Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна - Башибузук Александр. Страница 42

Письмо главному бритту доставил, ответ тоже получил. Не знаю, как это поможет Карлуше, но хочется верить, что поможет. Помощь герцогу точно не помешает. Последнее время заносит его, болезного, совсем не в ту сторону. В любом случае я свое дело сделал, а там уже как Провидение покажет.

Остался Нант. Отдам депешу государю бретонскому, а дальше уже моя личная миссия…

Встал с кровати и плеснул себе немного вина в бокал. Отпил и решил ложиться спать. Утро вечера мудренее, нечего себя раздумьями мучать.

– Монсьор, а где мы? – неожиданно поинтересовался Клаус.

– В смысле?.. Сам, что ли, не видишь?

– Вижу… – смущенно улыбнулся паренек. – Я не то хотел спросить. Кто эти люди и почему они нам помогают? Необычно как-то.

– Служители церкви. А помогают, потому что… – И я невольно задумался, соображая, что ответить Клаусу.

Что тут скажешь? Толком я и сам не знаю, да и не его это ума дело. Великие знания есть великие печали. Не будешь же ему рассказывать… черт… неужели орден тамплиеров уцелел и стал возрождаться? А что? Могущество храмовников в свое время было практически безграничным, и как-то мне совсем не верится, что его смогли извести под корень. Насколько я знаю, сокровища и святые артефакты ордена так и не нашли и они вполне могли стать основой для его возрождения. Бред, конечно, но полностью такой вариант исключать нельзя. Хотя… вряд ли. Что-то у меня совсем воображение разыгралось – скорее всего, это очередное тайное церковное общество со своими локальными задачами. Кстати, как раз в него меня и сватал кардинал де Бургонь. И сосватал-таки – волей-неволей я остаюсь ему должен, и теперь мордой особо не повороти?шь. Но посмотрим, сейчас слишком рано об этом думать…

Покрутив четки в руках, присмотрелся к знакам, вырезанным на бусинках. Знаки похожи на раннехристианские символы, большего сказать не могу, для расшифровки катастрофически не хватает знаний. Печально, но это факт. А жаль: не будешь же приставать с вопросами к монахам… Не поймут.

– Монсьор, так почему они нам помогают? – повторил свой вопрос Клаус.

– Так надо братец. Так надо…

Однако толком поспать не удалось. Где-то после полуночи раздался стук в дверь, и на пороге появился отец Георг. Не могу сказать, что он был особо взволнованным, но новость сообщил крайне неприятную:

– Братья, вам необходимо покинуть обитель.

– Как скоро?

– Пока время у вас еще есть. Прибыл отряд жандармов с предписанием обыскать обитель. Мы, конечно, их не пустили и известили архиепископа, теперь ждем его решения.

– Разрешение на обыск будет?

Отец Георг лаконично кивнул:

– Думаю, да. Предписание – от самого губернатора Нормандии, и, скорее всего, оно уже согласовано с архиепископом. Но не беспокойтесь, у нас есть возможность вывести вас незамеченными к побережью. Ну а дальше…

– Все в руках Господа нашего… – закончил я за него фразу.

– Аминь. Отец Игнатий, до входа в подземелье вас будет сопровождать брат Бонифаций, он же снарядит всем необходимым. К сожалению, сопроводить вас до конца он не сможет, но даст подробные инструкции. В добрый путь, отец Игнатий, и да свершится предначертанное.

– Да свершится предначертанное… – ответил я священнику, хотя ни хрена не понял, кто там что предначертал. Но, видимо, угадал, так как отец Георг в ответ кивнул и широко перекрестился.

Бонифаций уже ждал нас около колодца в подвале. Вручил пару сум с провизией, огниво с кресалом и связку факелов. Сухо, но подробно проинструктировал, а затем по очереди опустил нас воротом на дно колодца. Как вёдра.

– М-да, так я еще не скрывался от погони… – пробормотал я и помахал факелом, раздувая огонь.

– А как уже было, монсьор? – полюбопытствовал Клаус, навьючив на себя сумы.

– По-разному братец, по-разному…

– Монсьор! Страсть же как интересно!

– Любопытство есть порок, мальчик мой.

– Порок – не грех, монсьор, – резонно возразил мальчишка. – А все-таки?

– К примеру, в чемодане.

– Как? – Мальчишка вытаращил от удивления глаза. – Монсьор, молю, расскажите!

