Попытка говорить 1. Человек дороги - Нейтак Анатолий Михайлович. Страница 33

К сожалению, всё это разнообразие Ладе недоступно. Чтобы в кратчайшие сроки вывезти её с территории Черноречья и из домена вообще, нам придётся выкручиваться. И вот тут-то верховые химеры нам с Айсом могли бы пригодиться как нельзя лучше.

Беда в том, что клятые твари стоили немалых денег.

"Так. Давай прикинем ещё раз. Ты, Айс, не богач, но я из-за гостеприимства Сейвела, чтоб ему икалось, и вовсе пустой. Было бы весьма подозрительно, если бы я исчез не просто под фанфары Мрака, а ещё и с энной суммой…"

"Ну, если как следует поторговаться, то на трёх химер Монгра нам хватит".

"Неужто? И что это будут за химеры? Рассыпающиеся от старости ветераны, инвалиды, травмированные не так сильно, чтобы отправить их под нож, и прочая некондиция? Уволь. Нам нужны химеры сильные, здоровые и быстрые. Пусть не высший класс, но и не отстой".

"Предлагаешь двоим ехать на одной химере?"

"Нет. У меня есть другое предложение".

"И?"

"Берём двух химер. Добираемся до Тихой Кущи. Вызволяем Ладу. Потом мою химеру отдаём Ладе и двигаем к ближайшей границе доменов".

"Полагаешь, ты сможешь угнаться за химерами пешком?"

"После углублённой практики в целительстве? Нет".

"Но…"

"Пешком я буду отставать, это понятно. Но периодически я буду реверсироваться. Так что насчёт меня не волнуйся".

"Может, будет лучше, если на своих двоих стану двигаться я?"

"Это почему ещё?"

"Видишь ли, я только выгляжу как человек, а вообще-то я куда сильнее и быстрее…"

"Достаточно, чтобы двигаться в одном темпе с ездовыми химерами?"

"Ну… нет. Недостаточно".

"Тогда берём одну химеру тебе, вторую Ладе, а я выкручиваюсь своими силами".

Айс покачал головой, но от дальнейших возражений воздержался. Всё равно лучшего варианта действий он предложить не мог.

Сравнительно с лошадьми химеры Монгра имеют массу преимуществ.

Если мне не изменяет память, хорошая верховая коняга может преодолевать по нормальной дороге до сотни километров каждые сутки. Из этих суток на собственно движение уходит часов по пять-шесть, остальное – отдых, кормёжка и сон. А вот боевые кони, особенно рыцарские дестриэ, не отличались и такой резвостью. Их пределом по ровной местности было что-то около тридцати километров в сутки, да и то за счёт усиленной и качественной кормёжки… а этакую махину а-ля тяжеловоз поди-ка, прокорми!

Боевая лошадь, обгоняющая арабских скакунов, способная нести всадника день и ночь напролёт да ещё питаться подножным кормом – это ненаучная сказочка. Рядом с чудом, действительно на такое способным, говорящий конь сойдёт за обыденное явление.

Но химеры Монгра, к счастью, не земные лошади. И даже не слишком похожи.

Для начала, они не травоядные, а всеядные. Правда, долго работать на подножном корме они тоже не могут: калорийность у травок-листочков не та. Зато химеры охотно лопают мясо, сало, орехи и прочие чемпионские корма. Как нетрудно догадаться, пищеварительный цикл при этом сильно сокращается, а выносливость – повышается. Когда Монгр их выводил, он обратил особое внимание на возможность использования химерами Силы. Всё ж таки они – твари одушевлённые и потенциально способны ассимилировать, а затем использовать рассеянную магию.

Так как Монгр являлся не самым скверным химерологом, потенциальную способность он превратил в реально применяемый навык. Скорость восстановления эшиу его химер куда как превосходит таковую для природных существ. А уж если всадником является маг, умеющий подпитывать ездовую тварь своей Силой…

В общем и целом, химера Монгра, под седлом и с полными вьюками проходящая за сутки по бездорожью иламми этак под двадцать и более, чем-то выдающимся не считается. Причём на следующие сутки химера легко преодолеет ту же дистанцию. А двадцать иламми – это, между прочим, полтораста километров. Если всадник химеры не слишком тяжёл, вьюки пусты, а под парными когтями химеры ровная дорога, тварь может, закусив удила, бежать часов пятнадцать подряд и убежать на полсотни иламми от точки старта. Даже без магической подпитки.

