Четвёртая Жрица. Путь друг к другу (СИ) - Тюрина Татьяна. Страница 82

— О нет! — выговорила девушка, потрясённо выдохнув. — Это просто ужасно. Всё становится только хуже.

— Нет ничего плохого в человечности, — продолжал улыбаться Аккес.

— Но не так. Ещё рано. Это всё из-за тебя. Тебе лучше уйти... или мне уйти.

Обогнув его, она пошла через поляну к своей лошади.

Риана лихорадочно думала, как всё вернуть к тому как было раньше. Пыталась ещё раз проанализировать свои поступки и мысли и понять, что именно заставило её соврать. И всё сводилась к тому, что виной этому был Аккес. Прав был Лекамир, не стоило ей приезжать. Не сейчас. Нужно было договориться на битву позже. Хотя к тому времени она могла бы быть ещё слабее. Но тогда уже терять было бы нечего. С другой стороны, что ей терять сейчас?..

— Эй-эй! — уже серьёзнее сказал Аккес, опять нахмурившись. — Ты не забыла, что проиграла? И теперь я могу распоряжаться твоей жизнью, как мне угодно. И я не отпускал тебя.

Риана обернулась и посмотрела на него. Она уже немного пришла в себя и понимала, что он прав. И хотя ей пока оставили жизнь, у неё не было возможности диктовать правила дальше.

— Это так, — вынуждена была согласиться девушка, — но ты не сможешь заставить меня делать то, чего я не хочу.

Аккес опять усмехнулся и, сделав шаг в её направлении, перекинул меч из одной руки в другую, внимательно следя за ней.

— Но вот какое дело... — растягивая слова, сказал мужчина и сделал ещё один шаг. — Я ведь теперь знаю, чего ты хочешь, жрица...

И вот снова она стояла, не в силах пошевелиться. Он же сделал ещё один медленный шаг в её сторону. Словно хищник, приближающийся к своей добыче, неотрывно следил за ней взглядом, даже улыбка была коварная и самоуверенная. Впервые после их встречи Риана захотела, чтобы Аккес надел свою маску. Потому что сейчас, закинув на плечо совсем не опасное оружие, оголённый по пояс, без всякой брони и выглядящий расслабленно, он казался как никогда опасным.

Хотелось развернуться и убежать, но почему-то ей казалось, что так только усугубит всё и не сомневалась, что он пустится в погоню. Риана была в его власти и прекрасно понимала это.

Аккес сделал ещё шаг и остановился от неё на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд, казалось, обжигал ещё сильнее. Девушка вся напряглась, но старалась выглядеть спокойной.

— Ответь мне на вопрос, жрица, — сказал он тихим охрипшим голосом, наслаждаясь упрямством в её взгляде. Даже побеждённая, она не сдавалась.

— Вопрос? — настороженно переспросила девушка. От опасного предчувствия сердце начало биться сильнее.

— Да, — кивнул мужчина, внимательно следя за ней. — Ты по-прежнему хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

Это была ловушка.

Она это знала.

Он это знал.

Сердце её забилось ещё сильнее. Риана чувствовала, как сила волнами исходит от его тела, та самая, что с первой их встречи угрожала поглотить её. Та самая, которой уже не было сил сопротивляться. И она сдалась и открылась ей навстречу. Позволила сделать то, что и так было предрешено.

И на миг жрица вдруг почувствовала себя как дома. В небесных чертогах все купались в силе, но то была сила богини, сила материнской любви и ласки. Но то, что девушка почувствовала сейчас, было другое. Эта сила была яростной и непредсказуемой. Она чувствовала, что может в ней сгореть, но всё равно тянулась к ней как мотылёк к свету. Огонь, из которого он был сделан, тот, которому полагалось сжигать всё на своём пути... по какой-то причине не причинял ей зла, а ласково согревал.

Риана знала, каков ответ на заданный вопрос. Прекрасно понимала, что именно должна ответить. Всю свою жизнь она всегда говорила, правду как она есть, не понимая, почему кто-то пытается отрицать истину. И, тем не менее, в этот самый момент она открыла рот и сказала:

— Нет.

Улыбка медленно расплылась по его лицу.

— Опять врёшь, жрица, — сказал Аккес, опуская руку и отбрасывая давно ненужное оружие. Словно избавляясь от последнего символа своей одержимости. Или, точнее, того, что связано со смертью.

