История России - Мунчаев Шамиль Магомедович. Страница 106

Министерства и ведомства по инерции продолжали предъявлять к предприятиям старые требования. Так, Министерство легкой промышленности в 1968 г. продолжало планировать производство по 15 показателям вместо 9. В 1969 г. Министерство черной металлургии утверждало своим предприятиям даже графики ремонта мартеновских печей, прокатных станов и другого оборудования. Министерство сельского хозяйства стало планировать колхозам сверхплановую сдачу продукции. Хозрасчетные права и самостоятельность предприятий все больше ущемлялись. Экономические методы сплошь подменялись администрированием. Даже когда министерства и ведомства получили фонды в целях экономического стимулирования предприятий, это лишь укрепило их административный диктат.

Силам бюрократического консерватизма, некомпетентности, ведомственности и местничеству могло быть противопоставлено развертывание инициативы и контроля масс. Однако этого не произошло.

В 70-е гг. произошло нарастание противоречий в экономической и социальной сферах.

Научно-технический процесс действовал вяло. Старая система планирования и оценки деятельности предприятий нацеливала их в основном не на замену устаревшего оборудования, не на борьбу за интеграцию науки и производства и выпуск принципиально новой техники, лучшей продукции, а на выполнение текущих заданий, иногда любой ценой. В этой обстановке, когда к тому же сохранялась прежняя регламентация деятельности предприятий, инициатива и творчество масс не получили должного простора. Сложившаяся система хозяйствования не заинтересовывала трудовые коллективы во внедрении новой техники, в работе с наибольшей отдачей, так как выполнения плана, получения гарантированных премий можно было достичь, используя уже давно освоенную технику. В то же время переход к новому оборудованию, связанный с отказом от прежней технологии, был чреват недовыполнением плановых заданий, потерей премий по итогам года. Хозяйственный механизм мало поощрял даже новаторов.

Можно привести типичный в этом отношении пример Ивановского станкостроительного объединения. Предприятие начало в середине 70-х гг. на свой страх и риск коренную реконструкцию и перешло на выпуск новейшего оборудования, высококачественных обрабатывающих станков, которые затем стали приобретать многие капиталистические страны — США, Япония, ФРГ. Однако никаких экономических выгод ивановцы не получили. Более того, из года в год плановые органы продолжали им утверждать задания на продукцию, которую объединение выпускало раньше, станки, уже не отвечавшие последнему слову техники. При этом премии объединение получило не за новую технику, а за выполнение обычных плановых заданий. Не случайно ни один завод отрасли не последовал примеру ивановских передовиков (Экономика и организация промышленного производства. 1982. № 1. С. 104–105).

Известен опыт щекинского объединения «Азот». Здесь была внедрена система стимулирования высокопроизводительного труда, обеспечивающая значительное увеличение выпуска продукции, рост производительности труда при одновременном уменьшении численности работающих. В ходе эксперимента значительно вырос технический уровень производства, обогатилось содержание труда работников, повысился их профессиональный уровень. Однако распространение щекинского метода шло с большим трудом, так как органы управления осуществляли по отношению к коллективам, последовавшим примеру щекинцев, многочисленные изменения условий эксперимента. Их работа планировалась от "достигнутого уровня", что снижало экономическую заинтересованность предприятий в высвобождении персонала, в техническом перевооружении и поиске резервов. Щекинское объединение «Азот» в результате этих изменений потеряло 1,2 млн. руб., которые по первоначальным условиям могли бы быть перечислены в фонд материального поощрения (Коммунист. 1979. № 11. С. 44).

По-прежнему прогрессивные изменения сдерживались старой системой управления.

Серьезные деформации накапливались в планировании. По инициативе министерств и ведомств планы обрастали различными дополнениями отраслевого и регионального характера, причем часто не учитывались реальные народнохозяйственные возможности. Имели место несбалансированность планов, нестабильность, им не хватало научной обоснованности.

Серьезные просчеты накопились в товарно-денежных отношениях. Недооценивались кооперативные формы ведения хозяйства. Ослаб экономический контроль за использованием форм собственности.

Имели место прямые просчеты в экономической политике. Машиностроению, которое составляло базу развертывания научно-технического прогресса, не было придано приоритетного значения. Темпы роста развития этой отрасли в 1971–1985 гг. стояли на уровне темпов роста всей промышленности.

Не осуществлялись преобразования в области развития самоуправления на производстве, что сдерживало активность трудящихся.

В 1971–1985 гг. налицо была отрицательная динамика роста по важнейшим экономическим показателям. Так, если темпы роста национального дохода в восьмой пятилетке составляли 41 %, то в одиннадцатой — 17 % (Вопросы экономики. 1986. № 2. С. 16; Рабочий класс и современный мир. 1986. № 6. С. 4). Стала усиливаться «разбалансированность» экономики. Одним из ее проявлений было накопление в торговле, на предприятиях материальных ресурсов, а у населения денежных ресурсов, причем эти потоки не встречались. Острыми стали энергетическая, продовольственная проблемы.

Но главное, тип экономического развития продолжал оставаться экстенсивным. Шел постоянный процесс старения производственного оборудования. Медленно наращивался выпуск самых передовых машин, оборудования, приборов на фоне относительно быстрого роста валовой продукции машиностроения. Около 30 % серийно производимой продукции СССР соответствовало мировому уровню. Происходило удорожание новой техники, научно-технических мероприятий, удлинение сроков окупаемости научно-технических мер. Затянувшееся экстенсивное развитие углубляло социально-экономические трудности. Возникшие проблемы и противоречия в 1971–1985 гг. не решались.

В 70-е гг. неизмеримо возросла и стала определяющей для всех сфер общественной жизни роль социальных факторов. Социальная сфера стала выделяться как особое направление государственного руководства. В качестве главной задачи экономического развития в эти годы была выдвинута задача обеспечения благосостояния советских людей, повышения материального и культурного уровня трудящихся. В соответствии с этим давались установки на ускорение темпов развития легкой и пищевой промышленности, сельского хозяйства и сферы услуг, отраслей, производящих предметы потребления. В какой-то мере изменились подходы к оценке деятельности предприятий, когда стали учитываться не только чисто производственные результаты их работы, но и решение вопросов улучшения условий труда и быта трудящихся. Стали осуществляться широкие социальные программы. Был взят курс на опережающее повышение денежных доходов низко- и среднеоплачиваемых категорий трудящихся. Одновременно увеличивались ставки и оклады среднеоплачиваемых категорий трудящихся. Происходили регулирование и повышение заработной платы по отраслям и регионам Советского Союза, в том числе и России. Однако повышение роста заработной платы вскрыло и отрицательные стороны такого роста доходов населения. Линия на сближение уровней заработной платы различных категорий работников привела фактически к относительному снижению оплаты более сложного квалифицированного труда инженеров, врачей, учителей, научных работников.

Одним из серьезных просчетов в социальной политике в 70-е и в начале 80-х гг. было недостаточно последовательное и недостаточно комплексное решение социальных вопросов. С одной стороны, давалась установка сосредоточить все больше сил и средств на решении задач, связанных с благосостоянием людей; с другой — инвестиционная политика в этой области не обеспечивала необходимых условий для их выполнения. При этом производство товаров народного потребления, развитие сферы услуг, торговли, транспорта, отдыха и культуры, медицинского обеспечения не поспевали за новым уровнем потребления.