Не выходите замуж на спор - Лисина Александра. Страница 20

— Что тебе надо, Хель? — отозвался наконец из-под стола недовольный голос.

Я восхитилась.

— О, ты все-таки дома… какое счастье! А то я уж решила, что зря залетела на огонек!

Из-под стола раздалось сосредоточенное сопение, но никто так и не появился.

— Йержик, друг мой, — всплеснула я руками, когда поняла, что он не собирается вылезать. — Да ты, никак, боишься?

— Нет!

— Тогда что ты там делаешь?

— В прошлый раз, когда ты приходила, мне пришлось менять стулья! А в позапрошлый — дверь!

— Теперь будешь менять окно, — зловеще пообещала я. — А заодно и стол, если сейчас же оттуда не вылезешь. Не трусь, я сегодня добрая. Просто зелья закончились раньше обычного, и теперь мне нужны новые.

Из-под стола наконец показалась белобрысая макушка и полная подозрения физиономия, на которой большими буквами было написано, что мне ни на грош не верят.

— Громить ничего не будешь? — с опаской поинтересовался наш поставщик всевозможных зелий и настоек, все еще занимая стратегически выгодную позицию под столом.

Я фыркнула и, приземлившись, демонстративно сложила крылья так, чтобы они поникшими тряпочками распластались по моей спине. В отличие от Шмулькиных, жестких и умеющих держать форму, мои были пластичными и при необходимости укладывались так, что становились почти не видны. Если плащик сверху накинуть, вообще ни о чем не догадаешься. Зато вернуть их в активное состояние — раз плюнуть. Очень удобно.

— С тобой дело иметь — все равно что курить, сидя на бочке со взрывным зельем, никогда не поймешь, то ли ты благословила, то ли прокляла, — проворчал Йерж, но соизволил наконец подняться. Невысокий, одетый в одни лишь подштанники мускулистый крепыш с недовольным лицом и непослушной шапкой вьющихся волос. — Что тебе нужно, Хель?

— Стандартный набор: лечение, антидоты, обезболивающее… само самой, на шестерых. И еще бессонник в большом количестве. Достанешь?

Йержик, подтянув штаны, смерил меня хмурым взглядом:

— Зачем тебе бессонник? Ты что, духа сна обольстила?

— Конечно, — ощерилась я. — И теперь он при каждой удобной возможности делает мне непристойные предложения. Так ты найдешь?

— Сколько надо? — так же хмуро осведомился он, подходя к кровати. — Учти, у меня только концентрированный. Двенадцать капель — на одну ночь, не больше.

Он сдвинул двухъярусную конструкцию, словно та ничего не весила, и поднял находившуюся под ней деревянную крышку люка. Покопавшись в небольшом тайнике, существование которого давным-давно не было для меня открытием (а что, каждый зарабатывает, как может), он выудил оттуда две крохотные склянки темного стекла и бросил мне.

— Держи. Здесь по пятнадцать доз в каждой.

— Фу, ну и гадость, — принюхалась я к плотно закрытому горлышку, а затем выдернула пробку и поискала глазами мерную емкость. — А еще есть?

Йержик состроил скептическую гримасу:

— Куда тебе? Этого на месяц хватит.

Я поворошила лежащие на полу остатки ловушки, куда, оказывается, были вплетены столовые приборы, подобрала самую чистую на первый взгляд серебряную ложку и, протерев ее об рукав, быстро набулькала нужное количество капель.

— Брр… — Меня аж передернуло от мерзопакостного вкуса. А потом я аккуратно закрыла склянку и, бережно убрав ее за пазуху, вопросительно обернулась к целителю. — Так есть еще?

— По золотому за штуку — и сделаю, сколько надо, — озвучил свои условия Йерж. — Но имей в виду, долго его принимать нельзя. Через неделю он начнет терять эффект, а через месяц перестанет действовать полностью. Насовсем, если ты не поняла. Но ты к тому моменту и без того сойдешь с ума, потому что без сна обходиться не могут даже демоны.

Я фыркнула.

— Без тебя знаю. Но через неделю я что-нибудь другое придумаю… Сколько за все?

— Как обычно — пятнадцать золотых. Плюс бессонник. Плюс мне пять процентов сверху за труды. Оплата по получении, как обычно.

— Когда можно забирать? — деловито осведомилась я, выуживая из кармана горсть монет и отсчитывая четыре золотых.

— Через два дня будет готово.

