Апогей (СИ) - "Мари Явь". Страница 50

Оказавшись в гостиной я замерла, слыша, как щелкает замок за спиной. Молчание делало обстановку еще более пугающей и интимной. Попытаться заговорить? В моей голове такой бардак…

Возможно, стоит его попросить быть нежным?

Тихие шаги. Я слышу, как Аман подкрадывается сзади, и не могу сдержать дрожь, когда его рука касается меня. Моей шеи. Его пальцы скользят вниз, достигая молнии. Мне теперь не холодно, а чертовски жарко. И я не думаю, что после того, как он освободит меня от одежды, станет легче.

Где же трезвость мысли, когда она так необходима? Он же просто прикоснулся ко мне! Всего лишь дотронулся…

…И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого.

Мое дыхание тяжелеет, и я закрываю глаза, когда чувствую, как он ведет язычок молнии вниз.

Вжик.

… избави от лукавого. Аминь.

Сосредоточенная и притихшая, я терпеливо жду. Он не касается меня всего несколько секунд, но я так остро понимаю, что скучаю по его рукам. По его губам. Боже, как давно это было.

Предвкушение. Паника. Невольно вспоминаю слова Каина о видах страха, и думаю о том, что мою робость будет слушать только мой муж.

Мой. Муж.

Который почему-то медлит.

— Неужели я должен помочь тебе и с остальным? — Я напрягаюсь, поднимая голову. Аман обходит меня, ослабляя узел галстука. — Я думал ты самостоятельная девочка, Мейа.

Ошалело хлопаю глазами.

То есть… выходит он… и не собирался? И это было просто… помощью, потому что он думает, что я скорее испоганю это платье, чем аккуратно справлюсь с проклятой молнией?

Стыд и ярость- ядерная смесь, переполняющая мое сердце, бушующая под кожей.

Саму себя забыла от одного прикосновения! Ни слов, ни говорящего взгляда, одно только осторожное касание. Господин, чтоб его, Аман — моя личная версия нейтрализатора. И судя по взгляду, которым он меня сейчас наградил, он считает меня неисправимой идиоткой. Не страшно, ведь он даже не может себе представить какими «комплиментами» я мысленно награждаю себя в данную минуту.

— Моя госпожа? — Зовет глава, словно пытается своим голосом вернуть меня на землю.

Обращается ко мне так же, как Каин обращается к своей невесте. Как мужчины его расы обращаются к своим избранницам.

Бесит.

Возможно, я пожалею об этом уже через секунду, но сейчас мне необходимо сбить с него эту спесь. Потому я, передернув плечами, скидываю платье на пол и переступаю через него. Я знаю — он внимательно следит за мной. За тем, как я нарочито медленно наклоняюсь, поднимая стильную вещицу. Я чувствую — мужской взгляд изменяется, он перестает быть безразлично-небрежным, теперь он обжигает.

— Как видишь, сама справилась. — Улыбаюсь я, после чего швыряю платье в его сторону. — Спокойной ночи, мой господин.

Ах, какое приятное чувство. Победа. Триумф. Доминирование. От выражения его лица, которое я наблюдаю краем глаза, гордо проходя к двери во всем своем великолепии, поставленном на каблуки, я получаю такое же удовольствие, как и от его прикосновений. Наконец-то мне удалось поколебать уверенность главы в себе, в его силе и воле. Надеюсь, он хорошо запомнит урок: мне ничего не стоит разбить иллюзию его власти надо мной.

Минутку, с каких пор я рассуждаю столь уверенно и надменно?

Стоило мне оказаться за порогом спальни, и чары (точнее чувство собственной силы и сексуальности) развеялись, и я поспешно закрыла замок. На все три оборота. И прислонившись к двери спиной, еще долго пыталась отдышаться и прийти в себя. Кажется, безумие господина Амана передается воздушно-капельным путем, потому что факт остается фактом — я окончательно сбрендила. И смотря теперь на свою огромную кровать, мне приходиться признать, что моя первая брачная ночь пройдет в одиночестве и будет самой ужасной первой брачной ночью всех времен и народов. Кажется, это начинает входить в традицию.

