Когда нет выбора - Гусейнова Ольга. Страница 43

Иванка нервно потерла виски, рассказывая об этих страхах. Я сама пришла в замешательство, ведь я ТАМ была, а если бы растворилась…

– Но это крайне редко происходит – если уж женщина совсем безвольная и глупая. К нам это не относится, хвала звездам!

Я перевела дыхание – спасибо, подруга, успокоила! Иванка стерла с моего лица крем и теперь протирала кожу тоником. Наклонила голову, довольно рассматривая меня, и продолжила:

– И, как следствие, после взгляда в душу у мужчины возникает зависимость от выбранной природой женщины – полная и окончательная! Причем не только физическая, но и душевная, отсюда и название – аннар. Она же анна – обязанная взять его себе. Сама привязала – сама и отвечаешь… За отказ от аннара закон по головке не погладит… Хотя в случаях с иномирянками и не илишту… – Иванка поджала губы и хмуро уставилась на меня. Затем осторожно поинтересовалась: – Ты же не откажешься от него, Есения?

Я молчала, а она продолжила очень серьезным тоном:

– Он сойдет с ума без тебя. Кроме тебя, не захочет ни одну женщину. Умрет без твоих глаз… Мама сказала, что видит свои глаза, когда заглядывает в душу папе… точнее, заглядывала… – Девушка неожиданно всхлипнула, опустилась передо мной на колени и, заглядывая мне в глаза своими зеркальными, в которых теперь отражалось мое чистое от старой кожи лицо, тихо сказала: – Твой запах для него теперь как наркотик и жизненно необходим. Ты теперь – единственный смысл в его жизни. Ты направляешь и можешь повелевать… Ведь он твой аннар – зависимый. Это не только большая ответственность и обязательство, но и огромный дар, Есения. Даже не представляешь, насколько ценный… Я видела несколько раз, как умирали мужчины из тех, кого знала, когда к предкам уходили их анна. Это ужасно, Есения… Вряд ли бы ты захотела кому-нибудь такую судьбу…

Я судорожно сглотнула горькую слюну. Вот это «повезло»! Ведь я всего лишь хотела обмануть капитана и его команду, чтобы спряться от убийц, а теперь… О каком выборе здесь может идти речь? Неужели для меня это все? А для Тария? Хриплым от волнения голосом потрясенно спросила:

– А при чем тут черный или светлый?

Иванка встала с колен и пересела на кровать. Откинувшись на одну руку, уже с легкой насмешкой сказала:

– Не знаю, порадую тебя или нет? Черные сильнее физически. Думаю, ты уже поняла. – Я кивнула, соглашаясь. – Но они и привязываются гораздо сильнее – настолько, что не могут долго быть вне досягаемости своей анна. Светлые в этом отношении более самостоятельные, но всегда есть НО. Светлые более самостоятельные в плане передвижений, но более податливые для подчинения. Черные тенью следуют за своей анна, но при этом строптивые и трудно управляемые мужланы. Так что не знаю, повезло тебе или не очень с мужчиной. Я бы, конечно, выбрала для себя спокойного уравновешенного светлого, чем черного, но судьбе желания не указ…

Я смогла лишь согласно хмыкнуть, почесывая отрастающие волосы на голове. Иванка тут же отметила мой жест:

– Есения, давай после завтрака сходим в медотсек. Вчера меня осматривал доктор Нут Джама – такой милый любезный мужчина. Уверена, он не откажет тебе помочь отрастить волосы в медитеке.

Опять впечатлилась резким переходом от печального или важного к более прозаическому, обыденному, как уже не раз делала Иванка, и только неуверенно пожала плечами, вспомнив неприятно поразивший исследовательский интерес врача. Да и работать надо… Но тут до меня дошло, что, возможно… и поспешила осторожно поинтересоваться:

– Так тебе понравился наш эсар Джама? Хочешь попробовать его привязать?

– Нет, – девушка качнула головой, поясняя, – не мой тип мужчины. Мне больше всех твой наставник понравился. Такой солидный, умный и выдержанный мужчина. Не знаешь, сколько ему лет?

Я мысленно потерла ручки, почувствовав ее заинтересованность. Может, пристрою Фисника в хорошие руки…

– Двести сорок восемь. Это его последний рейс, он намерен искать себе пару. А тебя его возраст не смущает?

