Никогда не говори «Никогда» (ЛП) - Муни Келли. Страница 26
— Нет, мне нравится, очень, — говорю я, целуя набитую у нее на шее татуировку. — Это чертовски сексуально.
Я продолжаю целовать ее шею, прокладывая дорожку ближе к ее губам. Она наклоняет голову и дает мне больше доступа. Между вдохами она спрашивает:
— А у тебя есть?
— Нет, — отвечаю я, когда мои губы снова находят ее.
Она больше ничего не говорит; наши губы так хорошо подходят друг к другу, и я помогаю своим языком раскрыть ее ротик. Чувствую, что она входит в мой рот так, как я в ее. С ее губ срывается стон. Как только я собираюсь развязать ленту на ее шортах, она отстраняется.
— Мне нужно почистить зубы.
Я слегка отклоняюсь.
— Сейчас?
— От меня воняет чесноком.
— Как и от меня. Кого это волнует? Давай вонять вместе. — Дерьмо, я только что сказал это? Но мне плевать. Подвигаюсь, кладу ее под себя и опираюсь руками возле ее головы.
— Я хочу тебя, — говорю ей я.
Тишина.
Она притягивает меня ближе, стягивает через голову мою рубашку и бросает ее на диван. Быстро изучает мою грудь, после чего снимает свою футболку. Я нависаю над ней, уставившись в черный кружевной лифчик, что в выгодном свете показывает ее достоинства.
— Ты прекрасна, — говорю я, наклоняясь вниз и стягивая с ее плеч лямки лифчика.
Мое сердце колотится, потому что я знаю, что сегодня ночью она моя, и она позволяет мне то, что никогда никому не позволяла.
Она останавливается.
— У тебя есть защита?
Дерьмо! Я сажусь, достаю с заднего кармана джинсов бумажник и вижу... ничего.
Я смотрю на нее.
— А у тебя?
— Нет, — отвечает она.
Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Я с самой красивой девушкой в мире (это мое личное мнение), и у меня нет презервативов.
— Я могу вернуться через десять минут, — говорю я, поднимаясь.
— Не уходи, мы можем сделать это в другой раз.
Пробегаюсь руками по волосам, пытаясь придумать, как мы можем сделать это сегодня вечером
Опускаюсь рядом с ней на колени и говорю:
— Я могу выйти.
— И рискнуть забеременеть в первый раз. Нет, спасибо.
Она права. Я знаю, что она права, но, стоя рядом с ней на коленях, пока она смотрит на меня в своем черном кружевном лифчике, я чувствую, что мое сердце колотится еще быстрее.
Снова ее чувствовать — это единственное, чего я хочу. Но я не могу. Потому что если попытаюсь, то проигнорирую все, что мы сказали друг другу раньше.
— Возможно, ты хочешь надеть свою футболку, а то... ну, я не думаю, что смогу с этим справиться.
Она притягивает меня обратно.
— Я тоже тебя хочу.
— Не говори так, если не подразумеваешь этого.
— Я подразумеваю именно это. Просто не сегодня. Мы можем сделать это в другой раз, обещаю, — говорит она, еще раз целуя меня в губы.
Вот так и закончилась наша ночь. Я смотрю, как она аккуратно надевает через голову футболку.
— Давай просто смотреть фильм, — говорит она, стягивая со спинки дивана одеяло.
Я ложусь позади нее, крепко обнимая ее за талию, и смотрю фильм.
Кэт
— Кэтрин Элизабет Харпер, вставай.
Я открываю глаза, мой отец стоит над диваном и смотрит мне за спину. О Боже. За мной все еще лежит Камерон, и он полуголый. Теперь он просыпается. Очевидно, мы заснули. Я даже не могу вспомнить, как это случилось. Камерон под одеялом слегка толкает меня локтем. Хуже того, его рубашка, смятая в комок, находится в руках у отца.
— Пап, все не так, как выглядит, обещаю. Мы уснули.
Он бросает рубашку Камерону.
— Надень это, сынок, и, думаю, тебе пора уходить, — говорит он гневно.
У меня проносится уйма мыслей, когда я слышу, как говорит Камерон:
— Простите, сэр, э-э... этого больше не повторится. Мы правда просто уснули.
Я смотрю, как Камерон быстро обходит меня и натягивает на его идеально точеное тело свою рубашку.
