Из жизни слов - Вартаньян Эдуард Арамацсович. Страница 46
Теперь мы повторяем древнее речение, не только говоря о кровном родстве, но всегда, когда нужно указать на тесную, непосредственную близость к старшему поколению.
Две с половиной тысячи лет назад, во время войны с мидянами, персидский царь Кир тщетно пытался склонить на свою сторону малоазийских греков. Когда же он покорил мидян, греки выразили готовность подчиниться ему. На это он рассказал их послам басню Эзопа «Рыболов и рыбы». Один флейтист, увидевший рыб в море, стал играть на флейте, ожидая, что они выйдут к нему на сушу. Обманувшись в надежде, он взял сеть, закинул ее и вытащил множество рыб. Видя, как рыбы бьются в сетях, он сказал им: «Глупые! Перестаньте плясать. Когда я играл на флейте, вы не хотели делать это, а теперь, когда я перестал, вы пляшете».
«Плясать под чужую дудку» — значит: подчиняться кому-нибудь, действовать по чьему-либо внушению, следовать чужой воле.
Владимир Ильич Ленин, говоря о взаимоотношениях помещиков и царя, заметил: «Правительство, хотя бы и царское, будет… плясать под дудку крупных землевладельцев».
Слова эти, ставшие крылатыми, приписываются Екатерине II, и сказала она их будто бы, когда А. В. Суворов, отличавшийся смелой самостоятельностью в своих действиях командира, был предан военному суду за штурм в 1773 году крепости Туртукай, предпринятый вопреки приказанию фельдмаршала Румянцева.
Однако рассказ о самовольных действиях Суворова при взятии Туртукая и об отдаче его под суд не вполне исторически достоверен.
Обрами наши предки называли авар — тюркское (то есть родственное туркам, татарам и др.) племя, населявшее в VI веке н. э. территорию нынешних Венгрии и Австрии и основавшее там свое государство. Оно просуществовало три века и затем бесследно исчезло: авары были частично уничтожены венграми, частично слились с ними. В русских летописях об их исчезновении говорится так: «…и все погибли, и не осталось ни одного обрина, и сохранилась до сего дня на Руси поговорка: погибоша аки обре; и не осталось от них ни племени, ни роду…»
Поговорка эта в том же значении дожила и до наших дней; смысл ее: совершенно, окончательно сгинуть.
Вот превосходный образец выражения, первоначальный смысл которого (теперь оно значит: сущая правда, безусловная истина) может установить только историк языка. «Подлинная правда» — такая, которую в Древней Руси вырывали у запирающегося на допросе подсудимого, избивая его «пoдлинниками» — особыми длинными палками. Само собой разумеется, что возникло выражение это в языке приказных и судебных подьячих: сами подсудимые отлично знали, что измученный пыткой человек может признаться и в том, в чем он не повинен; далеко не всегда «подлинная правда» бывала правдой.
См. «Узнать всю подноготную».
В старом русском языке «личиной» или «машкерой» называлась маска. Отсюда возникло переносное значение слова «личина»: притворная, фальшивая видимость и просто притворство. Когда в басне И. А. Крылова «Крестьянин и Змея» говорится:
это означает: тебе не поможет притворство. «Под личиной» — не в своем обычном виде, под прикрытием маски.
Близкие выражения: «менять личину», «сорвать личину» с кого-нибудь, «надеть личину» — не нужно объяснять, как и сочетание слов «прикрываясь маской».
Выражение это означает: скрытая основа, тайная и глубокая причина чего-либо. В старом же русском языке (в крестьянском быту еще и поныне) «подоплёкой» называлась верхняя часть рубашки — ее грудь и «подплечье». Была и поговорка: «Своя подоплёка к сердцу ближе».
Мы видели среди тех словосочетаний, которые разбирались, огромное число заимствованных у древних народов, много вышедших из литературных книжных источников, очень большое число берущих свое начало в так называемых священных, религиозных книгах.
Но тысячи их родились в языке различных мастеровых, вышли из речи крестьян, кустарей, всевозможных ремесленников. Это неудивительно: работа, труд, мастерство всегда больше, чем что-либо другое, обогащают язык.
Именно так родилось и выражение «под орех разделать», означавшее вначале «сделать в лучшем виде», а сейчас — «разругать окончательно» (иногда даже «зверски избить»).
А возникло это выражение в среде столяров: им нередко приходилось «разделывать» обычные, из простой березы выполненные поделки, раскрашивая их так, чтобы они выглядели «под орех», «под дуб», «под красное дерево».
Вспомните «Робинзона Крузо». Когда только что взятый Робинзоном в плен дикарь, будущий Пятница, старался заслужить доверие и покровительство своего нового владельца, он, среди прочих знаков покорности, многократно ложился перед хозяином на землю и ставил себе на голову его ногу.
У многих народов было принято падать ниц перед господином и ставить его ногу себе на шею или на голову, выражая этим свое повиновение и покорность. Обычай этот отразился в словосочетании: «под пятой» — то есть «под властью», «под игом».
Из всего этого уже легко понять и смысл шуточного выражения, стоящего в нашем заголовке: «Быть пор башмаком» — быть в подчинении у кого-либо, под чьей-либо властью.
«Из-под спуда» — значит из тайника… Но откуда взялось это под спудом? По-старославянски «спуд» — то же, что наше «сосуд». Держать под спудом — прятать под опрокинутым сосудом.
Известен такой евангельский образ: «Зажегши свечу, не ставят ее под спудом, но на подсвечнике». От него и пошло наше фигуральное выражение «под спудом» — в потаенном месте, в секрете и забвении.
Сурдинка в языке музыкантов — небольшое приспособление, при помощи которого можно ослабить, приглушить звук того или другого музыкального инструмента. Слово это происходит от латинского «сyрдус» — глухой. Играть «под сурдиной» в музыке и значит пользоваться таким приспособлением. В общей же речи словосочетание «под сурдинку» применяется в смысле: украдкой, втихомолку, не привлекая к себе внимания.
Хочется обратить внимание на два обстоятельства: во-первых, перед нами типичный случай такого ходового выражения, которое родилось не в народной гуще, а, напротив того, среди образованных людей. Во-вторых, как это ни странно, слову «сурдинка» близко, родственно совсем на него не похожее слово «абсурд» (чушь, нелепость); «ab surdo» — по-латыни «от глухого», то есть «то, что можно услышать от глухого человека», чепуха.