Никогда не говори «Никогда» (ЛП) - Муни Келли. Страница 18
Он смотрит на Гэбби.
— Гэб, не давай ей больше пить.
Кто, черт возьми, он такой, чтобы говорить мне не пить? Он мне не отец, которого, если честно, нигде не найти.
Я не слышу ответа Гэбби. Обхожу его и иду на кухню, Камерон следует за мной. Вижу, как Мэтт наливает шоты в крошечные стаканчики.
Подхожу, беру один и начинаю подносить к своим губам, когда его забирают у меня из руки.
— Кэт, тебе это не нужно, — говорит Камерон.
Я пытаюсь забрать стаканчик из его руки, но он такой высокий, да еще и держит его над своей головой.
— А я говорю, нужно, — говорю ему я, пока обхожу вокруг него, и, взяв со стойки крошечный стаканчик, быстро выпиваю прозрачную жидкость.
Спотыкаясь, я обхожу вокруг него и возвращаюсь к Гэбби. Теперь из моих мыслей стерт весь груз этого мира, так что я хочу танцевать. Месяцами я не отпускала себя и не чувствовала это восхитительное чувство. Но сегодня вечером я не хочу быть взрослой. Я хочу быть восемнадцатилетней.
Подхожу к Гэбби и хватаю ее за руку.
— Я хочу танцевать.
Она смотрит на меня, будто я сошла с ума.
— Кэт, на вечеринках никто не танцует. Ты пьяна. Наверное, мне следует отвезти тебя домой, — говорит она, все еще смотря на меня, как будто я совсем распустилась.
— Я сказала, что хочу танцевать, значит это я и буду делать, — уходя, кричу я.
Осматриваюсь вокруг и понимаю, что она права — никто не танцует. Всю свою жизнь не могу понять, почему музыка такая идеальная. Сбрасываю свою обувь, залажу на кофейный столик и начинаю покачиваться в такт музыки. Вдруг позади меня я слышу аплодисменты и неодобрительные крики. Поворачиваюсь и вижу ухмыляющегося Мэтта и его дружков. Думаю, я слышу, как кто-то говорит:
— Снимай.
Но мне все равно, сегодня я прекрасно себя чувствую. Закрыв глаза, я чуть не падаю. Когда начинаю давать толпе именно то, о чем они просят, вдруг чувствую, как вокруг меня оборачивают руки и тянут вниз.
— Я отвезу тебя домой.
Я слышу голос Камерона, но не могу видеть его лица. Как какую-то тряпичную куклу, он перебросил меня через плечо.
— Я не хочу домой, — говорю, пиная его ногами, и кричу: — Отпусти меня.
Я могу слышать голоса, кричащие то же самое:
— Парень, отпусти ее. Она только начала.
Но он не отпускает. Как только мы оказываемся снаружи, рядом с его идеальной блестящей белой машиной, он ставит меня на землю.
— Кэт, ты не очень хорошо выглядишь.
Ну и ну, спасибо за комплимент. Я не отвечаю, вместо этого, на всем протяжении улицы, меня тошнит прямо в его машине.
***
Проснувшись следующим утром, я медленно осматриваюсь. Я в своей постели, но за всю свою жизнь не смогу вспомнить, как здесь оказалась. Пока не замечаю Камерона (моего рыцаря в сияющих доспехах), который, завернутый в одеяло, спит в кресле. У меня в голове проносится миллион вопросов. Заметив дневной свет, проникавший через деревянные жалюзи, я начинаю садиться. Голова так сильно пульсирует, что я не могу пошевелиться. Так что я снова ложусь.
Через несколько минут я заставляю себя встать и налить себе стакан воды. В горле так сухо, как будто там тысяча ватных шариков. Выпив два стакана и столько же таблеток тайленола[13], я выхожу из ванной. Проснувшийся Камерон неподвижно лежит и смотрит, как я иду к нему.
Он пробегает пальцами по волосам.
— Ты проснулась.
Не в состоянии посмотреть ему в глаза, я опускаю взгляд.
— Извини, ты не должен был видеть меня такой.
Он встает.
— Все в порядке. Вчера вечером тебе нужен был друг.
О Боже, вчера вечером.
— Что случилось? — спрашиваю я, садясь в углу кровати.
Изучая мое лицо, он подходит ближе.
— До или после того, как ты стала танцевать на кофейном столике Мэтта?
— Не могу поверить, что я такое вытворяла. Ты должен знать, что я не такая. Мне так стыдно.
Он откидывает волосы, падающие мне на глаза.
