Судьба на выбор - Аткинс Дэни. Страница 9

Я не слышала, как вошел Ричард, хотя к тому времени более-менее взяла себя в руки, и поняла, что мы с Джеком не одни, только когда услышала холодно-отстраненный голос:

– Эмма?

Джек поднял голову, так и не выпуская меня из рук. В его объятиях не было ничего порочного, он просто хотел меня поддержать, однако в светло-карих глазах Ричарда мелькнул хищный огонек, совершенно неуместный в данный момент. Я поспешно высвободилась, отступая от Джека на шаг. Тот протянул Ричарду ладонь:

– Джек Монро. Простите, вчера не было шанса нормально представиться.

Ричард медлил. И лишь когда ситуация из простой невежливости пообещала перерасти в откровенную грубость, он пожал Джеку руку. Правда, в этом жесте, так же как и на лицах обоих мужчин, не было ни капли дружелюбия.

– Ричард Уизерс, – коротко сказал он. – Жених Эммы.

У Джека дернулся уголок рта.

– Тебя что, тоже оставили здесь на ночь? – спросила я.

– Нет. Сделал перевязку и отправился домой.

Ах да, он же в другой одежде, а еще побрился. Под закатанным рукавом белел бинт куда меньших размеров.

– Тогда что ты здесь делаешь? – в лоб спросил Ричард.

Я сердито уставилась на него, но в ответ получила притворно удивленный взгляд.

– Позвонил утром, узнать, как дела, и мне сказали, что… Ну… в общем, я решил, что надо бы заехать.

– Очень любезно с твоей стороны, – процедил Ричард.

– Да, спасибо, – отозвалась я с куда большей искренностью.

– Как видишь, я забираю Эмму домой – ей надо отдохнуть. Так что благодарю, у нас все под контролем.

«Под контролем»? Да наша жизнь летит наперекосяк, но сейчас Ричарду для полноты ощущений не хватало разве что общения с парнем, который спас его любимую девушку. И я понимала, что должна поддержать жениха, пусть даже это будет совершенно неправильно.

– Джек, спасибо, что заглянул. Для меня это очень важно.

Подтекст гласил: «А теперь, пожалуйста, уходи».

– Хотелось бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах. И чтобы я смог сделать что-то большее. Для Эми.

Наверное, последние слова Джек добавил нарочно, не давая Ричарду в ответ ляпнуть какую-нибудь гадость. Как ни парадоксально, почему-то жениха заметно бесил тот факт, что Джек меня спас, – будто это как-то принижало самого Ричарда. Ну что за бред? Он должен испытывать благодарность, а не ерничать и ревновать.

– Тебя уже выписали? Может, подвезти?

– Нет, спасибо. Нас ждет такси, – поспешно возразил Ричард, словно испугавшись, что я приму предложение. Как по команде, опять постучала медсестра, сообщая о прибытии машины.

Ричард повел меня к двери, обнимая за талию. Обернувшись, я посмотрела на Джека – и ничего не смогла прочесть по его бесстрастному лицу. Я печально улыбнулась на прощание мужчине, который рисковал собой, спасая мою жизнь. Казалось, оставлять его вот так – сродни незавершенному делу или неоплаченному долгу. Хотя, может, это чувствуешь всегда, если обязан кому-то жизнью.

В машине я не возмущалась поведением Ричарда. Перед нами стояли куда более серьезные проблемы. Чем ближе мы подъезжали к дому родителей, тем острее ощущалась глобальность катастрофы. Когда такси остановилось и Ричард достал портмоне, чтобы расплатиться с водителем, я положила руку ему на плечо.

– Давай ты сначала съездишь к себе, умоешься и переоденешься?

– Разве тебе не будет легче, если я пойду с тобой?

Тоскливо покачав головой, я поцеловала его в надежде, что меня поймут правильно.

– Что бы мы ни сделали, легче не будет. Просто приезжай чуть позже, хорошо?

Я вылезла из такси и направилась к дому. Жаль, что моя смелость была такой же фальшивкой, как и благодарность, которую Ричард испытывал к моему спасителю.

Родители сидели за кухонным столом. Папа вскочил, как только я зашла, и сгреб меня в по-отечески крепкие объятия, пытаясь выразить свою любовь и тревогу. Я позвонила ему из больницы, поэтому он уже знал про Эми. Судя по красным глазам, он тяжело принял случившееся. Мои подруги заглядывали к нам при любой возможности. Родителям они были практически как родные.

– Чай будешь? – хрипло спросил он. – А то в этих больницах обычно предлагают всякую дрянь.