– Ну слушай… Как-то раз влюбилась в меня одна герцогиня. Или принцесса? Нет, все вместе – она была принцессой, герцогиней, а еще сестрой одного очень могущественного государя. Имя ее назвать не могу, сам понимаешь – хвастать любовными победами кабальеро невместно. Впрочем, она не сразу влюбилась, сначала я зарезал на дуэли одного кабальеро – ее поклонника, а дамуазо Логан порубил двух эскудеро этого кабальеро. По очереди, конечно. А вот потом…

Поболтать не помешает. Хоть отвлечемся, честно говоря, страшновато под землей. Даже мне. Млять, мне это кажется или в натуре тень скользнула?..

Катакомбы оказались более чем старыми – подозреваю, пробили их еще на заре христианства, а может, даже раньше. Так что эти каменные стены повидали немало интересного. Догадаться совсем нетрудно: история подобных подземелий у всех одинакова. Сначала в них рубили камень, затем христиане находили здесь убежище от преследований язычников. Потом все поменялось, прятались уже язычники, а христиане стремились отдать им должок. Теперь топаем мы. А лет так через пятьсот здесь будут прятаться партизаны французского Сопротивления, а боши будут рьяно травить их газами. Или не травили? Вроде нет. Впрочем, сколько там того Сопротивления было? Французики особенно и не сопротивлялись…

– Монсьор! – Клаус шарахнулся в сторону от выбеленного временем скелета, смиренно сидевшего у стены. Нижняя челюсть у его черепа почти отвалилась, создав впечатление зловещей кривой ухмылки. М-да…

– Бояться надо не мертвых, друг мой. – Я ковырнул носком сапога песок и поднял покрытый известковой коркой продолговатый предмет. – Бояться надо живых. Меч? Точно, меч…

– Монсьор, а может, не надо брать его вещи? – взмолился Клаус.

– Может, ты и прав… – Я безуспешно попытался сковырнуть корку кинжалом, а потом с сожалением бросил меч обратно. – Ладно, пошли…

По пути еще несколько раз нам встречались останки неизвестных бедолаг. А в древней подземной часовенке костями и черепами оказались заполнены все ниши, вырубленные в стенах. Так аккуратненько – косточка к косточке, черепок к черепку… Зачем? А хрен его знает: какие-то странные обычаи были у древних христиан.

Несколько раз обходя завалы, пришлось свернуть в боковые коридоры, но мы все же умудрились не заблудиться: помогли знаки в виде стрелок, нарисованные охрой на стенах. Не знаю, сколько мы шли – наручных часов, сами понимаете, еще не придумали, – но, когда осталась всего пара факелов, ход превратился в естественную пещеру, на дне которой раскинулось небольшое озеро.

– Вот и пришли, мальчик мой. – Я разглядел на берегу большую кучу сушняка и уверенно потопал к ней.

– Э-э… монсьор, нам придется нырять? – Клаус опасливо потрогал воду сапогом.

– Надеюсь, нет. С отливом вода должна уйти.

– Слава Пречистой Деве…

– Воистину. Давай сумы, проверим, что там собрали нам монаси: что-то я проголодался не на шутку. Да не стой столбом, разжигай костер, факелы нам еще, возможно, понадобятся.

Святые братья на провизию не поскупились. Хлеб, сыр и ветчина в изрядных количествах, даже нашелся небольшой бурдюк с хорошим вином, так что голодать нам не пришлось. После еды Клаус задремал на песочке, а я, вороша палкой вспыхивающие рубиновыми звездами угли в костре, немного задумался.

Что дальше? Дальше – клятый урод ле Горжиа. Как он покинет этот мир, я еще не знаю, но хочется сначала заглянуть в глаза ублюдку. После того как это случится, мне кажется, бастард должен успокоиться. Проявления его остаточной памяти меня особо не беспокоят, но все же будет лучше, если я стану самим собой. Хотя вряд ли – самим собой я уже никогда не стану. К примеру, я искренне ненавижу Паука. Не бастард во мне, а именно я. Хотя Луи ничего плохого Александру Лемешеву не сделал. Получается, я сроднился с бастардом Арманьяком уже окончательно. Плохо это или хорошо? Даже не хочу задумываться, но я Паука достану. Когда и как? Не знаю, но время это обязательно придет. Как там сказал отец Георг – да свершится предначертанное? Да, именно так. Да свершится предначертанное…