Ангел-хранитель (Украденный поцелуй) - Уинстед Линда Джонс. Страница 18

Гейбриел мысленно представил себе Мел двадцать лет спустя, – постаревшую от изнурительной работы, окруженную крупными, светлоголовыми, бестолковыми детьми. Будет ли она счастлива? Он знал, что не будет. Внезапно его озарило, чего не хватало этой почти совершенной паре, когда они танцевали, – никто из них не улыбался.

Гейбриел шагнул в дверь и оказался в маленьком внутреннем дворике в испанском стиле. Глубоко вздохнув, он перебил Мел на полуслове.

– Как здесь приятно, – преувеличенно громко произнес он. – Прохладно. – Не обращая внимание на раздраженный взгляд Бретта, он положил руку на плечо Мел. – Мел, когда я получу танец, который вы мне обещали?

Мел благодарно улыбнулась.

– Прямо сейчас, Макс. – Она отвернулась от нахмурившегося Бретта и взяла Гейбриела под руку.

Уроки танцев, которые устраивала для нее в Филадельфии тетя, очень пригодились. Мел легко скользила по полу в неестественно крепких объятиях Гейбриела. Она не произнесла ни слова. Он не мог вынести смятения на ее лице.

– Что случилось? Это вечеринка. Вы должны улыбаться.

– Я вам говорила, что не люблю вечеринок, – угрюмо ответила она.

– До этого вы выглядели вполне счастливо, – настаивал он.

– Я надеялась, что один человек будет здесь. А его нет. – Мел смотрела мимо него.

– Я его знаю?

– Вряд ли вы кого-нибудь знаете в Техасе. Почему вы думаете, что знаете его?

– Тот, кого вы искали в Парадайсе? Мел посмотрела на него внимательно.

– Вы вдруг стали слишком любопытны. Вы его не знаете. Я сама едва его знаю.

Отчаяние в ее голосе лишило Гейбриела всякой решимости, он не мог больше видеть ее растерянности. Как только танец закончился, он извинился и под предлогом, что хочет глотнуть свежего воздуха, вышел из комнаты.

Он легко нашел кабинет и стоял с ручкой и бумагой. Его записка была короткой, написанной четкими, со странным наклоном буквами. Он рисковал, но не видел иного пути облегчить страдания Мел. Он положил записку в конверт и "широким росчерком написал на нем ее полное имя. Улучив момент, он положил конверт на стол около графина с пуншем, где его наверняка кто-нибудь скоро заметит.

Мел очень удивилась, когда слуга протянул ей конверт, но при виде своего имени на конверте и обратного наклона букв у нее на лице появилась улыбка.

Не желая распечатывать конверт в переполненной комнате, она прошла во внутренний дворик и встала у открытой двери так, чтобы свет падал на записку у нее в руке. Мел читала, и с каждым словом ее сердце билось все чаще.

Почти не касаясь земли, она побежала к старому дубу, указанному в записке, и стала нетерпеливо ждать, поминутно оглядываясь и вставая на цыпочки.

Внезапно он появился у нее за спиной, обнял ее за талию и прижался губами к обнаженному плечу.

– Мелани, – прошептал он. – Ты волшебное видение. – Он крепко и нежно обнимал ее.

– Я думала, ты не придешь, – тихо сказала Мел. Он повлек ее подальше в тень, куда совсем не проникал свет из окон дома. Только тогда он повернул ее лицом к себе и впился жадными губами в ее губы. Он целовал ее яростно и жадно, и она с отчаянием отвечала на его страсть.

«Может быть, сейчас, – подумал он, неохотно отрывая свои губы и привлекая ее голову себе на плечо. – Мне всего лишь нужно шагнуть на свет и сказать ей, как я люблю ее».

«Она не поверит тебе», – подсказал ему неотступный внутренний голос.

Бретт, появившийся на тропинке и окликнувший Мел, заставил его мгновенно принять решение. Он не откроет себя перед этим болваном. Он легко поцеловал ямочки на щеках Мел и исчез в ночи.

ГЛАВА 16

Мел, все еще в вечернем платье, сидела на краешке кровати, задумчиво наматывая на палец прядь волос. Не зажигая ни ламп, ни свечей, она сидела в темноте и ждала.

