвавшихся жерла вулкана, буквально парализовали всё тело. Это не глаза… это два адских котла из самого сердца ада.