Судьба на выбор - Аткинс Дэни. Страница 15

– Кое-кто просто слишком придирчив, – застонала Кэролайн, а Эми как ни в чем не бывало пожала плечами.

– В любом случае в постели он так себе, – сообщила она, зная, как неуютно теперь придется Кэролайн. Ведь та станет вспоминать о ее словах всякий раз, как будет общаться с этим парнем – довольно близким другом Ника.

Чтобы не отстать, я уговаривала Ричарда познакомить Эми с кем-нибудь из коллег по школе.

– Не хочу я становиться сутенером для твоих подружек, – возмутился он.

– Никакое это не сутенерство, – возразила я. – Скорее, сватовство.

– Еще хуже.

– Да ну? Чем же?

– Хуже, и все.

Так продолжалось до тех пор, пока в прошлом году в школу не устроился новый учитель. Однажды он проходил мимо, когда мы всей компанией сидели в кафе, и даже Эми – на которую очень трудно произвести впечатление – была вынуждена признать, что он «ну офигительно хорош». Я утроила усилия, и в конце концов мой жених сдался. Он пообещал при случае поболтать с этим парнем и выяснить, не прочь ли тот, выражаясь словами Ричарда, «подработать на панели».

Теперь, когда в кармане Эми обнаружился номер школы, можно было догадаться, что все-таки у них срослось. Странно лишь, почему она не рассказала. И никогда уже не расскажет…

Глава 5

Как я и думала, церковь оказалась забита до отказа. Мы сидели в первом ряду, и я всеми силами старалась не замечать постамент возле алтаря. Впрочем, смотреть на огромный портрет, стоящий рядом, было не легче. Не знаю, откуда взяли снимок, но Эми выглядела чудесно – ветер развевал ей волосы пушистым золотым облаком, а на губах играла улыбка. Фотографу удалось запечатлеть самую суть нашей подруги. Видеть ее такой было невыносимо.

Я догадывалась, что Трэвисы выберут именно эту церковь: здесь когда-то Эми крестили. А еще, словно по прихоти судьбы, здесь же через три дня я должна была выйти замуж. Только бы мама, которая с нескрываемой грустью глядела то на меня, то на Ричарда, не стала выражать свои сожаления вслух…

Обернувшись, я посмотрела на толпу в черном. Большинство присутствующих входили в список гостей несостоявшейся свадьбы. Думал ли сейчас кто-нибудь из них, что ожидалась совсем другая церемония? Что вместо траурного наряда люди готовили яркие платья и модные фраки? Что здесь должен был играть не похоронный, а свадебный оркестр? И не глухую скорбь надо испытывать, а радость за новобрачных?

А может, нас с Ричардом и вовсе считали виноватыми в смерти Эми? Ведь логика проста: без свадьбы не было бы девичника, мы не попали бы в аварию, и нам не пришлось бы никого сегодня хоронить…

Сквозь распахнутые дубовые двери по-прежнему прибывал народ. Все скамьи уже были заняты, поэтому люди вставали у задней стены. Я медленно скользнула по ним взглядом. И тут меня будто громом ударило! Я вздрогнула и недоверчиво уставилась в одну точку – в толпе выделялся высокий, безукоризненно одетый Джек Монро.

Он явно меня видел. Может быть, даже заметил, как я удивилась его появлению, потому что легонько мне кивнул. Замешкавшись на секунду, я кивнула в ответ. Повернулась обратно, собираясь сказать Ричарду, однако, бросив на жениха один-единственный взгляд, передумала. Ричард и без того сильно переживал. Я заметила это еще утром, когда он за мной заехал. Вокруг губ у него собрались складки, словно он еле сдерживал чувства. Садясь в машину, я поинтересовалась, как он, и Ричард помрачнел еще сильнее.

– Так себе. А ты?

Я пожала плечами, удивляясь его странному настроению.

– Не очень хорошо переношу похороны, – пояснил он. И раз нам не доводилось прежде кого-то хоронить – и надеюсь, придется не скоро, – оставалось принять его слова на веру.