Иногда при ярком свете дня она, случалось, сурово спрашивала себя: «Неужели я похожа на Кармелиту, которая любит мужчин вообще, или этот мужчина был особенным? Как получилось, что в его объятиях я забывала обо всем на свете, в объятиях человека, которого я даже не знаю?» Но каждый раз с наступлением темноты эти вопросы теряли смысл. Скорее бы он пришел, скорее почувствовать его руки, его губы.

Он бесшумно вошел в открытую стеклянную дверь, она встала навстречу, ощущая, как быстро забилось сердце.

– Тебе понравился вечер? – спросила она, протягивая ему руку.

– Нет, – хрипло прошептал он. – Мне неприятно было видеть, как ты танцуешь с другими мужчинами. Я сам хотел танцевать с тобой всю ночь.

Он обнял ее и повел в танце по комнате между кроватью и стеклянной дверью под аккомпанемент их бьющихся сердец.

Мел забыла обо всем, словно окутанная облаком покоя, который пришел вместе с прикосновением его рук. Только его объятия примиряли ее с самою собой. Он приложил ее ладонь к своим губам, кружа ее по крошечному танцевальному залу. Она понимала, что нужно остановить это безумие.

Она резко остановилась и отвернулась к двери, которую раньше сама закрыла. Тяжелая драпировка преграждала путь тусклому лунному свету. Молча она опять повернулась к нему, сняла с него шляпу, платок и прильнула к его губам своим приоткрытым зовущим ртом. Гейбриел с силой привлек ее к себе. В его поцелуе было отчаяние, и Мел почувствовала, что им немного осталось быть вместе.

Мел было запротестовала, когда его губы начали спускаться ниже, целуя шею и лаская ей грудь. Пробежав пальцами по его волосам, она выгнулась, притягивая его поближе, чтобы почувствовать его всей кожей.

Она не возражала бы, сорви он сейчас с нее платье, но он продолжал возиться с крючками, робея перед невинной плотью, пока платье наконец не упало к ногам Мел. Дрожащими пальцами она расстегнула его рубашку, сдернула ее с плеч Гейбриела и повела его к постели.

До этого момента в жизни Мел никто и никогда не посвящал ее в таинство любви. Она почувствовала легкую боль при его первом проникновении в нее, которая быстро прошла, уступив место нарастающему совсем новому ощущению, пугавшему и восхищавшему ее. Она выгнулась навстречу ему, а потом обвила ногами его бедра.

В их близости был восторг и отчаяние до тех пор, пока они не слились в одно целое и на пике не наступило освобождение, наполнив счастьем ее тело и душу, когда Гейбриел произнес ее имя.

Она лежала, чувствуя на себе тяжесть его тела, не в силах пошевельнуться. Она едва дышала. Гейбриел первым пошевельнулся, ложась сбоку и не выпуская Мел из объятий. Ее голова уютно покоилась у него на плече, и он, ласково обняв, убаюкивал ее.

– Прости, – прошептал он. – Мне следовало подождать.

Мел поцеловала его плечо, чувствуя губами мягкость и тепло его кожи.

– Я ни о чем не жалею. Со мной никогда такого не было.

Она крепко заснула в его руках, и тогда он прошептал:

– Со мной тоже.

Джеймс Гейбриел Максвелл никогда ничего не боялся. Он не раз без страха смотрел в лицо опасности, не склонялся перед грозным дедом и властной матерью, которые безнаказанно наводили страх на окружающих. Он уцелел в схватках с индейцами, сварливыми женщинами и даже бурым медведем, получив только несколько шрамов. Его никогда не страшило расстаться с жизнью, семьей или рассудком.

Но он боялся потерять Мел. Что будет, когда он откроется ей? Теплилась искорка надежды, что она простит его, и тогда они до конца жизни будут вместе. Он смог бы купить участок в Колорадо, у подножия гор, где они построят собственное ранчо. Скоро она узнает. Он скажет ей правду… завтра.

На следующее утро Такер с легким изумлением наблюдал, как Мел спускается по лестнице, прыгая через ступеньку. Она весело напевала и остановилась только внизу, оказавшись с ним лицом к лицу.

– Что вы ухмыляетесь? – поинтересовалась она, улыбаясь.

– Даже в этих штанах и башмаках, мисс Мел, вы сейчас выглядите совсем иначе, чем недавно, когда встречали нас на станции. – Он старался копировать подобострастный тон своих собственных слуг.