Капитан «Летающей Ведьмы» - Лысак Сергей Васильевич. Страница 7

«А все-таки ты свинья, – немного подумав, сказал он сам себе. – Тебе сделали подарок, который не был бы в состоянии сделать даже сам государь император… Подарок, который не смогли бы сделать все государи мира, вместе взятые…

Тебе подарили Жизнь! Новую Жизнь!!! Ты уже забыл, как задыхался в отравленном воздухе лодки?! Ты уже забыл, как на твоих глазах умирали твои боевые товарищи?!

Живи и радуйся жизни! За себя и за всех тех, кто нашел себе могилу на дне Балтики.

За тех, для кого их корабль превратился в саркофаг… И каким мелким выглядит по сравнению с этим все эти обследования, разные сексы и прочее…»

Николай лежал и думал. «Все-таки, Ваше благородие, Вам придется привыкать к жизни в этом теле, в совершенно новом для себя качестве». Перебирая в памяти все, чему его научила Ира, он подумал, а не попробовать ли прямо сейчас? В конце концов, теперь это его тело, и ему в нем жить… Надо узнать его получше. И почему бы не доставить этому телу маленькие радости? Ирина научила его массе различных приемов – как заниматься сексом с парнями, с девушками (оказывается, сейчас к этому относились совершенно нормально!), а также сама с собой. В данный момент под рукой ничего не было. Так почему бы не использовать прием «умелые ручки»?.. И шаловливые девичьи пальчики скользнули вниз… Это было незабываемо!!! Такого он не испытывал еще никогда!

Все его предыдущие ощущения, несмотря на богатый опыт в прошлой жизни, померкли перед этим ураганом страсти…

Рано утром, когда Ирина пришла его будить, она, как всегда, сразу подошла к аппаратуре, установленной на столе.

– Ого, Оля! Ну, ты даешь! Решила сразу попробовать «умелые ручки»? Молодчина!

И подумать только, пять раз!!! Ох, и горячая ты девка! Счастлив будет тот парень, которому ты достанешься!

– Но как ты узнала?! – залившись краской до самых ушей, пробормотал Николай.

– Так это же очень просто! Видишь у себя браслет на руке? Это сканер с кучей датчиков, которые непрерывно регистрируют все параметры твоего организма двадцать четыре часа в сутки, даже когда ты спишь. Все данные подаются вот на этот терминал, который их обрабатывает и хранит в своей памяти. Получается непрерывная картина работы твоего организма в режиме реального времени. Видишь вот эти пять пиков на экране? Это соответствует пяти оргазмам, причем очень мощным, полученным за небольшой промежуток времени. Я такие редко видела. Наградила тебя природа подобным даром, радуйся!

А вот здесь видно, когда ты заснула… Да не тушуйся ты, Оля! – улыбнувшись, сказала Ирина и продолжила:

– Ведь это совершенно нормально! Врачи даже сами рекомендуют снимать напряжение, чтобы не было застойных явлений. У нас все девки так делают, которые здесь лежат.

Другой вопрос, что большинство – раз, максимум два – и сразу на боковую, а ты – пять! Это, Оленька, дар божий! Повезло тебе. Ладно, пойдем клизму ставить…

…Близился день выхода из клиники. Врачи так и не смогли найти научного объяснения этому уникальному случаю. Здоровье Николая было в норме, никаких необратимых изменений не обнаружено, но память по прежнему не возвращалась. Все, что он знал об окружающем мире, он узнал здесь. Наконец врачи решили отпустить его домой, надеясь, что в знакомой обстановке память к девочке постепенно вернется.

Незадолго до выписки Николай попросил принести ему какие-нибудь печатные издания, в том числе и женские журналы. Благодаря информационному телевидению он уже много знал о современной жизни, но оставался один вопрос, к которому он абсолютно не был готов.

Женская одежда. По своему прошлому опыту он прекрасно помнил, скольких трудов ему стоило, особенно на первых порах, помочь дамам разоблачиться и что в обилии тряпок очень легко было запутаться. До сих пор в клинике всей его одеждой были ночная рубашка и халатик. Весь женский медперсонал ходил исключительно в белых халатах. То, что он видел на экране, давало какое-то представление о том, что сейчас носят женщины, но этого было мало.

«Вот будет номер, если я не смогу самостоятельно одеться!» – думал Николай. Этим можно сразу привлечь к себе излишнее внимание, а ему необходимо соблюдать инкогнито. Поэтому он усердно штудировал помимо всего прочего и специальные женские издания. Смотрел, как выглядят сейчас дамские туалеты и нижнее белье, запоминал названия деталей одежды. Язык, к счастью, за четыреста лет изменился мало. Имелись изменения в орфографии, но смысл был понятен.

