Комната с видом на огни - Андреева Наталья Вячеславовна. Страница 38

Панков проник в ее кабинет и предложил вместе поужинать. Анна, привычно пообещав себе, что это в последний раз, тут же позвонила домой, сообщить, что приедет поздно. К телефону подошел Стас, чему Анна обрадовалась, ей не хотелось объясняться с Дэном:

— Шацкий, я сегодня не ужинаю дома.

— А где?

— В ресторане.

— А с кем? — не унимался Стас.

— Ты мне кто? Папа, мама?

— Папа-мама. Родительская любовь мне подсказывает, что это будет Панков. Дочь моя, ты совершаешь большую ошибку!

— Твоя задача передать моему… моим… Словом, всем передать, что я приеду поздно. И только.

Анна услышала, как Шацкий тут же на весь дом заорал:

— Мама! Сегодня за ужином на два рта будет меньше! Но ваша дочь вместе с вашим бывшим зятем отдают мне свои порции! Дэн! Ты все слышал?!

«Бедный Дэн!» — вздохнула Анна.

Весь вечер Анна переживала за него, с неприязнью глядя, как Ваня с отменным аппетитом поглощает ужин. Платила, конечно, она. Панков и ел за двоих, и говорил за двоих соответственно. Анна никак не могла его остановить, а время меж тем шло. Если она приедет домой после полуночи, а так оно и случится, состоится очередное выяснение отношений. Ну как со всем этим покончить? Как?!

В машине она молчала, Панков звонко рассыпал комплименты, которые отскакивали от Анны, словно барабанная дробь. Наконец она остановилась у подъезда. Панков из машины выходить не спешил, полез к ней с поцелуями.

— Нет, — сказала Анна.

Он не стал настаивать, вылез из «Мерседеса» и направился к подъезду. Она вдруг почувствовала бешенство. Даже голова закружилась и потемнело в глазах. Сколько этот человек еще будет ее мучить?! Она ведь чуть было жизни себя не решила из-за него! И ему все еще мало!

«Нет. Все. Хватит. Я сейчас же с этим покончу», — решила Анна, открывая дверцу машины. Панков уже дошел до дверей, но вдруг, словно почувствовав что-то, обернулся…

— …Да, конечно я слышала выстрел, — уверенно заявила дама в бигуди, поправляя сползающую косынку. Эти бигуди торчали у нее на голове, словно рога. — Знаете, это было похоже на громкий сухой треск. Хрясть, хрясть…

— Значит, выстрелов было два? — спросил хмурый мужик в погонах майора милиции и, оглянувшись, посмотрел на труп.

— Точно, два, — кивнул сидевший на корточках подле убитого эксперт. — Первый раз, похоже, рука дрогнула, пуля слегка зацепила предплечье, только и всего, зато второй выстрел точно в цель. Левый желудочек пробит. Навылет. Стреляли с близкого расстояния, чуть ли не в упор.

— Убийца располагался лицом к потерпевшему?

— Ну да.

— Если убитый подпустил его так близко, значит, они могли быть знакомы. Как думаешь? — Второй оперативник, капитан милиции, достал из кармана пачку сигарет, закурил и тоже покосился на труп:

— А может, у него закурить попросили?

— Выстрел произведен с близкого расстояния, но ведь не в упор.

— Тут у подъезда густой кустарник. Может, там он и дожидался потерпевшего?

— Или она, — так же угрюмо заметил майор. — Могли стрелять и оттуда, из кустов, надо проверить. Что с матерью потерпевшего?

— «Скорую» вызвали. Сердечный приступ.

— Кто опознал труп?

— Соседка с первого этажа. Дворик маленький, тихий. На эти выстрелы столько народу сбежалось! Свидетелей полно! Мы этого стрелка быстро отыщем.

— Не крутой? — Майор вновь покосился на тело.

— Куда там! Панков Иван Семенович, торговый агент, говорят, что бабам здорово нравился. Может, из-за женщины?

Майор опять повернулся к свидетельнице, которая внимательно прислушивалась к разговору.

— Людмила Георгиевна, а вы что можете сказать про гражданина Панкова?

