Вторжение в Ад - Дай Андрей. Страница 8

– Элсус-2000, – позвал, наконец, командор, когда один вид напоминающего экскременты пищевого брикета стал вызывать приступ тошноты. – Элсус, дьявольская железяка!

Компьютер, который по просьбе Юльки теперь всегда присматривал и приглядывал за экипажем, несколько миллисекунд раздумывал, и все-таки решил ответить.

– Я вас слушаю, господин де Кастро, – Элсус обожал розыгрыши и поэтому в этот раз голос компьютера раздавался со стороны кувшина стоящего в самом центре стола.

– Что это за дерьмо?! – окончательно взорвался командор, выхватил пистолет и первым же выстрелом разнес злополучный предмет в мелкие осколки.

Пуля срикошетила от металлизированного пластика стен и принялась, истерично визжа, метаться по столовой зале. В одно время с выстрелом, все кроме де Кастро немедленно нырнули под стол. Пуля чиркнула по верхней крышке столешницы и окончательно засела в потолке.

– Чем ты теперь будешь разговаривать, скотина электронная?! – бушевал в приступе яростного веселья командор. – Давай! Что там у тебя еще на очереди?!

Элсус прогнал по сети функции решения четырехмерных матриц гравитационного поля. Он уже хотел было отказаться от общения с де Кастро, который по его мнению перегрузился и которому следовало немедленно очистить оперативную память. Однако, командор, так же неожиданно, как и начал, вдруг уселся на свое прежнее место и совершенно спокойно спросил:

– Что это за дерьмо на тарелке?

– Питательный брикет Ненарда. Набор белков, жиров и углеродов, необходимых человеку. Суточная норма. Витаминизировано, добавлены микродозы минералов...

– Да это, просто кошачий корм какой-то, – отталкивая прочь тарелку с брикетом, вскричал португалец.

– А я люблю котов, – неожиданно сказал Ронич от дверей. – Они обладают удивительной способностью не мешать окружающим. В этом их свобода.

– Собаки лучше, – сильно снизив тон, глядя прямо в глаза недавнему собутыльнику, ответил де Кастро. – Может они и глуповаты порой, и лезут со своими слюнями, но зато преданы. До самой смерти преданны хозяину! Людям нужно учиться у них!

Ронич хмыкнул, покачал головой и сел на один из отброшенных удирающими под стол вояками стул. Тарелка португальца с нетронутым брикетом оказалась точно перед ним.

– Шумишь? – ненавязчиво поинтересовался Ронич. – Командуешь?

– Это мой корабль, – уверенно напомнил Бартоломео. – Все остальные мои пассажиры... И пусть они хоть навоз кушают, мне наплевать. Но я хочу есть нормальную пищу!

– У тебя хорошо получается командовать кораблем, – саркастично заметил Арт. – Где ты научился?

– Это гены, – не замечая иронии, самодовольно ответил де Кастро. – Знаешь ли ты, что вторым командором, после Магеллана пересекшим Тихий океан была моя родственница, маркиза Изабель де Кастро. Ее корабль тоже назывался «Капитаньи»...

– Тебе, похоже, нравится эта твоя игра в звездоплавателей, командор, – снова покачав головой, констатировал Ронич.

– Мне не нравится, когда со мной так разговаривают! – вскричал де Кастро. – И еще мне не нравится, когда мне предлагают есть это...

Командор указал стволом пистолета на тарелку с брикетом.

– Ну, так закажи себе устрицы в белом вине, – засмеялся Арт. – Мне интересно, что тебе на это ответит Элсус.

– Что ж, – побелел от ярости де Кастро, – коли, я того пожелаю, мне синтезируют устрицы и вино!

Португалец, жестом, которым его далекие предки бросали мечи в ножны, сунул оружие в кобуру и, четко отбивая шаги, вышел из столовой. На отважных лейтенантов, опасливо выглядывающих изпод стола, он даже не взглянул.

Де Кастро шел по пустынным, освещенным только аварийными тусклыми лампами, сумрачным коридорам огромного звездолета и думал. Он старательно выбирал темы для размышлений связанные с унижениями или неудачами. Словно ребенка, он лелеял гнев в своей душе.