— Не волнуйся об этом. Я забрал тебя оттуда, прежде чем случилось что-то слишком безумное.
Я быстро откидываюсь на подушки, пробегаюсь руками по волосам и осматриваю комнату. Мои глаза останавливаются на часах, показывающих 9:30.
— Мне, наверное, следует поблагодарить тебя за то, что помог мне. Но, прямо сейчас, я не знаю, как вывести тебя отсюда, чтобы тебя не увидел папа, — я останавливаюсь. — Если он не видел тебя, пока я была в стельку пьяная.
Тишина.
— О Боже, где твоя машина? — спрашиваю я.
Он садится возле меня.
— Уложив тебя в постель, я отогнал машину за угол. Кэт, это не проблема. Его даже не было дома.
Я смотрю на него.
— Почему ты вернулся?
Он тихо смеется.
— По двум причинам. Первая — тебя все время тошнило, так что я не мог оставить тебя одну. А вторая... ты просила меня остаться.
Отлично, я просила его остаться, но даже не помню этого разговора.
— Спасибо. — Я спрыгиваю с кровати, прикладывая указательный палец к своим губам. — Жди здесь. Дай мне узнать, как вывести тебя отсюда.
Улыбаясь, он кивает.
Не могу не думать о том, как хорошо он выглядит, даже утром. Проходя мимо, я быстро бросаю взгляд в зеркало. Потрясающе! Выгляжу, будто только что вернулась из преисподней.
Как ребенок, я иду к комнате отца, но она пуста. Чувствуя, как по всему дому тянется запах кофе, я сбегаю вниз. Он стоит на кухне и, потягивая кофе, читает газету «Чикаго Трибьюн».
— Доброе утро, Кэт.
— Ты здесь.
— Где еще мне быть?
Я качаю головой, но не отвечаю.
— Кэт.
— Да.
— Чувствую себя полным идиотом. Я забыл о твоем дне рожденья. Мне так жаль. Я имею в виду, я помнил, но забыл вчера вечером, погрузившись в работу и наши с Ребеккой отношения.
Я пожимаю плечами.
— Все нормально. Неважно.
Как еще я должна была ему ответить? «Да, спасибо, пап, что вел себя как придурок и променял меня на Ребекку. Кстати, у меня в комнате такой красивый парень». Так, что ли?
— Ты не права. Это не нормально. Это же твой восемнадцатый день рожденья.
Я стою, молча теребя лежащие на стойке маффины с черникой. Он знает, что это мои любимые.
— Идем со мной, — говорит он и тянет меня за руку. — У меня есть что тебе показать.
Он тянет меня в переднее фойе, а потом на улицу. Все, о чем я могу думать, — это о парне, выглядящем как модель «Аберкромби» и ждущем меня в моей комнате. Я сразу же переключаюсь на мысли о его каштановых волнистых волосах, удивительных зеленых глазах и мышцах, что так хорошо видны даже через его футболку.
На подъездной дорожке с большим красным бантом припаркован подарок на мой восемнадцатый день рожденья.
— О Боже, папа.
Он наклоняется и целует меня в лоб.
— Я договорился о доставке еще неделю назад, а потом, ну, был вчерашний вечер. В любом случае, с днем рожденья, Кэт. Думаю, в Аризоне тебе понадобится машина.
Теперь моя челюсть точно достает до тротуара. Я пытаюсь сделать вдох. Прямо передо мной стоит блестящий черный кабриолет «Фольксваген Кабрио».
Чувствуя, как кто-то бегает у меня в голове, бросая футбольные мячи, я подхожу, чтобы обнять его.
Он отклоняется.
— Кэт, от тебя несет спиртным.
Дерьмо.
Опустив глаза, я качаю головой.
— Вчера вечером я была на вечеринке. Я выпила только два пива, — лгу я.
«Пожалуйста, пожалуйста, поверь мне», — проносится у меня в голове. Думаю, прямо сейчас я могу отгрести.
Он смотрит на меня.
— Кэт, больше никакой выпивки. Тебе всего лишь восемнадцать.
Я быстро отвечаю:
— Поверь, такое больше не повторится.
Он поворачивается к гаражу, держа в руке ключи.
— Ты уезжаешь?
— Я вернусь к часу, давай прокатимся после обеда. Посмотрим, как она мурлычет.
— Конечно!
Бегу назад в дом, Камерон спускается вниз по ступенькам.
— Путь свободен.
— Да, я слышал. Хорошая машина, — он делает маленькую паузу и берет меня за руку. — Почему ты не сказала мне, что вчера у тебя был день рожденья?