Золотая рыбка - Остин Несси. Страница 4

— Но… — начала было Лаура, однако, взглянув еще раз на решительное лицо молодого бизнесмена, благоразумно умолкла. В конце концов клиент всегда прав… но как же иной раз бывает сложно угодить! — Тогда, если не возражаете, давайте начнем. Девушки уже собрались и ждут. Как вчера, в студии на втором этаже.

— Ну что ж, идемте, — улыбнулся Натан. — И то, признаться, мне уже изрядно надоело быть судьей на этом подзатянувшемся конкурсе красоты.

— Мистер Форрест! — полушутливо возмутилась Лаура.

Но он посмотрел на нее совершенно серьезно.

— А что тут такого, миссис Крофт? В определенном смысле это и есть конкурс красоты… ну и отчасти, конечно, еще определенных актерских способностей, но уже в меньшей мере. Мы же не «Войну и мир» снимать собираемся. А когда несколько десятков красивых женщин собрались и ждут, чтобы мы оценили их внешность, шарм и сексуальную притягательность, как это назвать иначе, кроме как конкурсом красоты?

Кстати, о сексуальной притягательности, подумала Лаура. Сознает ли стоящий перед ней красавец бизнесмен, сколько этого самого качества таит в себе каждый его жест и взгляд? Даже будучи на добрых два десятка лет старше Форреста, Лаура Крофт не оставалась совсем уж невосприимчива к этим флюидам. А что уж говорить о молоденьких дурочках, что приходят на пробы! За три прошедших дня ей уже надоело видеть, какие становятся у них лица, стоит лишь предполагаемому работодателю войти в студию.

— Но ведь дело не в одних лишь внешних данных, верно? — спросила Лаура, продолжая начатый разговор. — Иначе вы бы давно уже на ком-нибудь остановились. Мы с вами успели перевидать множество красивых женщин. Наверное, вы привыкли во всем добиваться совершенства, не удовлетворяться промежуточными вариантами. Признайтесь, в этом и заключается секрет вашего успеха?

Натан пожал плечами.

— Возможно. Отчасти.

Но только отчасти. Сам он считал, что во многом обязан успехом неугомонному и непоседливому характеру. Именно эти черты характера заставляли его вечно бежать вперед. Он как огня боялся скуки и рутины, убивающих творчество во всем, даже в самом сухом-рассухом бизнесе. А потому всегда стремился обогнать время, придумать что-то новое.

Вот и сейчас никто еще не знал, что рекламная кампания должны стать его лебединой песней. Именно этого последнего штришка и недоставало, по прикидкам Натана, для того чтобы вывести их торговую марку на пик популярности, добиться максимального успеха. Но пожинать более отдаленные плоды этого успеха предстоит кому-нибудь другому. Натан собирался продать компанию и заняться чем-нибудь новым, найти еще не вспаханную ниву, где будет к чему приложить руки. Создать себе трудности, которые придется преодолевать, начиная очередное восхождение к успеху и славе.

А потом что? Натан не в первый раз слышал тоненький голосок сомнения, задающий одни и те же вопросы, на которые не так-то легко было дать ответ. Сколько еще вершин намерен ты покорить? И чего ты хочешь этим добиться? Известности? Она у тебя уже есть. Денег? Их у тебя тоже куда больше, чем может понадобиться обычному человеку. Счастья?

По губам молодого человека скользнула саркастическая улыбка. Что такое счастье? Золотая рыбка, которая на миг мелькнет перед тобой в прозрачной глубине и исчезнет, будто ее и не было. И неясно: то ли видел ее воочию, то ли тебе померещилось? Нет, уж лучше гнаться за более реальными и ощутимыми ценностями, чем за ускользающим видением.

Запыхавшись, выбиваясь из сил, Габриель взбежала на второй этаж. Призрак неудачи по-прежнему витал перед ней. Полоса мелких неурядиц как началась с известия, что сегодня последний день проб, так решительно не собиралась заканчиваться. Сначала никак не удавалось поймать такси, потом еще эта пробка…

Вихрем проносясь через холл, она успела краем глаза заметить свое отражение в настенном зеркале. Ну и пугало! Щеки пылают, взгляд загнанный, волосы всклокочены. Да уж, вылитая мисс Современность! Мисс Растрепа-Торопыга, вот она кто!