— Отлично. Тогда бессонник я возьму сейчас, а ты через месяц сготовь еще столько же.

— Договорились, — слегка повеселел парень, забирая деньги. — Но у меня еще кое-что есть. И как раз по твоему профилю. Хочешь взглянуть?

Я недоверчиво прищурилась.

— По моему профилю? Это по какому? Демоническому?

— Нет. По ангельскому… Если, конечно, твои фокусы со Светом можно причислить к проявлениям врожденной пернатости. Так будешь смотреть? Или я закрываю тайник?

— Буду, конечно, — удивилась я. — Что ты там припас?

Йержик опустился на колени и запустил руку куда-то глубоко под пол. Что-то долго там нашаривал, пару раз с досадой прикусывал губу, однажды даже зашипел, засадив занозу под ноготь, но потом все-таки выудил оттуда крохотный сверток, закутанный в промасленную тряпицу.

— Держи. Только окно закрой и шторы задерни, а то заметят.

Скептически приподняв бровь, я тем не менее выполнила просьбу. А забрав из рук приятеля оказавшийся на удивление увесистым сверток, быстро поняла, почему Йерж просил занавесить окно: как только я сбросила тряпицу, изнутри ударил такой яркий свет, что я поневоле зажмурилась и едва не выронила спрятанную книгу. Свет — проклятый, но все еще близкий мне чем-то Свет, который сегодня чуть не выжег мне душу…

Впрочем, до того как я швырнула опасную вещь обратно в тайник, книга снова потускнела и теперь едва заметно светилась по краешку кожаного переплета, который почему-то оказался насыщенно-красного цвета, словно его искупали в крови.

— Надо же, и впрямь в тебе есть частица Света, — удивился целитель, когда я осторожно открыла глаза и взвесила книгу в руке. — Меня она не подпустила, хотя я не темный. А тебя вон как… даже не обожгла.

Я недобро на него посмотрела.

— Твое счастье, что не обожгла, иначе тебе пришлось бы заново обставлять эту комнату. Не говоря уж о том, что ты бы еще с неделю за мной ходил, утопая в слюнях.

Он вздрогнул и отступил, припомнив, как я настойчиво «уговаривала» его на сотрудничество. И когда мы заодно выяснили, что подтянутый и спортивный Йержик предпочитает, оказывается, пышных блондинок с широкими бедрами и необъятной грудью. Причем чем шире бедра и больше грудь, тем привлекательнее они становились. Это обнаружилось в ходе несложного эксперимента, после которого упрямый целитель, помощь которого нужна мне была как воздух, согласился на все на свете, но даже после этого на протяжении целых двух месяцев служил объектом для насмешек.

— Откуда у тебя книга? — суховато спросила я, осторожно развернув тряпицу до конца. На обложке нашлась надпись: «Все, что вы хотели знать о благословениях, но не знали, у кого спросить». Автор не указан. Имя писца также не случайно стерто. Но бумага тонкая, дорогая, благоухающая. А буквы выписаны четко и настолько ровно, что даже не верится, что писал человек.

Под моим взглядом целитель поежился.

— Случайно досталась. Откуда — не скажу, я свои источники не раскрываю. Появилась она у меня вчера, но не думаю, что, кроме тебя, она кому-то понадобится. Взять ее в руки может только светлый, у которого в предках есть высшая сущность, а таких в УННУНе всего двое — ты да твой ангел.

— Откуда знаешь? — насторожилась я.

— Вежги ее вчера показывал, — неохотно сознался Йерж. — Он светлый, но книгу взять все равно не смог.

Я удивилась, Вежги — его сосед по комнате, который, кстати, куда-то запропастился сегодня. Полукровка, в котором причудливым образом (и не спрашивайте, каким именно) смешалась кровь эльфов и фей. А еще он был действительно светлым от волос до кончиков ногтей. В том смысле, что еще и альбинос. Но раз уж у него не получилось, значит, выводы Йержа верны, книга и впрямь необычная.

Я задумчиво погладила обложку.

— Сколько за нее хочешь?

— Сто золотых, Хель, — спокойно и уверенно сообщил целитель. А когда я ошеломленно вскинулась, так же спокойно добавил: — Товар штучный. И ценный — о благословениях, сама знаешь, мало что написано. Так что, если хочешь, бери — я ее для тебя приберегу, — но торговаться мы не будем. Моя цена — сто золотых. Без вариантов.