Рыцарь Шестопер - Соколовский Фёдор. Страница 3

Да и не привык он оглядываться на сердобольных нянек или ждать советов от каких бы то ни было опекунов. Поэтому проигнорировал предупреждение, поднял давно замеченную дубинку и, подкидывая ее в правой руке, продолжил движение. Дубинка оказалась ладной, сделанной не иначе как из прочного корневища, да еще любовно отполированной в своей узкой части. И не длинная, сантиметров шестьдесят, в самый раз для возможного столкновения в замкнутом пространстве.

Прежде чем открыть дверь, Райкалин оглянулся: оба его полуодетых оруженосца смотрели ему вслед, отвесив челюсти.

«Что-то я делаю не так? — задумался он на мгновение. — Или для рыцаря зазорно войти в такую убогую хибару?.. Плевать! Мне нужна чистая ткань и водка!.. Мм… размечтался…»

Логика подсказывала, что ни водки, ни тем более спирта тут днем с огнем не сыскать. Хоть бы вино какое нашлось, и то счастье будет.

За дверью оказалось сумеречное пространство главной комнаты-горницы, вполне возможно, что вообще единственной. Плотно уставленная какими-то сундуками, столами и лавками. Но раз есть сундуки, следовательно, в них что-то хранится. Оставалось только войти и покопаться, тем более что парочка из них стояли раскрытыми и на откинутых крышках свисали не то одежды, не то куски ткани.

Давая глазам привыкнуть к темноте, Райкалин сделал первый шаг. За ним — второй, со всем тщанием прислушиваясь. И не пожалел о своей осторожности. Скрипнула половица, тут же раздался ускоряющийся топот, и навстречу нежеланному гостю ринулось что-то массивное и рычащее. Удалось рассмотреть, что это крупный мужик и прет он навстречу не с пустыми руками. Хищно блеснул здоровенный меч, похожий на те, коими рыцари недавно порубали в капусту более сотни местных пейзан. При низком потолке, да и вообще в помещении, воспользоваться такой оглоблей только и можно было как копьем.

«Но не против же меня?! — возмутился мысленно Василий, уворачиваясь от стального острия, пропуская грузную тушу мимо себя и выверенно добавляя дубинкой по бритому затылку. — Экий ты, дядя, негостеприимный!.. Остынь маленько!»

Мужик вылетел в раскрытую дверь и растянулся за невысоким крыльцом как неживой, накрыв телом двуручный меч. А отбивший атаку Райкалин замер, отступив к стене и затаив дыхание. Потому что опять скрипнула половица: в доме находился еще кто-то. Но второй тип атаковал молча, стремительно двигаясь на цыпочках и не создавая шума своими босыми ногами.

Тут уже гостя спасла больше интуиция, чем наработанное годами физическое совершенство. Он попросту присел, и широкое лезвие массивного боевого топора с глухим чмоканьем вошло в деревянную стену. Нападающий при этом просел, его развернуло по инерции, и он раскрылся во всей своей беззащитности. Райкалин этим немедля воспользовался, пробив ребром левой ладони по гортани нападающего. Причем совершенно неожиданно для себя ударил не в полную силу, так, чтобы отключить, но не убить.

Получилось мастерски. Вполне стройный высокий парень упал на спину и засучил в судорогах ногами. Вася подхватил болезного за ворот прочной холщовой рубахи, выволок наружу и швырнул безжалостно прямо поверх тела первого мужика. Вернулся в дом, с минуту постоял, вслушиваясь в относительную тишину, и понял, что там больше никого нет.

После чего спокойно выдернул топор из стены и снова вышел на невысокое, всего в одну ступень, крыльцо. Глянул с досадой на рану, которая вновь стала обильно кровоточить.

«Так я совсем без крови останусь! Надо срочно делать перевязку! — А вот на парочку мародеров посмотрел уже с нарастающим раздражением. Те стояли, словно два барана, и продолжали пялиться на хибару и на новые тела выпуклыми глазами. — Что я опять сделал не так? Тут за две сотни трупов, и они их не удивляют. А два поверженных крестьянина их ввели в ступор? Неужели рыцарю зазорно касаться черни руками?.. Хм! Судя по их виду, в самом деле зазорно, скорей всего можно только оружием… Кстати, хороший меч…»

Пройдя вперед, Василий нагнулся, перекинув боевой топор в левую руку. Откатил начавшие мычать тела в сторону и поднял меч правой рукой острием вверх, непроизвольно любуясь импозантным оружием. Раньше такие раритеты только в музеях доводилось видеть, но сразу ощущалось, что в руках истинная историческая ценность. Такой двуручник на аукционах «Сотбис» или «Кристис» не стыдно выставить. А уж деньжищи можно было бы огрести за него бешеные.