Почти автомобиль, однако.

Увы, есть у химер Монгра два недостатка. Первый заключается в том, что они (как вообще все химеры) менее стабильны. Конкретно этим тварям постоянно грозит целый букет хворей, от неприятных до смертельных. И хворей не обычных, вызываемых бактериями или там вирусами, а расстройств метаболизма, обусловленных их магической – то есть неустойчивой – биологией. А второй недостаток – характер. Весьма вздорный и излишне самостоятельный. Чтобы его твари могли ассимилировать и активно использовать магию, Монгр пошёл по пути наименьшего сопротивления: повысил им интеллект. Хорошо ещё, даром речи не наделил. Я тут заикнулся про полсотни иламми в сутки? Ну, технически это возможно. Если вы сумеете сподвигнуть на такое достижение существо, похожее на капризного пятилетнего ребёнка, которому вовсе не нравится, что на нём в самом что ни на есть буквальном смысле ездят.

Доставшаяся мне химера, тёмно-рыжая с полосами чёрной чешуи поперёк туловища и чёрной головой, без промедления вознамерилась показать норов. То есть на попытку её оседлать оскалилась и зашипела по-змеиному. В ответ я извлёк наружу Двойника, сверкнул на химеру чёрными глазами и зашипел втрое громче. Тварь аж шарахнулась. Приняв свой обычный облик, я спокойно оседлал химеру. Потом взял за повод, заставляя посмотреть мне в глаза.

- Запоминай. Запоминай сразу и накрепко. Будешь выполнять команды, вести себя тихо и делать то, ради чего тебя вывели – мы поладим. Я стану о тебе заботиться: кормить, поить, чистить и защищать. Но если станешь выкобениваться, я тебя выпью. Ясно? Кивни!

Химера поспешно кивнула. Я тут же сменил эмоциональный фон угрозы на излучение тепла и приязни, достав из кармана припасённый заранее сухарь.

- Вот и умница, – шепнул я, одной рукой скармливая ей сухарь, а другой поглаживая чешую на шее. С осязанием у химер Монгра не очень, но само по себе поощрение и ласку они понимают. – Вот и хорошая девочка. Назову-ка я тебя Тигрой. Согласна, Тигра?

Химера кивнула. А я обрадовался уже не напоказ, а по-настоящему. И позволил твари разделить это чувство. После чего вывел её под небесную Пестроту, вскочил на неё верхом и стал ждать Айса, который в соседнем стойле налаживал контакт со своей химерой.

До Тихой Кущи мы добрались на следующий день. Путь в седле показался мне лёгким и приятным – не в последнюю очередь из-за того, что всю дорогу мы с Айсом говорили обо всём подряд… и никак не могли наговориться. Всё же общение с равным, умным, чутким собеседником – это действительно сродни роскоши, именно этого, как воздуха, не хватало мне и в долгих одиноких странствиях по Пестроте, и в вассалах у сеньоров Черноречья.

Некоторых тем мы легко и непринуждённо избегали: Айс как менталист отлично чувствовал, о чём лучше меня не расспрашивать, а я как друид обладал не меньшей чуткостью. Давнее прошлое моего друга (да, теперь я уже с полной уверенностью мог сказать о нём: мой друг), кое-какие личные тайны, его и мои…

Но за пределами запретных областей нас не сковывало ничто.

Совершенно.

Мы говорили о высокой теории магии, о роли архитектуры в формировании психики, об особенностях нечеловеческих разумных видов – тех, которые по личному опыту знал Айс, и тех, с которыми имел дело я. Говорили о канонах красоты и о том, что лежит в их основе. Говорили о преимуществах постоянных странствий над оседлой жизнью – и оседлой жизни над странствиями. О субъективности любых этических систем и релятивизме мышления; о любимых кушаньях и о свободе воли, о фундаментальных отличиях театра кукол от театра масок, о поисках счастья и его природе – и снова о магии, но уже не теоретической, а практической.

Святые небеса, да о чём мы только не говорили!