Метро 2033: Подземный доктор - Буторин Андрей Русланович. Страница 44

– Мы оставили его! – яростно кричала она в лицо Анатолию Денисову. – Мы просто бросили Глеба! Как ты мог?! Почему ты ничего не делал? Почему?! Я считала тебя нашим другом, а ты… ты и в самом деле предатель! Ты всех предаешь, всех! Почему не предал меня? Давай, пристань к берегу, отведи меня к этим мутантам! Или просто вышвырни в реку!.. Чего ты молчишь? Не хочешь пачкать ручки? Тогда я сама выпрыгну!

Девушка и впрямь подобралась к краю плота, явно собираясь прыгать, но Денисов обхватил ее за талию и силой оттащил к центру.

– Угомонись, дура! – рявкнул он. – Мне плотом управлять нужно, а не истеричек ловить!

Такого обращения от Пистолетца, да еще по отношению к себе, Сашка никогда не слышала и, говоря откровенно, услышать не рассчитывала. Это подействовало на нее не хуже пощечины.

– Извини, – буркнул Пистолетец. – Посиди минут десять спокойно.

– А что потом? – спросила Сашка, чувствуя, как злость на Пистолетца уступает место любопытству.

– А потом – суп с котом.

– Я не голодная, – обиженно отвернулась девушка. Но продолжать дуться уже не могла, чувствовала: Пистолетец что-то задумал. И притворно-жалобно заканючила: – Что ты хочешь сделать через десять минут? Ну скажи, Пистолетец, а?.. Ну прости меня, пожалуйста… Я и правда дура, но ведь я Глеба так люблю, ты бы только знал… Ты ведь его спасти собрался, правда? Мы вернемся к нему берегом и втихаря нападем на «диких»?

– С чем мы нападем? С камнями да палками?

– А что тогда?

– Вот через десять минут и узнаешь.

– Ты очень вредный, Пистолетец! – надулась Сашка. – Очень. Чрезвычайно! И ты злопамятен. А это мелко – мстить женщине за ее невинный каприз.

– Невинный каприз?! – поперхнулся и закашлялся от возмущения Денисов. – Чуть не угробила нас, обвинила меня во всех грехах, потом едва не сыграла в Му-му – и это всего лишь невинный каприз?.. Каким же тогда, по-твоему, должен быть проступок средней пакости? Я уж не спрашиваю насчет серьезного прегрешения.

– Серьезное – это когда я тебе глаза выцарапаю и уши оторву, – продолжала дуться девушка. – А среднего у меня не бывает. Как раньше говорили: «Или грудь в крестах, или голова в кустах».

– Есть еще вариант, когда по кустам и всё остальное развешено, по отдельности. Включая груди, хоть с крестами, хоть без. Вот его-то я и хочу избежать.

Пробурчав это, Денисов стал направлять плот к берегу.

– Значит, не скажешь? – вновь готова была наброситься на друга Сашка.

– Скажу. Но ты же умная. Попробуй сначала сама догадаться. Или слабо?

Денисов попал в точку. На «слабо» девушка ловилась запросто, как пескарь на хлебушек.

– А вот и догадаюсь! – выпалила она. – И давай, если угадаю, бью тебе три щелбана.

– Почему именно три?

– Первый за твою вредность, второй за грубость, третий за выпендреж.

– Ладно, – кивнул Пистолетец. – А если не догадаешься – тогда я тебе шесть.

– Это еще почему? – возмутилась Сашка.

– Потому что у меня шесть пальцев. Надо хоть разочек воспользоваться таким преимуществом.

Девушка задумалась, шевеля при этом пальцами. Наконец выдавила из себя кривую улыбку:

– Шесть не получится. Щелбаны с большого пальца бьют, сам-то он со лбом не контактирует. И еще – чур, бьем с правой руки.

– Не жульничай. Ты же знаешь, что на правой у меня пальцев нет.

– Ну и ладно. Я всё равно догадаюсь, что ты придумал. Готовь лоб.

– Ты только быстрее догадывайся, – усмехнулся Денисов, сходя с приткнувшегося к берегу плота. – А то скоро ответ станет очевидным.

Сашка тоже выбралась на берег и огляделась. Затем, прищурив один глаз, стала рассуждать вслух:

– Вряд ли у тебя здесь схрон с оружием… Так ведь?

– Без подсказок. Так нечестно.

– Не, давай знаешь как? Я тебя спрашиваю, а ты отвечаешь, но только «да» или «нет». Иначе мы много времени потеряем, а Глебушка там мучается.

– Хорошо, уболтала. Но тогда если угадаешь – никаких щелбанов. И давай почапали, а то время и правда идет.

