Дар Монолита - Клочков Сергей Александрович "settar". Страница 52

— Сообщение?

— Ну да… номер, правда, странный, вроде из старых, но подпись была — «Лунь».

— Сохранилось?

— Ну конечно. Сейчас… — Тихий шорох одеяла, звук босых ног по половицам, скрипнула доска. Комнату залило тусклым синим светом от экрана включившегося ПМК, который так красиво обозначил стройную фигурку Хип, но девушка, не позволив мне насмотреться, снова юркнула под одеяло.

— Вот!

И я прочитал: «Привет, Хип, Соскучился. Жди, на днях приду на вашу базу. Лунь» И знакомый номер отправителя… явно «свободовский» сервер, явно похожи последние числа…

Я потянулся к своей «Кольчуге», нащупал мини-компьютер, тоже включил… ну, точно. Тот же номер под «Привет. Как ты?»

Вот, значит, что… прознал, видно, Фреон мой номер ПМК — ясное дело, «ботаники» на всю Зону раззвонили, что Лунь к ним записался во «внештатники», а официальный номер такого важного дяди узнать — дело техники. Проставился, небось, местному спецу, и вуаля — вот оно. Что характерно, именно «фримены» поднаторели во взломах местных систем. Даже на собственный серверный центр разорились. У Хип тем более вызнать не сложно — подойди да спроси. Умнее нас двоих сталкер оказался и до конца свою добровольную миссию выполнил, все правильно сделал. Молодчина, Фреон. Пусть твоя дорога там, на других страничках нашего мира, будет легкой. Спасибо тебе, друг.

— Опа… так, значит, это не ты был… — с удивлением в голосе произнесла Хип.

— Опа… так значит, и это не ты была, — парировал я с улыбкой. — Но ты скажи, теперь это что-то меняет?

— Не-а! Ничего не меняет, — шепнула Хип после короткого раздумья и снова потерлась прохладной, гладкой щекой по плечу.

Я вздохнул, отпуская от себя последние следы того мутного, тяжелого состояния, в котором так долго находилась моя душа, крепче прижал к себе Хип, вдохнул запах ее волос и…

И мы еще долго не могли заснуть под частый перестук начавшегося ливня и грохот ночной грозы — май он и в Зоне май. Скоро начнутся затяжные, июньские дожди, скоро наступит прохладное, хмурое лето, которое для нас скорее всего будет последним хмурым и прохладным. Держитесь, товарищи «ботаники», Лунь для вас будет недешев, но хорош. Выложусь полностью, но выгрызу маленькое, уютное счастье для нас двоих.

С утра мы, так и не выспавшись, но совсем не чувствуя слабости от приятной, сладкой истомы, с рассветом ушли в сторону Дикой территории.

* * *

Я поднял руку — стоп, осмотреться, — и приподнял к плечу «сайгу». Нет, наверно, почудилось… здесь, в этом черном зеве гаража «№ 7» уже не один год росли черно-багровые высокие «папоротники», укоренившиеся прямо на бетонном полу. Давно выбитые окна заплыли какой-то вязкой черной пленкой, такая же короста широкими пятнами расползлась на стенах и створках упавших ворот. Да, верно… шорох этот не от твари — в таких вот зданиях, облюбованных «папоротником», всегда что-то шуршит, поскрипывает, едва слышно скрежещет с таким звуком, словно трутся друг о друга листочки мятой фольги. Гараж, естественно, «фонил» — мне и заходить не нужно, чтоб понять это по характерной аномальной растительности. В другой день я бы не рискнул сунуться в такое здание — радиация штука коварная, — но сейчас, с таким оборудованием, пожалуй, стоило проверить местечко.

— Слушай, Хип… дай-ка на время свою «почку».

— Э… м-м-м… Лунь. Ну, как бы почку на время не дают, — тихо ответила стажер. — Да и вообще, место для операции не очень подходящее, грязно, и без наркоза я на это дело категорически несогласная.