Он понял, почему его так тянуло к ней.

Ему хотелось убить её, превзойти, победить, доказать самого себя... Сделать это означало доказать ей же, что он чего-то стоит. Она будоражила его воображение, бросала вызов его гордости, насмехаясь над ним своей неуязвимостью. Лишённый покоя, он хотел уничтожить её, воспринимая как агрессора. Но вот всё это рассеялось, и Аккес увидел лишь ту, которая по-прежнему будоражила его. Ту, которая привлекала его. Ту, которая заставляла раз за разом думать о ней, искать её, добиваться...

Ему было страшно представить, что случилось бы, если бы он достиг своей цели и убил её... Потому что, глядя на неё сейчас, в эти большие, немного испуганные, немного упрямые глаза, всё, чего он хотел — это постоянно смотреть в них.

Внезапная мысль о том, что она всегда может быть рядом с ним, опьянила его.

Преодолев последний разделяющий их шаг, Аккес медленно наклонился к ней, словно давая последнюю возможность отстраниться. Риана же стояла неподвижно, не в силах даже пошевелиться, и смотрела на него. Всё её внимание было приковано к его приближающимся губам и шраму, что их рассекал. Тот самый шрам, от одного взгляда на который её сердце начинало биться сильнее. Тот самый шрам, который заставлял её вспоминать и вспоминать тот самый первый поцелуй, что совсем ничего не значит...

Жрица чувствовала, что если сейчас, в это самое мгновение, не поцелует его, то просто упадёт замертво.

Подавшись вперёд и сократив то немногое расстояние, что ещё оставалось, она встретила его губы своими. Вздох облегчения и удовольствия вырвался из неё. Колени ослабели, а руки, желая в попытках удержаться, взметнулись вверх, обхватывая его шею. В то же мгновение его сильная рука обхватила её за талию, крепче прижимая к себе.

Где-то на краю её сознания мелькнула мысль: "так вот какие бывают поцелуи".

Но мысль только мелькнула, потому что она вся была поглощена тем, что происходило с ней. Всё трепетало, дрожало и пело одновременно. Кожа горела от его прикосновения, ощущая жар его тела даже сквозь одежду. А его губы делали с ней такое, что она могла только молиться, чтобы Аккес не останавливался. Вплетая свои пальцы в его длинные волосы, Риана прижималась к нему сильнее, чувствуя, как он в ответ обхватил её второй рукой, почти приподнимая над землёй.

Наслаждаясь поцелуем и тем, как она мягко касалась его головы, Аккес, тем не менее, в любую минуту ожидал, что жрица опомнится и оттолкнёт его. Искушая и подначивая её, он не ожидал именно такого. Когда речь зашла о поцелуях, ему самому вдруг неистово захотелось её поцеловать. И Аккес допускал мысль о том, что если бы лёгкий холодок не прошёлся по его телу при её ответе, он всё равно бы рискнул сделать всё то же самое.

Она сводила его с ума. С самой первой встречи. Но он всё равно хотел, чтобы она осталась с ним. Принадлежала только ему...

Только ему...

Обхватив её ещё сильнее, приподняв девушку над землёй, Аккес усилил поцелуй, пытаясь выразить всю свою страсть, что рвалась наружу. Она отвечала не менее страстно, разжигая и без того разгоревшийся пожар внутри.

Осторожно приудерживая её, он опустил жрицу на мягкую траву, что приятно холодила разгорячённые тела. С трудом оторвавшись от её губ, Аккес посмотрел на неё, почти ожидая, что она оттолкнёт его. Он не имел права на неё, но это не мешало ему отчаянно её хотеть. Риана, не догадываясь о его душевных метаниях, сама потянулась навстречу, прикасаясь губами к его шраму.

Легонько касаясь язычком по всей длине огрубевшей от ранения кожи, она сама не осознавала, что делала с ним. И Аккес, забыв о своих сомнениях, вновь завладел её губами.

Дрожащими руками он пытался стянуть с неё сорочку, и едва не порвал её. Ненавидя каждое мгновение, пока пришлось ждать, чтобы вновь прикоснуться к ней. Потом очередь дошла до ремней и куска ткани, который стягивал её грудь и который он возненавидел всей душой.