Искусное соблазнение (Страстное убеждение) - Линдсей Джоанна. Страница 12

Выслушав рассказ капитана, моряки собрались той же ночью похитить для него какой-нибудь корабль. Нейтан едва не поддался искушению, но, вспомнив договор, заключенный с Бердисом, передумал. Он решил добраться до Америки законным путем.

«Если вы похитите любое другое судно, кроме «Жемчужины», наше соглашение потеряет силу, – предупредил Бердис. – Больше никаких нарушений закона, капитан Тремейн».

Черт побери, Бердис выдвигал слишком много условий, но Нейтан готов был неукоснительно соблюдать их, если это давало надежду вернуть себе отцовский корабль.

Решив продолжить дело отца, Нейтан понимал, что выбрал нелегкий путь. Однако ему нравилось бросать вызов судьбе, ускользая от преследования и посмеиваясь над береговой охраной. Таможенникам ни разу еще не удавалось настигнуть его в водах Ла-Манша. Но постоянные поиски новых тайников для хранения контрабандных грузов вконец истощили его терпение, а опьянение успехом уступило место разочарованию. Нейтан начал чувствовать себя зверем, загнанным в ловушку.

Несколько месяцев назад он решил было, что уладил проблему, нашел прекрасное убежище – заброшенный дом в Гэмпшире, чуть в стороне от побережья. Главным достоинством дома было близкое соседство с поместьем герцога Райдона. Ни одна полицейская ищейка не осмелится сунуть туда нос. Однако Нейтан не учел, что слуги герцога могут оказаться излишне любопытными. Если бы та пронырливая девица не отправилась на свидание с любовником, что, как подозревал Нейтан, и привело ее ночью в пустующий дом, ему не пришлось бы так поспешно переносить товар в другой тайник и он не попался бы в лапы таможенникам.

После злополучного ночного приключения в заброшенном доме Нейтан послал весточку своей команде в Саутгемптон, приказав доставить корабль в тайную бухту, где контрабандисты обычно разгружали товар. Он собирался перенести груз на борт «Жемчужины». Но, должно быть, кто-то из его матросов случайно сболтнул лишнее человеку Грега. А может, шпион Грега подслушал, как люди Нейтана говорили об условленном месте. В портовых тавернах полно моряков, там можно наткнуться на кого угодно. Тремейн предпочитал думать, будто всему виной злосчастное стечение обстоятельств, ему не хотелось верить, что в его команде завелся предатель. Но главной виновницей его несчастий была, разумеется, проклятая девица, любительница привидений.

Нейтан и не думал шутить, когда в разговоре с Бердисом предположил, что его выдала женщина. Ему следовало бы приложить больше усилий, дабы заручиться ее молчанием. Обычно хватало поцелуя – это средство действовало на женщин безотказно, однако чертова девица не поддалась его чарам. Нейтан был уверен, что сумеет расположить ее к себе, убедив не выдавать его секрет. Может, следовало зажечь фонарь, чтобы она увидела, с кем имеет дело? Одна его улыбка творила с женщинами чудеса. Но поцелуй привел совсем не к тем результатам, на которые он рассчитывал, и в довершение ко всему Нейтан оскорбил служанку. Даже в темноте, не видя девушки, он почувствовал, как она рассердилась.

– У нас есть свободная минутка, чтобы выпить пинту-другую и наскоро завалить девку в трактире. Разве не хотите поразвлечься напоследок, капитан?

– Я ведь просил тебя не обращаться ко мне таким образом. В этом плавании я тебе не капитан.

Нейтан отчаянно скучал, стоя без дела и дожидаясь, когда появятся фургоны с грузом. Изнывая от вынужденного безделья, он в который раз обвел глазами лондонский порт, но последняя повозка отъехала десять минут назад, а другие не показывались. Впрочем, следующая могла появиться в любую минуту, и Нейтан не хотел рисковать. Вдруг капитан судна уволит его за нерадивость и отплыть в Америку на этой неделе не удастся? Ему велели дожидаться на пристани, пока не прибудут все фургоны для разгрузки, значит, придется стоять. С каждым днем тревога Нейтана все усиливалась, ведь «Жемчужину» могли перекрасить и продать. Вдобавок, к его досаде, корабль, на который он нанялся в Саутгемптоне, сделал небольшой крюк, чтобы забрать в Лондоне пассажиров.