— Увидимся позже, хорошо? — говорит он, целуя меня в верхнюю часть лба.
Я киваю.
Отец кричит:
— Я так не думаю, сынок. Она достаточно долгое время будет наказана.
Я смотрю на него. Судя по выражению его глаз, он, очевидно, разочарован во мне.
— Ты серьезно? — спрашиваю я.
— Давай проверим. — Когда я встаю, он делает паузу. — Это происходит, когда меня нет дома?
Не знаю, где я нахожу силы, но чувствую, как слова выскакивают у меня из груди и вырываются изо рта:
— Давай честно. Ты обвиняешь меня, хотя провел с ней ночь. И каким образом это моя вина? Если бы ты бывал дома, то этого бы никогда не случилось.
Он поднимает руку, чтобы я перестала говорить, но сейчас я зла, так что продолжаю свою тираду.
— И еще одно: мне восемнадцать, так что ты не можешь меня наказать. Я взрослая и если хочу, чтобы кто-то составил мне компанию, пока ты, скорее всего, занят тем, чем, как думаешь, занята я, то так и будет.
Он сверлит меня взглядом.
— Иди в свою комнату. Если ты когда-нибудь снова будешь со мной так разговаривать, Кэтрин... то будешь наказана, пока не уедешь в колледж.
Я быстро поднимаюсь по лестнице, хватаю свою сумочку и сбегаю вниз.
— Я ухожу, — выкрикиваю я ему в лицо.
— Черта с два, — кричит он в ответ.
— Если так будет и дальше, то я перееду жить к тете Рэйчел.
— Будь серьезна. За все время, что мы здесь, вы лишь раз виделись. Она не позволит этого, как и я.
— Тогда перестань быть таким. Я же сказала, между мной и Камероном ничего не было. Почему ты не можешь поверить мне?
Я вижу, как он пытается успокоиться, вдыхая и выдыхая.
— Кэт, присядь. Давай поговорим об этом? — говорит он, указывая мне на диван.
— Хорошо.
— Кэт, это все в новинку для меня, так что ты должна понять... я не пользуюсь этим.
— Я понимаю, как это выглядит, но ты все время проводишь с Ребеккой. А я ВСЕ время одна.
— Мне очень жаль, Кэт.
По некоторым причинам мне хочется копать глубже и продолжать задавать вопросы.
— Когда ты начал с ней видеться?
Он опускает взгляд, не в состоянии смотреть мне в глаза, когда отвечает:
— Я познакомился с ней некоторое время назад во время деловой поездки.
— Когда ты все еще был женат на маме? — я продолжаю настаивать.
— Да, когда я ее встретил, мы были женаты, но тогда между нами ничего не было.
— Поэтому ушла мама?
— Нет. На самом деле, последние два года мы с твоей мамой не были вместе.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не хотел возвращаться к тому времени, когда она ушла, но, думаю, пора, — он останавливается и смотрит мне в глаза. — Кэт... последние несколько лет у твоей мамы были некоторые проблемы, и с нами она никогда не смогла бы быть по-настоящему счастливой. Это не твоя вина и не моя. Она не может это контролировать.
— О каких проблемах ты говоришь?
— Она была больна. Когда ушла, она проверилась в клинике. Я знаю это только потому, что они мне позвонили, не она. — Он отводит от меня взгляд и добавляет: — У нее биполярное аффективное расстройство.
— Что это такое?
— Давай просто скажем, что это более тяжелая форма депрессии, и оставим все как есть.
— Где она сейчас?
— Я не знаю. Она не оставила адреса, когда проверялась.
— Откуда ты все это знаешь? И почему не рассказал мне раньше? — кричу я.
— Я нанял человека следить за ней.
Чувствую, как подступают слезы, и вытираю их, когда они начинают падать с моего лица. Папа наклоняется и обнимает меня.
— Кстати, а ты неплохо меняешь тему, — дразнит он.
— Я не...
Он прерывает меня:
— Да, так и есть, — смеясь, говорит он. — У тебя всегда это отлично получалось.
— Пожалуйста, давай вернемся к разговору. Я наказана?
Он вздыхает.
— Нет, не в этот раз, Кэт. Но тебе стоит быть с ним осторожной. — Я не могу не заметить, как он выделяет слово «тебе».
— Пап, все девушки должны быть осторожны с парнями. Это не менялось на протяжении, наверное, ста миллионов лет.