Пить совершенно не хотелось, но отцу следовало себя чем-то занять и успокоиться, поэтому я кивнула.

Пока он возился с чайником, я села рядом с мамой. Теребя в руках скатерть, она повернулась ко мне со страдальческим выражением на лице, невероятно похожим на мое собственное – точно я смотрела в волшебное зеркало будущего. Раньше это успокаивало, дарило ощущение связи времен… Теперь до ужаса пугало.

Я украдкой покосилась на папу, и он едва заметно кивнул. Что ж, уже легче. По иронии судьбы сегодня у нее хороший день – в то время как у меня худший в жизни.

– Папа сказал, – печально подтвердила она. – Поверить не могу. Малютка Эми…

Я молча кивнула, чувствуя, как слезы текут по щекам. Мама посмотрела на мою повязку.

– Что у тебя с головой?

– Порезалась слегка. Пустяки, почти ничего и нет, просто так замотали. Ты не волнуйся.

Она послушно кивнула, и любой, кто знал ее прежде, сразу понял бы, что это не моя мама. Настоящая Фрэнсис Маршалл никогда не была покладистой.

– Представить не могу, что чувствуют Линда и Дональд… – пробормотала она, и мы с папой обменялись удивленными взглядами. Кажется, это она про родителей Эми. Как странно – я совсем забыла их имена, а мама, хоть и не общалась с ними целую вечность, вспомнила в один момент. Ее болезнь абсолютно непредсказуема: никто не знает, что она отберет, а что оставит.

В тоскливом молчании мы сидели и пили чай. Голова казалась слишком тяжелой для шеи, в глаза словно насыпали горячего песка.

– Дочка, может, пойдешь и немного поспишь? – наконец предложил отец.

– Не могу, слишком много дел. Надо все распланировать… Узнать, как там Кэролайн, а то я про нее совсем забыла, съездить к родителям Эми. А еще свадьба… Придется отложить…

– Почему? – резко спросила мама. – Вы что, с Ричардом поссорились?

Я в замешательстве уставилась на нее.

– Нет. Вовсе нет… Но нельзя же вот так, прямо сейчас… Сразу после того, как Эми… – Я не договорила. Бесполезно, она все равно не поймет…

Папа буравил ее взглядом, словно пытаясь заставить нейроны в мамином мозгу работать должным образом. Последнее время он часто так на нее смотрел.

– Ах да. Конечно. Она ведь будет подружкой невесты?

Я кивнула, не найдя в себе сил поправить ее ошибку. Теперь об Эми надо говорить в прошедшем времени. Но думать об этом было слишком больно.

– Дела подождут до вечера, – отрезал отец, отворачиваясь от мамы. – В подобном состоянии от тебя мало толку. Иди, отдохни.

Казалось, это неправильно – позволять себе такую роскошь, как сон, а вместе с ним хоть и краткое, но бегство от реальности. Однако отец прав. Мне предстоит уйма дел, а сейчас я даже думать не могу. Кое-как поднявшись на ноги, я поцеловала отца, потом маму.

– Только чуть-чуть, – предупредила я папу. – Разбуди через пару часов. Скоро приедет Ричард, я хочу встать к этому моменту.

– О, Ричард приедет? – восхищенно спросила мама. – Как мило с его стороны.

Следующая ее фраза застала меня уже в коридоре:

– Эмма?

Я повернулась.

– Что у тебя с головой? Откуда повязка?

Нет, сегодня у нее вовсе не хороший день.

Судя по темным кругам под глазами, Ричарду, как и мне, выспаться не удалось. Всякий раз, когда я опускала веки, я опять видела события прошлой ночи во всех жутких подробностях, будто смотрела фильм ужасов, не загрузившийся до конца и прокручивающий один и тот же жуткий эпизод снова и снова.

Чувствуя, как давят стены, я набросила старую шерстяную кофту и вышла в сад. Побродив немного, села на скамейку под голым деревом. Сквозь стеклянную дверь я заметила, как в уютно освещенную гостиную зашел Ричард. Они с отцом обменялись рукопожатием, а потом неловко обнялись. С матерью он вел себя душевнее – наклонился к ее креслу, чтобы о чем-то поговорить. Слов я, конечно, не слышала, но видела, как он терпеливо кивает, держа ее за руку. Ричард чудесно к ней относился – ласково, без лишней фальши, раздражения или снисходительности. Я пыталась ему подражать, но ничего не получалось. Ричард считал: это потому, что мы с ней были очень близки – тяжело и несправедливо терять день за днем родного человека.