23 глава

Крик, слетевший с моих губ, разбудил меня. Тяжело дыша, я лихорадочно сжимаю простыни в своих кулаках и смотрю в потолок. Секунда, вторая… Боже, так это был всего лишь сон. Всего лишь… сон…

Закрывая глаза, я вновь погружаюсь в пугающую, темную атмосферу греха…

Выкинуть это из головы. Срочно!

Принимая такое решение, я ухожу в ванну и трачу там не меньше часа, принимая душ, прокручивая в голове события недавнего прошлого, а так же то, что заставило меня сбежать из соблазнительного плена кровати. Кажется, я становлюсь совершенно испорченной.

Когда красноту щек можно списать на действие горячей воды, я выхожу из-под хлестких струй. И на этот раз я надеваю первое, что попадается под руку, готовая дать отпор Аману, если его вновь не устроит мой внешний вид. Черт, нет, я больше не буду демонстративно раздеваться!

Выходя из комнаты, я надеюсь, что сумею прошмыгнуть незаметно. Глава мог отлучиться по важным делам, ему совершенно не обязательно встречать меня каждое утро, как это у него было заведено. Однако господин Аман был все это время неподалеку — в своем кабинете. Из приоткрытой двери доносится его голос: скорее всего, обсуждает свои дела по телефону. Что ж, не буду ему мешать…

— Доброе утро, моя госпожа. — Я замираю, не дойдя до двери, ведущей в коридор, всего несколько шагов. Думаю, «моя госпожа» в его исполнении когда-нибудь окончательно остановит мое сердце. — Снился кошмар?

Ты даже не представляешь какой!

— Пустяки. — Пытаюсь выглядеть беспечной, в то же время отказываясь оборачиваться.

— Не расскажешь?

— Это… личное.

Я не лгала. После всех испытаний, посланных щедрыми небесами, мне частенько снились кошмары. Очень даже личные. Однако не они посетили меня этой ночью.

— Настолько, что нельзя доверить собственному мужу?

Ему особенно!

И вообще, Аман так часто говорит о том, что является моим мужем, словно хочет, чтобы я поскорее смирилась с этой правдой. Хотя прошел только день с нашей «свадьбы».

— Это всего лишь сон.

— Именно поэтому ты так дрожишь?

Дрожу? К сожалению, у меня слишком много причин для дрожи.

Кстати.

— Эм… то, что произошло вчера… мне очень жаль. — Кидаю на него несмелый взгляд через плечо. Господин Аман стоит на пороге своего кабинета, скрестив руки на груди, и внимательно меня слушает. — Мое платье… вы мне его отдадите?

— Нет.

— Почему это? — Теряюсь я.

— Ты замечательно выглядела и без него.

Резко отворачиваясь, я хватаюсь за ручку двери и выхожу в коридор.

— Ну и носи на здоровье. — Бормочу я, слыша за спиной тихий мужской смех.

Он так умеет? С ума сойти, я думала глава и не знает о том, что такое веселье.

Его смех — вид нежной ласки, потому я торопливо сбегаю, намереваясь найти Франси. С некоторых пор она была не лучшей собеседницей, но ведь от нее требуется только присутствие: я буду чувствовать себя намного комфортнее в обществе хранительницы. Ее вид будет напоминать о моих проступках, которые ранили не только меня, но и ее, а еще рядом с ней я буду старательно отсевать все мысли об Амане. В том смысле, что мне будет стыдно даже думать о нем при посторонних.

Чертов сон! И почему я не могу забыть его так же, как и все остальные? Казалось, достаточно просто выглянуть в окно, чтобы стереть воспоминания о кошмаре под чистую.

Не в этот раз. Кажется, Аман взял под контроль и мое подсознание.

Позавтракав, я спряталась в библиотеке, рассчитывая потратить на вдумчивое чтение пару часов. Вероятно, безделье когда-нибудь наскучит мне (ведь супруга главы должна выполнять какие-нибудь обязанности в его доме?), но пока я не готова приносить пользу. Собственно, от меня ее в данный момент, как от козла — молока.

Пролистывая картотеку, я самодовольно думаю о том, что весь этот выбор, сравнимый разве что с библиотекой Конгресса, принадлежит мне. И что я теперь могу выставить за дверь любого, кто переступит этот порог. Особенно острых на язык горничных (если такие появятся). Это так похоже на личную версию нирваны…