— Про Ваню? А что я могу сказать? Недавно он опять к родителям вернулся, стал жить у них. Раньше приезжал редко. Его мать, Нина Георгиевна, частенько посиживала на лавочке у своего подъезда и все жаловалась на сына: мол, как бросил жену и ребенка ради» другой женщины, так и к родителям дорогу забыл.

— Значит, он бросил семью? Давно?

— Ой, как давно! Я помню Анечку из соседнего дома. Его бывшую жену. Кстати, — Людмила Георгиевна с видом заговорщицы поправила на голове платок: — Недавно я опять ее здесь встретила. Представляете?

— Да? Они что, снова сошлись?

— А вы у его матери спросите.

— Гражданку Панкову Нину Георгиевну «скорая» только что увезла.

— Максимыч! — позвал майора коллега. — Тут еще свидетели. Это интересно.

Он подвел к майору пожилую пару: бабульку в стеганом халате, наброшенном прямо на ночную рубашку, и крепенького дедка в тренировочных штанах.

— Максимыч, из их окон двор как на ладони. Говорят, когда раздались выстрелы, они смотрели телевизор.

— Да, да, молодой человек, мы смотрели телевизор, — бабулька закивала барашками кудрей.

— Что смотрели? — вяло поинтересовался майор.

— Футбол.

— Болельщики?

— Знамо дело. — Дед хитро прищурился. — Нашито опять проиграли! Как только им гол забили, я…

Тут же вмешалась бабуля:

— Тут за окном что-то как затрещит, как затрещит! Я думала, опять мальчишки чего-то взрывают. Знаете, молодой человек, я так боюсь этих взрывов, а сейчас каждый день все взрывают и взрывают. Нет, в наше время все было по-другому.

— Значит, вы подумали, что это балуются мальчишки, и выглянули в окно?

— Ну да, ну да. — Она вновь закивала кудрявой головой. — Я все время боюсь, что будет гореть. Я еще взяла лейку.

— Зачем?

— Чтобы залить, молодой человек, чтобы залить. Но там ничего не горело.

— Зато у подъезда лежал труп. Так я понимаю? — Бабулька тяжело вздохнула. — Кого вы видели во, дворе?

— Молодой человек, мне семьдесят два года. Глаза-то уже не те. Было темно. Может быть, кто-то и мелькнул. Кажется, мужчина. Я разглядела только машину, потому что она была очень большая.

— Какая была машина?

— Что-то черное, огромное, кажется, не «Жигули».

— «Мерседес», бабка, — не выдержал дед Майор тут же вцепился в него:

— Откуда вы знаете, что это был именно «Мерседес»?

— Так на ем вся верхушка разъезжает! Телевизор-то смотрим. Вот такой он и был, как по телевизору показывают.

— Шура, что общего у мелкого торгового агента с «Мерседесом»? — повернулся майор к своему коллеге.

— Не без бабы. Как ваше имя-отчество, бабушка?

— Клавдия Валентиновна, — с готовностью ответила бабулька.

— Клавдия Валентиновна, вы в этом доме давно живете?

— Всю жизнь, — гордо ответила она. — То есть с тех самых пор, как его построили.

— А Панкова хорошо знали?

— Ванечку? Да кто ж его не знал? Такой красивый мальчик!

— У него, говорят, была жена, которую он бросил. И вроде бы они последнее время снова сошлись?

— С Анечкой? Да, она с ним недавно приезжала. — Бабулька утвердительно закивала головой.

— На чем?

— На машине.

— На какой машине?

— Молодой человек, я знаю только, что это были не «Жигули».

— «Мерседес», бабка, — опять вмешался дед.

— У этой Анечки есть «Мерседес»?

Дед опять хитро прищурился:

— Он самый.

— Ну ладно. И так все ясно, — вздохнул майор. — Надо искать эту Анечку.

Тело уже унесли, эксперт заканчивал свою работу.

Ваня Панков оставил Анну в покое. Теперь уже навсегда.

Анна смотрела на серый рассвет за окном и никак не могла уснуть. Как только она закрывала глаза, перед ней отчетливо возникал Ваня Панков, оседающий на землю. У него было очень удивленное лицо: мол, как же так? Особенно Анне запомнились его руки, шарящие по пиджаку. Похоже, что в эти последние мгновения своей жизни он искал носовой платок, чтобы вытереть кровь, пачкающую белую рубашку.