Как ни готовься, ни настраивай себя, момент, когда на церковь сходит скорбная тишина и раздаются первые звуки органа, все равно потрясает до глубины души. Я вцепилась в руку Ричарда, заставляя себя глядеть на наши переплетенные пальцы, а не на черный лакированный гроб с серебряными ручками, медленно плывущий на плечах шести мужчин. Среди них был Ник, непривычно серьезный и сосредоточенный, и при его виде дернуло сердце. Наверное, Ричард жалел, что он не с ними. Дональд Трэвис почему-то пригласил их обоих, и, к еще большему удивлению, Ричард отказался. Сейчас, чувствуя, как сильно он напряжен – вот-вот сорвется, – я поняла, что это, наверное, было разумным решением. Ричард с трудом держался на ногах, что уж говорить о том, чтобы нести столь драгоценный груз…

Гроб опустили на постамент, и я поняла, что не могу отвести от него глаз. Знаю, что родственники произносили речи, я в нужный момент вставала и садилась под звуки гимнов, однако в целом происходящее казалось каким-то разрозненным и совершенно нереальным. Хотелось вскочить и закричать, что это ужасная ошибка, что Эми вовсе не спит вечным сном в черном деревянном ящике. Но шанс высказаться против дают только на свадьбе, а на похоронах нужно сидеть и молча принимать происходящее, каким бы оно ни было жутким.

Надгробное слово Дональда рвало душу; он надолго замолкал и все-таки смог договорить до конца, показав невероятную внутреннюю силу. Речь тронула до слез практически всех женщин в церкви. Тихо зашуршали платки, послышались сдавленные рыдания. Мужчины тоже не остались равнодушны. На протяжении всей церемонии Ричард не поднимал головы. Меня невероятно тронула его реакция – прежде я никогда не видела, чтобы он плакал. Он вообще крайне редко показывал свои чувства. Даже пять лет назад, когда я разорвала наши отношения, заливаясь при этом слезами, – даже тогда на его лице не дрогнул и мускул. Поэтому сейчас было непривычно и как-то тревожно видеть Ричарда таким уязвимым. Сжав ему пальцы, я прильнула к его плечу.

Служба закончилась, и все оцепенело встали. Гроб подняли и понесли, отправляя Эми в последний путь. Скорбящие медленно потянулись к выходу, чтобы выразить сочувствие родителям, вряд ли слышавшим хоть слово за своим горем.

Мы оказались в самом хвосте, ждать своей очереди предстояло довольно долго.

– Хочу пока кое с кем поговорить, – сказала я Ричарду. Он рассеянно кивнул, даже не обернувшись. Я начала пробираться сквозь толпу к задней стене. Некоторые из присутствующих выходили через другую дверь; наверное, нужный мне человек был в их числе, потому что я никак не могла его найти. Я бормотала извинения, расталкивая людей локтями, как вдруг услышала:

– Эмма!

Он стоял прямо у меня за спиной. Надо же, Джек оказался даже выше, чем я помнила.

– Привет, – сказала я, пытаясь сглотнуть нервный комок. – Привет, Джек. Какой сюрприз. Не ожидала тебя здесь увидеть.

Прозвучало не очень-то дружелюбно, но он, похоже, не обиделся.

– Я случайно встретил Кэролайн, и она упомянула, где состоятся похороны. Я решил, что следует приехать. Надеюсь, я не позволил себе лишнего?

Я вдруг поняла, что понимаю его мотивы. Конечно, многие из присутствующих знали Эми куда лучше Джека, однако в ту ночь на обочине у разбитой машины между нами всеми возникла загадочная связь. И почему-то казалось, что у Джека больше прав находиться здесь, чем у многих ее знакомых, не объявлявшихся годами. Странно лишь, что Кэролайн ни слова не сказала о встрече с Джеком.

– Очень сожалею, что не нашел вас раньше или не смог сделать что-то еще… – грустно проговорил он и замолчал.

Повинуясь первой реакции, я схватила Джека за руку.

– Ты сделал все возможное! И даже больше! Мало кто способен на такое. Если бы не ты, меня бы здесь сейчас не было…

Этот долг мне никогда не оплатить – и уж тем более не банальными словами благодарности.

– Ты-то сама как? – заботливо спросил он. Я помнила эти успокаивающие интонации по ночи аварии. Джек пытливо меня разглядывал, и я знала, что он ищет следы моих ран: не физических, почти уже заживших, а душевных, зарастающих куда медленнее.

– В порядке, – машинально ответила я, повинуясь рефлексу вроде того, который заставляет дергать ногой, когда врач стучит по коленке молотком. И вдруг, вспомнив, где нахожусь, огляделась. Как-то зазорно лгать в церкви… – Хотя нет, неправда. Ни черта я не в порядке. Меня всю трясет.