Из жизни слов - Вартаньян Эдуард Арамацсович. Страница 53

Прототипом этого сюжета является, вероятно, рассказ Дон-Кихота Санчо Пансе об одном художнике, который, когда его спрашивали, что он пишет, отвечал: «Что выйдет». Если например, он рисовал петуха, то непременно подписывал: «Это петух», чтобы не подумали, что это лисица.

Выражение «Се лев, а не собака» — ироническая оценка какого-либо произведения, которое выполнено так неудачно, что требует пояснений, какую мысль, идею хотел выразить в ней автор, художник.

Так говорят про очень умного человека, предполагая, что высота лба пропорциональна уму. Употребляя это выражение, мы, конечно, не задумываемся о том, чтo в точности оно обозначает. «Пядь», или «четверть», — старинная мера длины, равная расстоянию между растянутыми большим и указательным пальцами, то есть в среднем около восемнадцати сантиметров. Лоб в «семь пядей» высотой поднимался бы над бровями на один метр двадцать шесть сантиметров.

Вряд ли такой умник был бы доволен своей внешностью.

Слово «пядь» участвует еще и в выражениях «ни пяди», «ни на пядь» («ни капельки», «нисколько»).

Грехом, по понятиям церкви, именовался всякий предосудительный, плохой поступок. Но не все грехи считались одинаково тяжелыми. Были такие, за которые не полагалось особо суровых наказаний, а были и страшные, «смертные» грехи: тот, кто был повинен в них, навсегда губил свою душу, должен был после смерти вечно терзаться в аду. Этих «смертных грехов» числилось семь, в том числе гордость, скупость, гнев, обжорство, зависть.

Теперь, говоря: «за ним все семь смертных грехов числится», — мы шутливо рисуем образ человека, способного на всё дурное, или же, наоборот, хотим сказать, что чьи-то дурные качества преувеличены общим мнением.

Древние числили на земном шаре семь наиболее удивительных произведений зодчества и скульптуры: мавзолей — гробницу царя Мавзола в Галикарнасе, египетские пирамиды, гигантскую статую Колосс Родосский, изваяние Зевса работы великого Фидия в Олимпии, маяк на острове Фарос в Александрии, превосходивший все здания древности высотой, храм Артемиды в городе Эфесе (см. «Слава Герострата») и висячие сады в Вавилоне, совершенно необоснованно приписываемые царице Шаммурамат («Сады Семирамиды»).

Позднeе выражение «семь чудес света» приобрело более общее и неопределенное значение: так мы говорим теперь обо всех выдающихся достопримечательностях — как созданных человеком, так и природных (см. «Восьмое чудо света»).

Любопытно, что в XVIII веке французские и английские писатели прибавили к перечню мировых чудес еще семь: Великую китайскую стену (см. «Китайская стена»), Римский Колизей, Александрийские катакомбы, Наклонную башню в итальянском городе Пизе, фарфоровую башню в Нанкине, храм Соломона и мечеть Святой Софии в Стамбуле.

Много раз в истории войн и походов бывало так, что решительный предводитель, преодолев водную преграду, но не надеясь на должное упорство и решительность своих солдат, нарочно отрезaл им и себе всякую возможность отступления, сжигая у себя за спиной свои корабли или мосты, чтобы избавиться от соблазна отступления.

Еще разбитые греками троянцы, переселившись в Сицилию, по словам римского поэта Виргилия, поступили именно так. Сжег свои корабли и норманский вождь Вильгельм-Завоеватель, высадившись в Англии в 1066 году. Кортес (1485–1547), знаменитый испанский авантюрист и конкистадор (завоеватель), высадившись на берег открытой им земли, натолкнулся на отказ экипажа своих кораблей следовать за ним дальше. Тогда он приказал потопить корабли, чтобы отрезать своим спутникам путь к отступлению. Димитрий Донской, переправившись через Дон в ночь на 8 сентября 1380 года, разрушил за собой все переправы, чтобы его воины знали, что назад им пути нет.

Отсюда и родилось образное выражение «сжечь корабли» — отрезать себе всякую возможность отступления (см. «Рубикон перейти»).

Близнецы — это дети, которые рождаются одновременно. Изредка случается, однако, что оба младенца оказываются сросшимися друг с другом; такие дети почти всегда вскоре погибают.

Но науке известен случай, когда два мальчика, Чанг и Энг Букер, родившиеся в городе Маклонге (в нынешнем Таиланде) в 1811 году (тогда эта страна именовалась Сиамом), выжили и так и провели всю жизнь, не имея возможности ни на секунду расстаться друг с другом.

Даже когда Чанг умер от воспаления легких, Энг не согласился на операцию, которая освободила бы его. Он скончался спустя два часа, в возрасте 63 лет.

Мы называем сиамскими близнецами неразлучных друзей, живущих общими мыслями и поступками.

Выражение это встречается часто и в литературной и в разговорной речи.

«Ну что, вы как поживаете, господа? — спросил я, подходя к кучке гарнизонных офицеров, одетых с иголочки и в белых перчатках на руках», — писал Салтыков-Щедрин в «Губернских очерках».

«Быть одетым с иголочки» значит: нарядиться в новое, только что сшитое платье.

Так называют всякую бесцельную, нескончаемую работу.

Коринфский царь Сизиф, рассказывали греки, был великим хитроумцем. Непокорный гордец, он все время обманывал богов и издевался над ними. Он выдал людям тайны богов, ставшие ему известными. Зевс послал к нему Смерть, но он и Смерть заковал в цепи, и люди стали бессмертными. Победив в конце концов Сизифа, боги назначили ему суровую казнь. Он был обречен все время катить в гору огромный камень. Едва камень достигал вершины, он срывался и обрушивался к подножию холма. Дело надо было начинать вновь и вновь…

Наказание Сизифа было страшно не столько трудностью, сколько бессмысленностью его работы. Понятно, что из этого рассказа и возник навеки запоминающийся образ нелепого труда.

У некоторых германских народов синяя птица издавна служит символом счастья. «Гоняться за синей птицей» — значит искать счастья. Понятно, как сложился этот символ: в Европе по-настоящему синих птиц нет, и поймать такую птицу по меньшей мере трудно.

Русский народ не знал ни этого образа, ни этого выражения до начала девятисотых годов. В те годы у нас стала известной пьеса «Синяя птица» бельгийского писателя М. Метерлинка. Автор построил ее именно на представлении, о котором только что была речь. Малыши Тильтиль и Митиль, дети бедняка дровосека, пускаются в путь на поиски «синей птицы», но возвращаются в дом без нее: самым синим из всех птиц оказывается скворец, который жил у них в избушке.

С этого времени и у нас «синяя птица» стала символом недостижимого счастья, несбыточной, хотя и прекрасной мечты. А «охотиться за синей птицей» — искать невозможного, тратить время и силы впустую.

Как видите, это одно из тех словосочетаний, которое не родилось в давние времена, в толще народа, а было совсем недавно подхвачено в западной литературе интеллигентными людьми. Оно и сейчас живет только в языке людей образованных; если вы скажете: «Ты гоняешься за синей птицей», — вас поймет не каждый.