Из-за угла дома медленным шагом выехал на своем гиганте конный рыцарь. Приоткрыл забрало на своем шлеме и воскликнул:

— Ай да Шестопер! Вот это герой, вот это подвиг! Лично зарубить безоружных крестьян! Или… — Рыцарь сделал паузу, словно только сейчас что-то заметил, и продолжил ерничать: — Точно! Ты ведь их собираешься поиметь! Ха-ха! Тоже неплохо! А то я думаю, для чего же ты разделся-то?.. Хе-хе!.. — Пару раз хохотнув, он опять сделал паузу в речи — похоже, ждал достойного ответа на свои оскорбительные выкрики. Но, так и не дождавшись, с презрением фыркнул: — Ладно, не буду мешать. Дело-то интимное… хе-хе!

Так и не остановив своего битюга, он пересек двор и скрылся за соседним домом. Двух замерших оруженосцев словно не заметил.

«А ведь они мои подчиненные! — сообразил Вася. — Обязаны любое распоряжение выполнять беспрекословно. Или тут такого нет?.. Да и вели они себя по отношению ко мне слишком нагло, угрожали почему-то… Правда, такое поведение после спасения от костра вполне объяснимо. Стресс, ужас, раны…»

Вспомнив о ране, он небрежно воткнул меч острием в землю, топор приставил к ноге и рукой поманил подчиненных к себе. Те лишь переглянулись между собой (уже в который раз!), но с места не двинулись. Пришлось промычать нечто гневное и требовательное, потому что выдать простенькое «Подойти!» или «Сюда!» показалось делом невероятным. Вроде как знал эти слова, но очень сомневался, что произнесет правильно.

Но мычание подействовало, парни подошли. Дальше приказы раздавались жестами и мимикой: указательный палец на свой глаз, потом на пришедших в себя крестьян. Мол, смотрите в оба за ними! Хотя на кой эти типы в просторных рубахах-хламидах были нужны, сам новоиспеченный рыцарь понятия не имел. Затем тоже понятные жесты: ты смотришь с мечом, а ты бдишь с топором. Ну и напоследок более сложное: «Кто это такой тут проехал и что-то в мой адрес вякал?»

Как ни странно, поняли. Один изумленно почесал пятерней в затылке, второй растерянно пробормотал:

— Так ведь это рыцарь Коннеш Найт… — Еще и плечами пожал. — Он всегда над тобой издевается и оскорбляет насмешками.

— Особенно когда никого рядом нет, — словно выплюнул первый тип. Кажется, подобное отношение иного рыцаря к их господину он воспринимал как личную обиду.

Василий хмыкнул неопределенно, развернулся да и потопал обратно в дом. С этим Коннешом Найтом всегда успеется, а вот рана…

Сделав два шага по горнице, опять настороженно замер. Ничего ему не слышалось, да и перед тем, как выходил, имел уверенность, что живых за спиной не оставлял. Но что-то было не так. Что-то изменилось внутри за время его отсутствия.

Лишь через минуту пришло понимание картинки. В углу на лавке восседал старец. Темные одежды, седые волосы до плеч и непомерно загорелое лицо, безусловно, маскировали сидящего на фоне бревенчатых стен человека. По смуглости кожи следовало принять его за старого цыгана.

Но Райкалин готов был поклясться, что раньше там никого не было.

«Наверное, хозяин прятался за сундуками, — догадался об очевидном, — а после изгнания мною татей — вышел. Как бы его спросить о перевязке?..»

Старик заговорил сам, гневно и повелительно:

— Пошел вон!

Еще ничуточки не сердясь, Василий прошамкал:

— Шафко фуфок фьяпки? — Желая спросить: «Жалко кусок тряпки?»

Как это ни странно, его речь поняли.

— Жалко! — заревел дед, словно изголодавшаяся зверюга. — Повторяю последний раз: пошел вон, жалкий смерд!

«О! И этот обзывается, — стал сердиться Райкалин. — Да и еще на рыцаря?! Тут так положено или хозяину дома тоже по голове досталось от разбойников?»