Яркие глаза Иванки загорелись азартом. Она очень женственно потянулась, вставая с кровати и придирчиво рассматривая мой светло-серый форменный костюм, который теперь сидел чуть мешковато, потом ответила:

– Нет! Для мужчины – самый подходящий возраст. Если вдруг рано останусь вдовой, всегда смогу образовать вторую связь.

– А сейчас можно? Сразу двух мужчин привязать?

Она снова хмуро уставилась на меня:

– Тебе одного мало? Ты представь, сколько у тебя забот с одним будет. А двое…

– Нет-нет! – отчаянно замотала головой, поясняя. – Я, конечно, не собираюсь никого привязывать. Чисто теоретически спросила, может ли такое случиться, чтобы ненароком не допустить подобного.

Девушка перестала хмуриться и объяснила:

– Теоретически это возможно, но, во-первых, аморально, а во-вторых, карается законом. Тебя вышлют на мужскую половину, и будешь всю оставшуюся жизнь ходить в защите с головы до ног как неблагонадежная. А свободные будут шарахаться от тебя словно от заразной. Да и твои аннары жизнь попортят как следует… Не-е-ет, я с головой плотно дружу, да и большинство тоже. Хотя, конечно, бывают трагичные ситуации, и если вины женщины в том нет, то прощают и живут… как-то. Но в нашем обществе это будто женщина с женщиной живет… или мужик с мужиком… Противно!

Я вспомнила мучения Тария и смутилась. Да-а-а, теперь ясно понимаю, каково ему было почувствовать себя мужчиной нетрадиционной ориентации.

– Ну что, пошли позавтракаем? А то, несмотря на вчерашний поздний ужин, который мне месс Фисник принес, я снова есть хочу, как вечно голодные шурки, – опять в своей непредсказуемой манере беседовать предложила Иванка.

Я невольно улыбнулась – сама такая. Кивнув, поплелась следом. Мало мне услышанного от спасенной илишту, так еще и терпеть сейчас любопытные взгляды придется. Впору взвыть и спрятаться. Ведь меня в женском облике еще немногие успели увидеть, но благодаря тем, кому довелось, наверняка теперь весь экипаж в курсе и повышенное внимание обеспечено. Зато сейчас с чистой розоватой кожей лица и явно женской фигурой сражу всех наповал. Вот только думать о мужских разговорах и пересудах по этому поводу не хочется: знаю я, что они думают, вчера хватило. Хотя, мелькнула злорадная мыслишка, посмотрим, кто теперь посмеет меня толкнуть…

Глава 21

Пока мы с компаньонкой шли в столовую, я, находясь под впечатлением от полученной информации, методично и заинтересованно отмечала, что встречающиеся нам мужчины испытывали двоякие чувства. С одной стороны, они, несомненно, любовались Иванкой, вполне эффект но смотревшейся в черном, очках и перчатках, двигавшейся с непередаваемой грацией. С другой стороны, глядя на меня, испытывали любопытство, насмешливое удивление и странное облегчение. То ли перестали переживать за Тария Биану, отметая подозрения в его нетрадиционной для илишту ориентации, то ли радовались, что такое «счастье» не досталось лично им?..

– Иванка, а я для других опасна в плане привязки? Может, и мне носить защитные очки и перчатки? – озадачилась я.

– Ты же здесь уже не один день работаешь и со многими контактировала, – девушка характерным для нее движением пожала плечами, отвечая на вопрос. – Раз они от тебя не шарахаются и глаза не отводят, значит, каждый из них уже проанализировал все время вашего общения. И выяснил, что ты для его свободы угрозы не представляешь. А вот на Илишту тебе придется, как и всем, носить в общественных местах очки и перчатки, чтобы обезопасить не столько окружающих мужчин, сколько саму себя. Зачем тебе новые проблемы и аннары? Ты и с одним определиться толком не можешь…

«Это уж точно! – решила я, делая себе важную мысленную пометку. – Надо обзавестись личной защитой».

В столовой мы под любопытствующими взглядами экипажа подошли к пищевым автоматам. Девушка положила себе много еды, но ничего мясного. Я взяла, как обычно, что знакомо и нравилось на вкус. Но решила сегодня не нервировать новую знакомую вкусовыми предпочтениями и тоже исключила мясо.