Ну и ладно, сказала себе молодая женщина. Она ведь пришла не пробоваться на роль, а просто посмотреть на мистера Форреста. Пробы — просто удобный предлог.

У лестницы стояли, о чем-то беседуя, две женщины. При появлении запыхавшейся Габриель, обе умолкли, скептически оглядывая ее с головы до ног.

— Где проводят пробы для компании Форреста? — выдохнула она.

Беата всегда ждала подругу у входа, так что внутри киностудии Габриель бывать еще не приходилось. В иное время она бы с превеликим любопытством осмотрелась бы вокруг, но сейчас время поджимало.

Одна из женщин словно бы заколебалась, зато вторая ехидно улыбнулась и показала на дверь в конце длинного коридора.

— Там. Но вы опоздали.

— Знаю, — простонала Габи, из последних сил устремляясь туда.

Распахнув дверь, она в первое мгновение ошеломленно замерла на пороге, чуть не сбитая с ног волной экзотических, пряных запахов. Ей, непривычной к законам мира кино, все кругом казалось странным и чуточку неестественным. Помещение было битком набито женщинами. Красивыми женщинами. Причем сразу становилось ясно: все они близко к сердцу приняли тему современности. Несмотря на волнение, Габриель с трудом подавила улыбку.

Одни из соискательниц щеголяли обтягивающими кожаными брюками клеш, вызывающе короткими маечками и диковинными прическами. Другие уместнее смотрелись бы на каком-нибудь сборище хиппи, чем в суетной атмосфере киностудии. Третьи, наоборот, предпочли имидж суперсовременных преуспевающих женщин: деловые костюмы, очки с массивной оправой, строгие блузы. Четвертые, избравшие стиль вамп, отличались обилием краски на лице.

— Прощу прощения, — пробормотала Габриель, когда все до единой головы повернулись в ее сторону.

Однако уже в следующий миг все также дружно отвернулись от нее. Обводя помещение взглядом и пытаясь отдышаться, Габриель обнаружила, что женщины как завороженные уставились на одного и того же человека. Мужчину.

Сама Габриель не сразу заметила его — он стоял в углу. Но стоило ей остановить на нем взгляд, как она уже не понимала, почему не увидела его в первую же секунду, — столько бьющей через край энергии, жизненной силы и притягательности исходило от него.

Вот он тоже посмотрел в ее сторону. Глаза их встретились — и Габи сначала отшатнулась, пораженная напряженной интенсивностью его взгляда, а потом замерла точно загипнотизированная. Сердце забилось чаще, дыхание перехватило. Молодая женщина сама не понимала, что с ней творится.

— Простите, — заплетающимся языком пролепетала она. — Я… я опоздала.

— Чертовски верно подмечено, — с издевкой в голосе согласился он.

Только привычка скрывать свои чувства на людях — ведь учительница обычно не демонстрирует школьникам своих переживаний — помогла Габриель сохранить невозмутимое выражение лица. Внутри же у нее все оборвалось. Голова закружилась, колени подкашивались. Она невольно провела языком но пересохшим губам.

Нечасто в жизни случаются столь пронзительные моменты озарения, как тот, что выпал сейчас на долю Габриель. Она не понимала как, но, едва взглянув на Натана, уже не сомневалась: в письме написана чистая правда, это и в самом деле сын барона де Руивьена. И дело было даже не во внешнем сходстве — хотя и оно, как теперь видела Габриель, просто бросалось в глаза. Те же резкие черты красивого лица, тот же изгиб губ, те же «фамильные» иссиня-черные кудри, тот же разворот плеч. Нет, было в нем еще что-то трудноопределимое, трудноуловимое, но несомненное. Быть может, врожденный аристократизм? Нет, не только… Хотя и он, разумеется, тоже.

Габриель помнила, какое впечатление произвела на нее первая встреча с Жераром. Тогда она подумала, что в жизни не видела человека, воплощающего в себе все лучшие мужские черты. Так вот нечто подобное испытала она и сейчас, увидев Натана Форреста.

А его глаза! Глубокие, завораживающие. Они словно утягивали в бездонный омут, на дне которого поблескивали золотые искры. Однако сейчас два этих серых озера потемнели, предвещая приближение бури. Аристократические губы чуть скривились от сдерживаемого раздражения.