Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата) - Елисеева Ольга Игоревна. Страница 49

Глава 2

Сорчу действительно вскоре вернули и, благодаря умелому поведению Хельви, все при дворе знали, что своим освобождением из опалы сестра фаворита обязана влиянию Деми. Но больше Харвей с ней не встречался ни как любовник, ни как покровитель, хотя леди Босуорт и рвалась изо всех сил отблагодарить консорта. Вскоре ее выдали замуж за престарелого, но очень богатого герцога Ферратского, так что можно было сказать: фрейлина сделала прекрасную партию.

— Это единственный осмысленный поступок в ее жизни. — бросил как-то за королевским столом Дерлок. — Наконец-то будет кому, кроме меня, оплачивать в лавках счета Сорчи!

Сам Харвей выбрал среди придворных дам молодую покладистую вдову Феону Финчли. От ее прекрасного пышного тела веяло негой и покоем, а круглое румяное лицо лучилось добротой и заботой, которая могла свести с ума и более требовательного человека, чем Деми.

Между консортом и королевой установились странные отношения, похожие на дружбу, если б, конечно, дружба могла приносить такую боль. Внешне супруги держались по-приятельски, шутили, поддразнивали друг друга, но в глубине души у каждого жило смутное чувство досады, словно встречаясь, они не могли ответить себе на вопрос: почему до сих пор не вместе?

Не в силах переносить этого, Харвей решил исповедоваться. У него сложились добрые отношения с епископом Сальвским, и Деми почему-то чувствовал, что этот пожилой грузный человек с лицом воина, а не священника, не употребит во зло тайну его исповеди. Лорд нашел отца Робера в монастыре св. Гервасия и, отстояв службу, преклонил колени. Надо было рассказать о многом, но Харвея сейчас волновало только одно.

— Мне показалось, что Хельви меня любит. — виновато признался он. — Там, в горах мы были вместе. И я не думал, что после этого… здесь все так изменится.

Отец Робер осенил его крестным знамением и улыбнулся.

— А кто тебе сказал, сынок, что все изменилось? — мягко спросил он.

— Но Дерлок… — развел руками лорд. — Она открыто предпочитает его.

Епископ покачал головой.

— Ревность не улучшает зрения. — промолвил старик. — Хельви очень скрытная девочка. И поверьте мне, сир, если она что-то делает у всех на глазах, то это только затеняет ее истинные намерения.

— Разве мне от этого легче? — пожал плечами Деми. — Я стою напротив нее и мне хочется ее обнять, но между нами стена. — он махнул рукой. — Порой мне кажется, что между нами даже воздух плавится от напряжения.

— Так и есть. — кивнул отец Робер. — Прости меня, сын мой, я священник и не должен обращать внимания на такие вещи, но даже мне приходится замечать, как королева едва сдерживает себя.

— Но зачем? — удивленно протянул Харвей. — Если я ей тоже мил…

— Видимо, слишком. — покачал головой епископ. — Хельви боится переступить черту и сорваться. Чувствует, что, если сделает шаг тебе навстречу, немедленно потеряет голову. А она — королева и не может нарушать равновесия власти. За тобой еще нет силы. На кого она обопрется, если потеряет поддержку Босуорта? На нас? На сторонников Фомариона в лице лорда-адмирала? Все это хорошо, но этого мало.

Харвей молчал.

— В том-то и дело, мальчик, — мягко ободрил его отец Робер, — что тебе надо противопоставить влиянию Босуорта реальное дело, реальную власть, которую ты сможешь получить, только если превратишь Северную Сальву в настоящий Бастион Гранара на Северном море. В сильную и богатую провинцию. Тогда с тобой будут считаться.

Деми понимал правоту старика. Он начал торопиться с отправкой в Даллин и все ночи проводил в библиотеке со своими картами и планами.

Наконец, на ближайшем заседании Хельви представила консорта как нового члена королевского Совета и дала ему слово по поводу строительства укреплений на Заячьей Губе.

Харвей заметно нервничал, но овладев собой, развернул перед собравшимися чертежи, над которыми, как сумасшедший, работал с ночи памятного разговора о Сорче.

