Лекарство от лени - Леви Владимир Львович. Страница 30

Лишь половина. Или чуть больше. Или чуть меньше Вот бы узнать, на чьей стороне это «чуть» — контрольный пакет акций Истины — куда клонятся весы Бытия.

Знать не можешь — выбирай веру, рискуй обмануться. Или оставь вопрос просто вопросом...

Капелькин жил один еще несколько лет, потом женился на женщине с ребенком и вскоре опять развелся. В «Лакокраспокрытии» служил, пока шарашку не разнесла в пух и прах Фатальная Лажа в образе перестройки.

Обычная череда выживательных судорог честного человека с ненужным дипломом. С бывшим сослуживцем пытались торговать химприборами, потом канцтоварами, потом сослуживец Кису подставил, кинул и наварил бабок, затем был убит. Киса пошел охранником в частную школу, а когда школа лопнула, устроился сторожем в окрестный продуктовый магазинишко.

В последнюю нашу встречу я его не сразу узнал. Оплывший, седой, с выцветшими глазами. Движения угловато-деревянные, замедленные. Лицо без признаков мимики. Постинсультный паркинсонизм?..

Под руку его поддерживала сравнительно молодая женщина небольшого роста — бог мой, Мыша! — ожгло узнаванием в самый первый миг, — ну и сходство...

Дочка или внучка?.. Для внучки чересчур взрослая...

Оказалось, жена. Приезжая, из Удмуртии, уборщица в магазинчике, который приютил Капелькина. Зовут Соня. Тоже совпадение...

— Почти семейное у вас предприятие, — неловко попытался пошутить я, тут же понял, что глупо, но Соня с готовностью осклабилась, обнажив неожиданно крупные желтые зубы.

Киса же, словно не услышав и глядя куда-то вбок вялым, сиплым, одышливым голоском произнес:

— Ну что... Видишь, куда оно... Все... А ты — Америка, Индия... Пиво... Сплошное... Пиво... Я больше пива не пью... Таблетки...

— Денег нет на таблетки, какие надо, — вставилась Соня прокуренным женским баском. (Волшебное сходство с Мышей этим совсем развеялось. Грубая подмена, фатальная...) — Дорогие жуть. Таблетки от Паркинсона не подскажете подешевле?

Ну вот, Киса, подумал я, ты почти доехал, следующая остановка конечная.

Соню я и сейчас встречаю, она живет с другим мужем в квартире Капелькина. А ему уже все равно. Впрочем, кто знает...

Прощаясь с Кисой этими строками, я продолжаю с ним внутренне говорить, спорить, а это было бы невозможно без веры или хоть самого малого допущения, что он какой-то своей бестелесной сущностью — ее и назы вают душой — живет еще здесь, и не только во мне..

Нет, не хотел бы я, чтобы картинка этой тихо закатившейся судьбы воспринялась с однотонной грустью, она содержит и скрытые искры надежды.

Поговорим же о жизни рассветной, восходящей к расцвету, о лени юной и многообещающей...

Глава 10. ДЕТСКАЯ ЛЕНЬ

Рисовал Володя Леви

Вот и с духовной пищей  так   же ...

Они называют это то ленью, то неорганизованностью, то невнимательностью, то несобранностью, то безответственностью, разгильдяйством или чем похуже... Они твердо уверены в правильности своих устремлений и своего мышления. Они думают, что знают, в чем состоит благо их ребенка и смысл его жизни. Они не понимают, что происходит. Они требуют, требуют...

Вот одно из типичных писем таких родителей.

 ГИД — Владимир Львович, и как?.. Безнадежно?..

— Не знаю... Судя по общей тональности и многим признакам письма, случай трудный.

— Ребенок трудный?

— Родители. О школе не говорю...

— А чем так у ж труден этот родитель, который вам пишет? Лишнего не болтает, ответственный, деловой, вроде бы абсолютно нормальный...

— Этим и труден. Обратили внимание, сколько стандартизованных под официальную стилистику речевых оборотов, управленческих штампов?

...ваша деятельность в сфере психологии... ...заставить проявить личную ответственность... вопрос стоит очень остро...

...очень медленные темпы выполнения контрольных и домашних работ...

...провести работу с нашим ребенком...

В письме лишь едва проглядывает ребенок, имя даже не называется. Вместо него — «проблема», «остро стоящий вопрос», «создавшаяся ситуация» и безотлагательная нужда «провести работ}', принять меры, осуществить воздействие»...

— Ребенок все-таки чуть-чуть виден: шустрый заводила, добрый, умный..

— Здоровый, даже повышенно здоровый мальчишка с хорошим интеллектом. Целеустремленный папа намерен, похоже, сделать из него второго себя. Школу, в которую ребенка отдал, считает для этого, видимо, подходящим местом.

— Так оно, возможно, и есть, но неподходящий материал?.. Хотя знаю сотни примеров, когда из шустрых, добрых и умных ребят получались... гм...

— Четыре года подряд мальчик делал домашние задания под надзором и при участии родителей.

— Обычно это называется «мы делаем уроки».

— Потом «мы» перешли в другую школу, а уроки делать оказалось некому «я», заинтересованного в этом, у мальчика нет, собственной мотивации к учебе еще не образовалось. Зато уже образовалась мотивация отрицательная — отвращение.

«Нахватал двоек» не он, а родители и педагоги.

— Даже мне, не психологу, ясно: школа, в которой учится, вернее, не учится этот мальчик, — как и почти все наши школы, учреждение по духу бюрократическое. Все эти контрольные и домашние работы — какие-то акты сдачи-приемки товара...

—  Какой уж тут подход, какая душа...

Николай, в положении, подобном тому, в котором оказались ваш ребенок и вы, пребывают, без преувеличения, миллионы наших школьников и их родителей. Массовая картина: детям не интересно учиться в школе, детям скучно, детям противно учиться. Школа не прививает интерес к знаниям и тем паче к саморазвитию, а отбивает его.

Родители же, не понимая, что происходит, либо «тянут» ребенка, тупо просиживая с ним долгие часы за уроками, либо неуклюже и безрезультатно «воздействуют» наказаниями и\или (реже) вознаграждениями, либо таскают чадо по врачам и психологам, либо прос­то на все «кладут»...

У вашего шустрого заводилы нет проблемы лени и несобранности. Такая проблема есть только для вас, взрослых. А у него есть его детская жизнь и взрослое насилие над ней, вот и все.

И есть одна общая огромная проблема — проблема непонимания. Упорного, злостного непонимания ребенка родителями и школой.