Испытание мечтой [В дебрях страсти] - Дайер Дебра. Страница 22

Может, она услышала шум моторов? Нет, это был стук по дереву. Волоски на тыльной стороне ее ладоней тревожно вздыбились. Ей показалось, что около двери двинулась какая-то тень.

— Кто там? — прошептала она.

В ее сознании вспыхнул образ Девлина Маккейна. Он из тех, кто всегда берет то, что хочет. Ее тело задрожало. С него станется ввалиться среди ночи в каюту женщины. Он мог бы скользнуть в ее постель. Он бы мог обнять ее и…

Странная тень шевельнулась. Она почувствовала, что кто-то приблизился к кровати, и интуиция подсказала ей, что это не Девлин Маккейн. Она потянула простыню ближе к шее.

— Я спрашиваю, кто… — Она не закончила, так как мужская ладонь зажала ей рот, плотно притиснув ее спину к подушке. Она схватилась за обнаженную руку, ощутив ладонью потную кожу.

— Без шума, сеньорита. — Он наклонился над ней, она ощутила резкий запах виски и давно не мытого тела.

Он приставил холодное лезвие к ее шее — чуть ниже подбородка. Она замерла, не решаясь вдохнуть!

— Не доставляй мне лишнего беспокойства! Рукой, которая по-прежнему закрывала ее рот, он откинул ей голову назад, открывая шею. Она боролась с ужасом, который переполнял ее, чувствуя, что всякое неверное движение будет стоить ей жизни.

Он медленно провел ножом по ее шее, лезвие царапало ее кожу, оставляя горячий след — будто по ее шее провели раскаленным углем. Страх нарастал в ней и терзал ее, как огромный дикий зверь острыми, кривыми когтями. Она прикусила нижнюю губу, тщетно пытаясь сдержать рыдания, которые прорывались из ее горла.

— Без шума, спокойно. Или я убью тебя. — Кровь сбегала струйками вниз по ее горлу. — Понятно?

Она кивнула.

Он схватил ее за руку, вытаскивая ее из постели, его пальцы сдавили ей горло. У нее подкашивались колени; она чуть не упала. Все же удалось собрать в кулак остатки воли.

— Что вы хотите?

Он поднял руку с ножом вверх, на лезвии заиграл лунный свет, бьющий из открытого иллюминатора.

— Рисуй мне карту.

Карту. У нее помутился рассудок, когда он потащил ее к рабочему столу в дальнем конце комнаты. Как только карта будет в его руках, он убьет ее? Более чем вероятно. Единственный ее шанс — бежать.

Он швырнул ее на стул, стоящий у стола. Он зажег маленькую масляную лампу на столе, она на миг зажмурилась от света. Яркий, желтый, он замерцал на изумрудном глобусе и выхватил из тьмы его лицо, делая более заметным шрам, который пролегал от его левого уха до уголка рта, резко затенив его глаза: ей даже стало казаться, что она смотрит в пустые впадины. Он был мамелюком, в его жилах явно была смешана индейская и португальская кровь. Она узнала этого человека — один из тех, кого ее отец нанял в Пара в качестве подсобного рабочего.

Он улыбнулся, обнажив желтые зубы, и поиграл ножом. При свете она смогла разглядеть на лезвии темно-красное пятно. Ее кровь. Та самая, которая стекает теперь — она чувствовала это — тоненькой струйкой по шее. Снова на нее накатила волна страха, угрожая захлестнуть ее. И снова ей пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не закричать.

— Карту, — сказал он, прижимая плоское лезвие к ее щеке. Потом, улыбнувшись ей еще раз, медленно убрал нож. — Давай рисуй. Ты не причинишь неприятности Жозе.

Спокойствие, твердила она себе, вытаскивая лист бумаги из верхнего ящика, белый пергамент дрожал в ее руках.

Она сняла крышку с чернильницы. Должен быть какой-нибудь выход, думала она, вглядываясь в густо-синие, цвета индиго, чернила; мужчина был ненамного выше ее, тощий, но сильный. Может, ей удастся застать его врасплох. Она схватила чернильницу, и в следующее мгновение она выплеснула ее в глаза Жозе. Он судорожно вздохнул, прижимая руку к лицу.

С грохотом отбросив в сторону стул, она метнулась к двери, ведущей на палубу. И теперь-то наконец закричала, позволив накопившемуся страху вырваться наружу. Закричала леденящим душу криком, ибо понимала, что ей нужно поднять остальных.