И вот, наконец, настал этот долгожданный день. Николаю уже надоело сидеть в четырех стенах. Он попрощался со своими знакомыми, которые окружали его все это время. В день выписки опять дежурила хохотушка Ира. Зайдя в палату и положив на стол прозрачный пакет с одеждой, она сказала:

– Ну, вот и все, Оля! Расстаемся. Смотри, не попадай больше к нам. Давай, одевайся.

Тебя там уже дедушка с бабушкой в приемном отделении ждут.

Ира вышла, оставив Николая одного. Николай развернул пакет и начал разглядывать свою новую «форму одежды».

Миниатюрные узенькие кружевные трусики из неизвестного полупрозрачного материала, такой же лифчик, юбка неимоверно короткой длины – как хорошо, что он заранее ознакомился с тем, что его ожидало. Трусики проблем не вызвали, хотя Николая поражало, как же в этом можно ходить? Ведь практически вся задница напоказ! Серьезной проблемой оказалась застежка лифчика. Как он ни изворачивался, никак не удавалось ее застегнуть. До сих пор ему приходилось только расстегивать дамские наряды…

В конце концов, изрядно намаявшись, он надел лифчик задом наперед, застегнул застежку и перекрутил его в нормальное положение. Вроде получилось! Вторым камнем преткновения стали колготки. Николай крутил их в руках, недоумевая, как же этот тончайший, невесомый, почти прозрачный материал может защитить от холода? И как натянуть на ноги столь хрупкую на вид конструкцию и не порвать? За этим занятием его и застала Ира.

– Ну что, Оля, ты скоро?

– Да вот не пойму, как же это надеть, – вынужден был признать Николай.

– Оля, ты что, забыла, как надевать колготки? Ну, ты даешь, с тобой не соскучишься! Как-то интересно к тебе память возвращается: как клизму ставят помнишь, а как колготки натягивать – нет! – хохотнула медсестра.

– Вот, смотри сюда! Собираешь одну половинку до самого кончика и натягиваешь на одну ногу до самой киски. Потом собираешь также вторую половинку и натягиваешь на вторую ногу. А затем уже дотягиваешь до талии. Поняла? Давай, действуй!

Под чутким руководством Ирины процесс пошел гораздо легче. Юбка, свитер, туфельки и курточка затруднений не вызвали.

Проводив Николая до выхода, где его уже ожидали бабушка с дедушкой, медсестра сказала:

– В добрый путь, Оля! Рада была с тобой познакомиться. Чует мое сердце, что интересная и долгая у тебя жизнь будет, раз из такой передряги выкарабкалась.

Обнявшись с дедушкой и бабушкой, Николай впервые вышел за порог клиники и остановился. Осень уже вступила в свои права. Его окружили запахи осеннего леса. Прохладный ветерок шевельнул волосы, обдав свежестью.

«Господи, поддувает-то как снизу!» – промелькнуло в голове.

Закрыв глаза и вдохнув пряный лесной воздух, Николай подумал:

«Все, пора перестать жить прошлым. Надо привыкать к этой жизни в этом времени, и в этом теле. Пора признать, что лейтенанта Николая Верещагина больше нет. Он навсегда остался в пучине моря, разделив судьбу своего корабля. Теперь есть пятнадцатилетняя взбалмошная девчонка Оля Шереметьева, которая, тем не менее, никогда не забудет, кто она есть на самом деле… Как не забудет она и всех тех, кто навсегда остался в глубинах Балтики…»

Открыв глаза и глубоко вдохнув прохладный осенний воздух, Николай… нет, Оля шагнула в новую жизнь.

Глава 4

Автомобиль заложил вираж и мягко приземлился на площадку возле двухэтажного коттеджа. Они летели больше часа над лесным массивом, ибо клиника, где лежала Оля, находилась среди лесов Карельского перешейка, вдали от города. Оле доводилось летать несколько раз раньше, когда ее прежние друзья – летчики морской авиации катали ее на аэроплане над Финским заливом… В первый раз она толком ничего не смогла рассмотреть, переживая сам факт «воздушного крещения». В следующем полете она уже различала береговую линию, военные корабли и торговые суда на серо-свинцовой поверхности Балтийского моря. Она прекрасно помнила грохот поршневого бензинового мотора и ветер, продувающий открытую кабину аэроплана насквозь. Как давно это было… Нынешний полет совершенно не походил на все предыдущие. Закрытый сверкающий аппарат с удобным салоном даже отдаленно не напоминал те автомобили и аэропланы, которые помнила Оля.