Де Кастро припомнил было лейтенанта Нахило, из тех далеких времен, когда был рядовым и честно сражался на фронте в Южном Алтае. Клякса ненависти, залившая его сердце, выросла было, но тут же сжалась. Припомнил, как занимался с лейтенантшей сексом, а потом пристрелил ее. От безграничного восторга даже перехватило дыхание. Глаза в тот момент, когда она увидела нацеленный между глаз ствол пистолета, полные непонимания и предчувствия смерти, на несколько секунд заслонили дорогу и португалец вынужден был остановиться. Сердце сбилось с ритма и восторженно сжалось.

– Глупо умирать от счастья, – поморщился командор. – Глупо подохнуть теперь, когда все уже позади...

Его ни кто не услышал. Переходы «Капитаньи» были безлюдны, как пустыня Сахара. И когда де Кастро это вдруг понял. Когда до залитого гневом разума дошло, что сдохни он прямо сейчас, вот у этого открытого лифта и ни кто не поможет, его сердце сжали липкие лапы ужаса.

«И даже найдут-то, – мысленно развивал тему де Кастро, – и то очень и очень не скоро. Как раз тогда, когда регенерировать плоть окажется уже невозможным. Да ни кто и не станет настаивать на попытке оживления»...

Бартоломео подумал о Пи. Почему-то был уверен, что Пи обязательно бы потребовала его оживить, и ей бы не посмели отказать.

– Санта-Пи, – прошептал де Кастро почти одними губами, на грани слышимости. – Помоги мне. Сделай так, чтобы я сумел добраться до своей каюты...

Но по настоящему де Кастро испугался, когда отовсюду и ниоткуда конкретно в коридоре раздался глубокий, как показалось командору, бесконечно добрый голос:

– Вам плохо, командор?

Волосы встали дыбом на загривке видавшего виды португальца. Его спина покрылась холодным потом, а в горле мгновенно пересохло. Командор прислонился спиной к обжигающе холодной стальной стене у лифта, и молитвенно сложив ладони у груди, принялся шептать полузабытые с детства молитвы.

– Что вы сказали? – не унимался голос сверху. – Прислать вам кого-нибудь на помощь?..

– Дьявол тебя побери! – вскричал, задыхаясь от волнения, де Кастро, только тогда осознав, кто это разговаривает с ним. Кто предлагает ему помощь. – Гореть тебя в Аду, Сыртова!

Его руки дрожали от бешенства. Исступление достигло предела и могло закончиться кровоизлиянием в мозг, если не нашло бы выхода. Бартоломео жаждал крови. Но еще больше, чем желание лицезреть обнаженные внутренности гиперпилота, португальца мучила жажда наказать наглый суперкомпьютер звездолета. Де Кастро подсознательно очеловечил умную машину, обвинил в сознательном коварстве и желании принизить, отобрать власть и, быть может, даже убить хозяина. Паранойя командора хлестала через край. Всюду в каюте ему мерещились подслушивающие и подсматривающие приборы. Его пугали решетки воздухоочистительной системы, через которые Элсус мог запустить в комнату удушающий смертельный газ. Он боялся водопроводной системы, подозревая, что вода отравлена. Его колотило от ужаса при одной мысли о необходимости включить или выключить какой-нибудь бытовой электроприбор – иезуитский компьютер мог убить током.

Однако, даже у каждого джина из восточных сказок есть своя лампа, которой всемогущий волшебник обязан подчиняться. Создатели Элсуса-2000, самого новейшего, супер из суперов, созданного человеческими руками компьютера, заложили такую «лампу» и в конструкцию. Даже в теоретически возможном конфликте человек-искусственный мозг, первый должен был оставаться Первым.

Непослушные пальцы отказывались попадать в нужные клавиши на клавиатуре его, командора, персонального терминала прямой связи с Элсусом. Снова и снова, кусая губы и ругаясь, де Кастро тыкал в разноцветные пупырышки, в попытке набрать известный лишь ему одному пароль.

И когда командору это, наконец, удалось, и он всей ладонью придавил клавишу исполнения, из глотки вырвался нечеловеческий торжествующий вопль. Рык хищника обагрившего клыки кровью поверженной жертвы.

Юлька Сыртова как раз обсуждала с Элом непредсказуемость поведения хозяина звездолета.

– Я решила, что у него проблемы со здоровьем, – почти растерянно говорила Юлька. – Я проверила данные его медицинской карты из анабиозной камеры. Чрезмерно высокое содержание экстернальных гормонов и генофагов в крови. Вот-вот может начаться токсикоз. Ему нужна терапия...