В ответ на свой вопль она услышала крик снаружи, низкий, урчащий крик, смешавшийся со стонами Жозе. В то же мгновение она подбежала к двери, она была открыта. Она перешагнула через порог и споткнулась обо что-то, твердое, как дуб. Это что-то было покрыто теплой кожей и мягкими завитками и пахло сандаловым деревом и чарующим ароматом мужской кожи. Она узнала этот аромат. Она прижалась лицом к его коже, глубоко вдыхая его запах.

Внезапно ее окружили руки. Сильные руки, прижавшие ее к властному мужскому телу. Она сразу почувствовала себя в безопасности, абсолютно спокойно. Она попыталась было вырваться, зная, что это безнадежно По палубе бежали люди, врываясь в каюту. Она услышала чьи-то крики, стук двери. И тут Девлин крепче ее обнял.

— Кейт, с вами все в порядке? — спросил Девлин, прижимая ее к своей обнаженной груди, как будто она веси на не больше котенка.

Она. откинувшись на его руки, посмотрела в его лицо, прекрасное лицо, изрезанное глубокими морщинами, — древний языческий принц. Он, нахмурившись, смотрел на ее шею. Он весь потемнел, не в силах сдержать волнение и растерянность.

— О Боже, — прошептал он и бросился бежать, не выпуская ее из своих объятий, могучие мускулы на его груди прижимались к ее грудям, его руки крепко обхватили ее плечи и колени.

Когда он положил ее на кровать, она застонала. Ей не хотелось покидать его объятия. В его руках она чувствовала себя так хорошо. Но он не ушел. Нет, он наклонился над ней и откинул с ее лба волосы. Какая теплая у него рука, какое нежное прикосновение… Он принялся расстегивать пуговицы ее сорочки, отгибая пропитавшуюся кровью ткань.

Она не должна позволять ему делать это. Ведь не должна? Это было неразумно. Да, это было совсем неразумно.

— Не надо, — сказала она, убирая его руки.

Он выглядел так, будто ему причинили ужасную боль, как будто его разрезали, как спелую папайю.

— Что он с тобой сделал? — Он стянул вышитую наволочку с одной из подушек и приложил ее кончик к ее шее. — Он пытался… — Его лицо напряглось. — Он дотронулся до тебя? Клянусь Богом, я прикончу его голыми руками, если он дотронулся до тебя.

Она с трудом сглотнула, борясь с внезапным приступом слез.

— Он поранил меня. — Она задрожала. Страх, ужасный страх нахлынул на нее. Почему сейчас? Почему она так испугалась сейчас? Она пододвинулась к Девлину, схватив его за руку, ощутив его силу своей ладонью.

— Он хотел карту. Больше ничего.

Девлин закрыл глаза, легкий вздох сорвался с его губ.

— Все хорошо, милая. — Он обвил ее руками и, положив ладонь ей под голову, стал ее укачивать, будто она была ребенком. — Все хорошо. Ты в безопасности. Слава Богу, ты в безопасности.

Он все шептал и шептал, нежно уговаривая ее не волноваться. Да, пока она была в его объятиях, ничто не могло причинить ей страдания. Она не будет плакать, думала она, закрывая глаза, вслушиваясь в его чуть грубоватый, но нежный голос. Она не будет плакать. Она сглотнула, и от этого ее шею пронзила боль.

Она хотела доказать Девлину, что она сильная. Она не распадается на части, как сломанная кукла. Но ей никак не удавалось остановить слезы: они ручьями просачивались сквозь ее ресницы, а все тело сотрясала дрожь. Грудь Девлина Маккейна под ее щекой увлажнилась.

— Простите меня. Обычно я не плачу, но не могу остановиться.

— Все хорошо, милая. — Он прижался губами к ее виску — Что худого в том, чтобы немного поплакать.

Она повернула голову, скользнув щекой по его плечу, его кожа ласкала как бархат. Она хотела окунуться в его тепло и остаться в его объятиях вечно.

В ее каюте раздались шаги. Сквозь пелену слез она взглянула поверх плеча Девлина и увидела своего отца, бросившегося к ней, его белая рубашка выбилась из-под ремня и как хвост болталась сзади.

— Кети!

Девлин отпустил ее, уложив на подушку. Неохотно она ослабила мертвую хватку, с которой сжимала его руку. Когда ее отец опустился на край кровати, Девлин чуть отошел в сторону.

— Кети, как ты? — спросил Фредерик, беря ее за руку. — О Боже! Что у тебя на шее!