– Идемте, – продолжал искушать Корки. – Нам сказали ждать, но не говорили, что этого нельзя делать в ближайшем трактире. Можете следить оттуда за фургонами через открытую дверь, если вам охота, но шлюпка с предыдущим грузом, которая отправилась к судну, еще даже не вернулась. А путешествие будет долгим. Так что сегодня вечером меня занимает лишь одно: веселая девица на прощание.

Нейтан усмехнулся.

– Ты уже попрощался с девицами в Саутгемптоне три дня назад. Видно, ты был слишком пьян, раз не помнишь.

– О да, – расплылся в улыбке Корки. – Но так это когда было, а сейчас наша последняя ночь на берегу. Три недели в море – чертовски долгий срок.

– Путешествие может занять лишь две недели, и вдобавок тебе вовсе не обязательно плыть со мной в Америку. Возвращайся в Саутгемптон и там дождись моего возвращения.

– И оставить вас без первого помощника на обратном пути? Жаль, что мы услышали об этом судне слишком поздно, чтобы остальные наши ребята смогли присоединиться к нам.

– Я бы даже не узнал, что капитан набирает команду, если бы не заглянул к Алфу с Пегги предупредить, что меня не будет несколько месяцев.

Старый Алф служил смотрителем летнего дома в нескольких милях вверх по побережью от Саутгемптона. Нейтан познакомился с пожилой супружеской парой, когда подыскивал человека, которому мог бы доверить заботу о племянницах, пока он в плавании. Знакомство со смотрителем принесло Нейтану и неожиданные выгоды, о которых тот даже не помышлял. Летний дом стоял возле уединенной пристани, и Алф разрешил Нейтану держать там на якоре «Жемчужину».

Старик проявил любезность, поскольку его жена Пегги согласилась присматривать за девочками Нейтана. Зная, чем промышляет Тремейн, он не требовал с него плату, однако выдвинул условие, чтобы в бухту не доставляли никаких грузов. У старого смотрителя имелись и свои секреты. Алф отказывался говорить о большом корабле без единого человека на борту, стоявшем на приколе в его гавани, а Нейтан не приставал к нему с расспросами. Он был слишком многим обязан пожилой чете, чтобы проявлять излишнее любопытство.

– По крайней мере с вами буду я, – заметил Корки.

– На корабле требовался плотник, и я согласился наняться на судно, если со мной отправишься ты. Алф даже не упомянул об этой работе, поскольку знал, что я больше не занимаюсь плотницким делом. Рассказала его жена, Пегги. Всякий раз, когда я прихожу навестить девочек, она ворчит, что мне пора остепениться и вернуться к ремеслу, которое не приведет меня за решетку. Старушка тревожится обо мне.

– Пегги обожает ваших племянниц и беспокоится, как бы они не остались снова одни-одинешеньки, без опекуна. И она права, сами знаете. Совсем недавно ее опасения едва не оправдались. Вы уверены, что хотите вернуть себе судно?

– Ты тоже собираешься брюзжать, как старая Пегги?

– А вы, случаем, не передумали насчет кружки доброго эля? – отозвался Корки.

Глава 9

Нейтан рассмеялся и, сдавшись, зашагал через пристань следом за старым другом. Таверна, которую заприметил Корки, ютилась между пакгаузом и конторой, где продавали билеты. Нейтан совсем не знал Лондон, никогда не бывал здесь прежде и не слышал ничего хорошего об этом городе. Но трактиры везде одинаковы, и этот выглядел точно так же, как те, куда Нейтан захаживал дома, в Саутгемптоне. Он вовсе не жаждал провести в объятиях женщины последнюю ночь на берегу – ему слишком многое предстояло обдумать, чтобы занимать свои мысли девицами. И все же пинта крепкого эля ему бы не помешала.

Нейтан не стремился взваливать на себя заботу о семье, однако волею судьбы у него появились обязанности, которых не было год назад. Прежде он первый предложил бы заглянуть в бордель перед отплытием, но теперь все изменилось. Нейтан стал другим. После смерти сестры и ее мужа ему пришлось взять на себя заботу о двух племянницах, оставшихся сиротами. Нельзя сказать, что до этого у Нейтана не было цели в жизни. Просто он не торопился осуществить свою мечту.