Анатолий Денисов направился к раскинувшемуся неподалеку лесу. Сашка поспешила за ним и выкрикнула первый вопрос:

– Мы выломаем в лесу дубины и нападем на «диких»?

– Нет.

– Мы подожжем лес, они кинутся его тушить, а мы освободим Глеба?

– Нет.

– Мы залезем на самое высокое дерево и будем оттуда… – начала девушка, но сама же помотала головой: – Нет, это глупо.

– Умнее всего было бы, если бы ты просто помолчала, – сказал Пистолетец. – Когда ты была парнем, ты трещала куда меньше.

– Не дерзи! И отвечай только «да» и «нет».

– Так ты же ничего не спросила!

– Вот и молчи. Жди, когда спрошу. Ага, вот!.. Мы идем за помощью?

– Да.

– К кому?!. – опешила Сашка.

– Нет.

– Что «нет»?

– Да.

– Пистолетец, ты что, специально издеваешься?

– Нет.

– Тьфу на тебя!.. Ладно. Мы идем за помощью к людям?

Денисов на какое-то время замялся, но всё же ответил:

– Да.

– Где же мы в лесу найдем людей?..

Пистолетец промолчал.

– А-а-аа! – дошло наконец до Сашки. – Мы ищем «диких» мутантов! Других, не тех, что схватили Глеба.

– Да.

– Но с чего они вдруг станут нам помогать?.. Ах да… Ты уверен, что они станут нам помогать?

– Да, – как раз без особой уверенности произнес Пистолетец.

– С какой это радости? Мы им что, братья?-сватья??

– Нет.

– И чего ж тогда?.. Ну ладно, колись, хватит уже дурью маяться, – сказала девушка таким тоном, будто играть в вопросы-ответы ее заставил сам Пистолетец.

– Нет! – ехидно выдал тот.

– Ах так? Ну хорошо… Тебя эти «дикие» знают?

– Да.

– Откуда?!. – едва не запнулась о корень Сашка. – Что-то ты заврался, похоже, дружище. Скажи еще, что они и меня знают!

– Да, – не смог сдержать улыбки Денисов.

– Не могут меня знать никакие «дикие» мутанты! Кроме Матрены Ивановны… А-а-ааа!!! – радостно завопила девушка. – Мы к Матрене Ивановне идем! Подставляй лоб! Я угадала!

– Во-первых, мы договорились, что щелбанов бить не будем, – перешел с двоичного кода на обычную речь Пистолетец. – А во-вторых, я о Матрене Ивановне думал, но она – запасной вариант.

– А больше меня никто из «диких» не знает. Разве что в Деревеньке издали видели, так она всё равно отсюда далеко.

– Эх ты, – покачал головой Денисов. – Память у тебя девичья. А «мутро-нутро»?..

– Какое еще «му…» – начала было Сашка, но так вдруг треснула себя ладонью по лбу, что даже эхо из лесной чащи отозвалось. – Какая же я балда!.. Борис с Лёхой! Они же тут, рядом где-то живут. Усов Починок, да?

– Да, – улыбнулся Пистолетец. – Молодец.

– Да какая там молодец, – отмахнулась девушка. – После того, как ты разжевал да в рот положил… По-моему, у меня после замужества и впрямь что-то с мозгами сделалось. Может, я беременная?..

– Вот уж чего не знаю… – развел руками смутившийся Денисов. – Но ведь прошло-то всего несколько дней…

– Думаешь, так быстро не поглупела бы?.. – задумалась Сашка. – Слушай, а вот эта тема, кстати, так и осталась для меня белым пятном. Никогда раньше не интересовалась. Надо бы срочно наверстать упущенное. Тем более, там ведь и питаться надо как-то по-особенному, и гулять больше, и нервы беречь…

– Ну, уж что-что, а нагуляешься ты вволю, – усмехнулся Пистолетец.

– Допустим. Зато насчет нервов – это непосредственно к тебе.

– Почему это? – удивленно заморгал Денисов.

– Потому что не зли меня, понял?

Дальше какое-то время шли молча. Потом Сашка сказала:

– Пистолетец, ты прости меня, ладно? После того, что с Глебом случилось, у меня и впрямь будто крыша поехала. Еще беременность эта… Ты знаешь, я сына Славиком назову.

– Почему? – с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, спросил Денисов. – В честь Деда Мороза?

– При чем тут Дед Мороз?

– При том, что на самом деле его зовут Вячеслав Михайлович.

– Жаль… Но нет, не в честь его. В честь папы, – с тоской в голосе ответила девушка. – Чернов Вячеслав Александрович – так звали моего папу. Запомни, пожалуйста.