— Здесь и здесь, — он указал на два противоположных берега залива, глубоко вдававшихся в море, — надо возвести форты с мощными передними башнями, между которыми по дну под водой натянуть цепи, препятствующие чужим кораблям без нашего разрешения заплывать вглубь. Кстати, дно придется расчистить от камней и топляка. Сейчас оно не вполне судоходно…

— Бред какой-то! — не выдержал Дерлок, до сих пор слушавший рассуждения Деми с едва скрываемым раздражением. — Сначала чистить дно, чтоб оно стало судоходным, а потом тянуть по нему цепи, чтоб не давать кораблям вплывать в залив? Курам на смех!

— Лорд Босуорт, — довольно резко оборвала его королева, — хочу вам напомнить, что строительство кораблей на севере для Гранара дело новое, а адмирал Деми понимает в этом больше любого из нас.

Фаворит скептически хмыкнул, но Хельви не обратила на его реакцию ни малейшего внимания.

— Если мне понадобиться строить крепость в горах, — сказала она, — я спрошу у тебя совета и больше никого не стану слушать. А сейчас будь добр — помолчи.

Харвея ободрило такое отношение королевы. «Значит дело делу рознь, и в делах Дерлок не всесилен. Есть область, в которую Хельви как разумный государь его не пустит. И эта область — моя».

Однако в реальности все обстояло далеко не так просто. Ведь сфера, которую собирался отвоевать для себя консорт, сейчас официально принадлежала Лоше Вебрану, и, почувствовав опасность, лорд-адмирал взвился.

— Я совершенно согласен с лордом Босуортом. — возмущенным тоном начал он. — Расчищать залив? Сейчас? Когда угроза войны едва миновала! Да несудоходная Заячья Губа для Северной Сальвы лучшая защита, чем любые форты, где придется еще и гарнизон держать!

— А вражеские десанты? — опешил Харвей. — Они же могут высадиться на лодках.

Но тут в бутылку полез фаворит.

— Посмотрите на него! Он со мной согласен! Раз так, то я скорее откажусь от своего мнения и признаю, что ни черта в этом не смыслю! — бросил Босуорт Вебрану. — За годы твоего адмиральства хоть одна верфь была построена? У нас на севере нет кораблей. Всю войну мы цеплялись за Фомарион, как сопляк за мамкину юбку, и только молились, чтоб флот союзников нас не бросил! — гневный взгляд Дерлока уперся в лицо лорда-алмирала. — Ну допустим цепи по дну — это для меня дико. Но на счет десантов он прав. Норлунги на своих неглубоких карах могут доходить аж до Даллина!

Харвей не ожидал, что Босуорт поддержит его. Теперь Деми стал ясен смысл фразы д’Орсини: «Сам Дерлок лучше, чем его репутация».

— Строить настоящие военные корабли в Северной Сальве — безумие. — не унимался Лоше Вебран. — Там нет ни достаточно рабочих рук, ни тем более мастеров, которые могли бы этим заняться. Наши берега надежно защищены союзом с Фомарионом. Арвен еще ни разу не подвел нас и…

— Вы, без сомнения, правы. — вмешался в разговор д’Орсини. — Но разве государство может строить свою безопасность на милости союзников?

— Гранар должен быть сильным и на севере, и на юге, и на западе, и на востоке. — рыкнул со своего места Босуорт. — Иначе соседи разорвут нас. Решили строить, так строим.

— Вы не представляете даже, каких это будет стоить денег! — Вебран в последней надежде устремил взгляд на казначея.

Но папаша Ламфа, уже почувствовав, где в ближайшее время в Гранаре будут крутиться крупные средства, и накануне предварительно договорившись с консортом о львиной доле подрядов, теперь благодушно дремал в кресле.

— Действительно, — отозвался он, — Босуорт прав: решили строить, так строим. А с деталями должен разобраться тот, кто в этом хорошо понимает — то есть его высочество принц-консорт.

— А я? — взвыл Вебран. — Вы забываете, что я еще лорд-адмирал и это дело — моя прямая прерогатива!

Королева слегка стукнула пальцами по крышке стола. На ее лице отразилось крайнее неудовольствие.

— Это вы забываете, дорогой Вебран, что лордом-адмиралом вас сделал Совет и в его власти определять границы вашей компетенции. — она обвела зал рассерженным взглядом. — Северная Сальва на правах герцогства закреплена нами за лордом Деми — ему и карты в руки. Вы же продолжаете управлять флотом в Южном Гранаре.