Я обернулся. Ну, точно… в синих глазах Хип отплясывали знакомые веселые искорки, которых мне давно не хватало. Девушка улыбалась, протягивая на ладони сияющую изумрудным светом почку «пузыря». Я подмигнул в ответ, поместил зеленый шарик в специальный контейнер на поясе и, защищенный уже в два раза сильнее, решился на вход в гараж. Можно было, конечно, зайти и с одним фрагментом «пузыря», но далеко не факт, что жесткое излучение не проберется-таки до моих клеток. Да, артефакт замечательно убирал радиоактивные частицы из организма и «гасил» любую полученную дозу, со временем, конечно, но вот восстановить испорченные, убитые радиацией, а то и переродившиеся клетки, увы, уже не мог — с этим справлялась только инъекция «жизни». Неуютно мне как-то осознавать, что в особо прочной стальной коробочке на поясе нет больше двух маленьких ампул с синей, немного светящейся жидкостью. Берег, называется, берег, а все равно пропало лекарство. Ладно, может, еще отыщу, ну а пока самым малым ходом в гараж. И темно же здесь, однако… диодный фонарик почти не освещал гулкую темноту, свет терялся в высоких черных стеблях «папоротников», в их плоских, узорчатых листьях. Сканирующий дозиметр ДСУ-2 начал изредка, лениво потрескивать — да, если бы не почки «пузыря» на поясе, сейчас бы он буквально захлебывался характерным «царапающим» звуком. На ДСУ загорелась тоненькая, с волосок, зеленая полоска — мол, фон есть, но пока не критический. Хм… похоже, давно не заходили в этот район сталкеры. Грязное место считается во всех смыслах, поэтому шанс найти что-нибудь ценное повышался в разы. Ну, а пока и это сойдет — на колонне, почерневшей от радиоактивной плесени, серебристыми лучиками играл «хрусталек» — длинный, тонкий кристалл, проросший прямо из бетона. Чуть дальше, у густо заросшего странным багровым мхом остова ЗИЛа мерно пульсировал едва заметными вспышками крошечный не то «каменный цветок», не то еще какая штука. Но туда я не пойду: в воздухе как будто сеть рыболовная мельтешит и над чудовищно обросшей машиной, и над яминами в полу, и словно волны по ней от потолка до пола ходят — эдакая прозрачная штора, а под ней даже «папоротников» нет. Нет, туда нельзя точно, даже гайку швырять не буду, черт его знает, чем оно ответит. Эх, зараза… ведь точно артефакт под ЗИЛом, может статься, что и уникальный. Досадно… но «хрусталек» точно мой. Штука средней цены, зеленью две-три сотни с поправкой на нынешнее состояние НИИ. Лады, курочка тоже по зернышку клюет, да сыта бывает. Острый он, как стилет, о грани порезаться можно запросто, да и пальцы обжигает, поэтому я снял с пояса большой, мощный пинцет из особого сплава с толстыми изолированными цангами. Аккуратно, чтоб не сломать — хрупкий он, зараза, словно и впрямь из хрусталя, — раскачал артефакт, благо в тех местах, где «хрустальки» из стенок растут, бетон мягкий, словно слежавшийся пепел, разъедает его, что ли. «Хрусталек» тихонько звякнул и подался, — ну, пока в пинцете, сейчас с контейнерами возиться не резон. Самым медленным ходом назад — дозиметр все-таки беспокоится, похрустывает тихим треском, и полоска на нем зеленая заметно шире стала.

А теперь можно и быстрым шагом, на свет из этого неприятного местечка. Да уж, в самом деле Дикая территория, не зря ее так назвали… даже волосы иногда дыбом встают.

— Ну, что там?

— Да вот… трофей! — Я победно поднял чуть выше пинцет с зажатым в нем артефактом. — Давай контейнер, стажер. Да, и травы туда нарви — штуковина хрупкая, бьется в легкую.

Кисло сегодня как-то прошлись. Места здесь «грибные», хорошие, можно было бы рассчитывать на серьезный улов, ан нет — набрали в рюкзаки в основном такой же мелочевки, что и на Свалке можно насобирать, не особенно напрягаясь. Но жаловаться, конечно, не приходилось — что сами не нашли, то друзья подарили: в рюкзаке у меня лежал «светляк», который один стоил моего полугодового заработка. «Ботаники» обещали крупные премиальные за будущий поход на северные болота по «новым» территориям — расставить лабораторные микромодули — «дартсы», да наметить хотя бы примерный маршрут для будущей экспедиции. И те же фрагменты «пузыря» можно будет продать перед уходом какому-нибудь состоятельному сталкеру или даже барыге из «Шанхая» — тоже сумма выйдет немалая.

И пока голова была занята подсчетами, выкладками да примерными планами на будущее, глаза внимательно следили за полетом гаек, отмечая все странности, какие только можно увидеть. Прав был Фельдшер — Зона пусть и не очень заметно, но изменилась, как будто тише стала, мертвее. И не в Выбросе, наверно, дело было, а в том, что человеческого присутствия совсем не ощущалось. Бывшая промзона словно вымерла от ворот на Росток до кривых перелесков Янтаря. Понятно, что и раньше Дикая небогата была на живность, не любят мутанты бегать там, где жрать совсем нечего и где аномалий много. Разве что шатались тут существа, которые живностью назвать очень сложно — зомби, снорки, кикиморы и прочая не живая, но и не мертвая пакость. Этим, по большому счету, и есть-то не нужно, «ботаники» это давно доказали, но все ж таки пытаются, как та компания снорков на Свалке. Не было еще такого случая, чтоб где-нибудь в выбитых окнах заводских зданий не маячила высохшая желтая морда зомби с глазами-ямками или из какой-нибудь канавы не доносился бессвязный, зажеванный речитатив мертвеца, жалующегося на Зону-стерву, даже заслуженный покой отобравшую. Но и этого сегодня нет — совсем тихо на Дикой территории. Даже следы сталкеров — мятые окурки «Примы», раздавленные банки из-под энергетиков, кострища на редких здесь «чистых» участках были уже застарелые, покрытые наплывами грязи. И тихо вокруг, чуть не до писка в ушах.